Олег Дивов - Великий Дракон

— Да легенд много, — согласился Вэнь. — Важно, что «Ли Чан» — это угроза. Нам угрожать не посмеют.

Везли нас долго. Сначала по пустынной трассе, потом — через пригородные кварталы, а затем дорога нырнула в тоннель, и двадцать минут за окнами ничего не менялось. Вынырнула трасса уже в парке. Затем нас проверили на КПП, мы миновали несколько стен и въехали в следующий парк. Еще десять минут — и лимузины остановились на громадной парковке перед трехэтажным зданием причудливого, но вовсе не традиционно-китайского дизайна.

— Коттедж, назначенный для вашей группы, — сказал Сун Цзымин. — С вами будет проживать еще сенатор Кимберли Тако с сопровождающими лицами. Она прибывает завтра. Ее апартаменты на первом этаже, поскольку она пожилая женщина. Я всегда буду в холле, в комнате слева от входа. Обслуга немного владеет федеральным. Вы можете обедать в большом зале, а можете в своих апартаментах…

Он вел нас по лестницам и коридорам, быстро объясняя, как пользоваться «коттеджем». Мои апартаменты оказались в конце восточного коридора, а комнаты Августа в конце западного. Вот и хорошо. Чем дальше, тем лучше.

— Через два часа — первая встреча в вашей рабочей программе, — сообщил Сун Цзымин. — Я зайду за вами, лорд Маккинби, леди Берг. — Помолчал. — И майор Ким.

Я переглянулась с Августом. Вообще-то мы прилетели на сутки раньше срока, и никаких встреч у нас сегодня не назначено.

— Потому-то она и первая, что такие встречи не планируются, — объяснил Сун Цзымин и удалился.

— Делла, — сказал Август, — деловая форма одежды, Вэнь — военная, со знаками различия и орденской планкой.

— Есть, сэр, — ответили мы с Вэнем. Хором.

Мы вошли и сдержанно поклонились. Так, как подобает хорошо воспитанным людям, которые пришли в дом к уважаемому человеку. В конце концов, нам не назвали титул — значит, будем просто вежливыми.

Комнату я вспомнила по описанию Фомичева; стол, сервированный для чая, наверняка был тот же. И нашего хозяина, китайца лет тридцати пяти или сорока, я узнала сразу. Пожалуй, Август неправ; он нефотогеничен. На фото он был симпатичен, импозантен, интересен. В жизни оказался просто красавцем, причем явно одухотворенным красавцем. Уж на что я равнодушна к внешности других рас — и то почувствовала, как сердце забилось сильнее. Впрочем, эстетическое удовольствие никто не отменял.

Молодой император коротко скомандовал прислуге удалиться и закрыть двери. Потом жестом предложил нам стулья.

— Лорд Маккинби, — сказал он, — леди Берг.

Вопросительно посмотрел на Вэня.

— Майор Иван Ким, — представил его Август.

— Да, помню это имя. Списки лиц, сопровождающих некоторых персон, я просматривал лично. Майор, империя была неласкова с вами, но вы так полюбили ее, что решились приехать еще раз?

Интонация молодого императора была настолько ровной, что я прямо заслушалась. Истинный царедворец, куда до него нашим принцам, даже Августу. Хоть ты тресни, не угадаешь: то ли этот симпатяга отправит сейчас Вэня на кол, или что тут у них принято забивать шпионам в задницу на данном этапе исторического развития, то ли орден ему вручит за красивые глаза. Одно я знала точно: сначала он благосклонно выслушает ответ.

— Сэр, любое государство неласково к разведчикам другой страны. Хотя империя в общем ряду выделяется особенной манерой отправлять пойманных агентов домой по частям.

— Вы знали, на что шли, — парировал император. — Но, должен отметить, мне не по сердцу этот прием. Он весьма эффективен с точки зрения морального подавления, что есть, то есть. Но это какое-то заимствование, оно не имеет ничего общего с традиционными китайскими методами. Я бы даже сказал, отдает пошлой японщиной — ну, понимаете, якудза там эта, отрезанные мизинцы… Мы откажемся от таких приемов. Определенно, раз и навсегда откажемся. Китай должен быть китайским до кончиков ногтей.

— И что же такое истинно китайское вы будете практиковать вместо расстрела? Бамбук, крысы, вареное мясо? — осведомился Август.

Император вежливо посмеялся.

— Лорд Маккинби, вы ведь по первому, незаконченному образованию, — историк-архивист? С мифами и легендами вы действительно хорошо знакомы. Но Китай всегда был очень передовой страной. Многие технологии пришли в Европу от нас. Большинство ваших коллег сходятся во мнении, что тот же порох изобретен в Китае. Почему мы должны отказываться от расстрела, например, если порох — наше изобретение?

— Логично, — сказал Август.

Император подал чашку мне, остальным показал на приборы, мол, не стесняйтесь. И со своей чашечкой откинулся на спинку стула.

— Майор, так все-таки?.. Признайтесь, вы любите империю.

— Разумеется.

Кажется, расстрел отменяется, подумала я, но орден тоже не дадут.

— Хороший разведчик должен любить своего врага?

— Враг — понятие сиюминутное. Оно ничто перед Вечностью.

— Но если мстишь за своих родителей?

— Всякое бывает. У твоего врага могут быть такие прекрасные дети, что не грех отказаться даже от мести.

— И какое же дитя у империи?

— У империи миллиарды детей, и каждый из них может оказаться новым Спасителем. А мне тем легче, что мои родители по сей день живы.

— Но вы не случайно оказались здесь.

— Председатель Юй…

Император вскинул ладонь:

— В этом кабинете — без чинов. Вы ведь знаете?..

— Знаю, — согласился Вэнь. — Я давно в отставке. Я выплатил все долги как своей Родине, так и империи. Могу позволить себе заняться тем, чем мечтал с детства.

— И о чем вы мечтали?

— Каллиграфия.

Император не выразил ни удовольствия, ни раздражения.

— Скажите об этом вашему переводчику.

— Я давно превзошел Суна Цзымина.

— Вы можете оценить его мастерство?

— Могу. Но я бы счел за честь мести полы у его бабушки.

Император позволил себе медленную, опасную усмешку:

— Вы назвали свою цену, майор Ким.

Вэнь ответил лишь взглядом, мол, знал, на что шел.

— Что ж, майор, раз вы живы и сумели вернуться, то вы прекрасный специалист. Я рад видеть вас. Мне незнакомо ваше лицо, но не удивлюсь, если вы участвовали в той тайной сети, которая снабжала меня и моих школьных друзей запрещенной литературой. Ах, чудесные времена! Риск, азарт… Обладание этими чудесными книгами развивало наш детский еще разум — независимо от того, что мы вычитывали на страницах. Ведь нам приходилось прятать контрабанду от наставников, читать ее тайно и вести себя так, чтобы никто не заподозрил неладного. Мы и сами отчасти стали нелегалами в родной стране, вынужденные изо дня в день притворяться теми, кем уже не были. И если бы меня, например, поймали… Поверьте, майор, моя участь оказалась бы хоть и легче вашей, но столь же незавидна. В точности, как и вы, я рисковал жизнью… Лорд Маккинби, нескромный вопрос: вы сами выбираете, кто из разведчиков будет сопровождать вас в том или ином путешествии?