Александр Золотько - Прощай, Америка!

Вот как после развала Союза. Сколько разных-всяких было изловлено и уничтожено при покупке-продаже атомных чемоданчиков и красной ртути. Это потом все пришли к убеждению, что не бывает таких компактных ядерных устройств, да еще и полностью экранированных… Ну и то, что красная ртуть как бы и не существует вовсе. Но пока до этого додумались – как здорово пополнили наши постсоветские секретные службы свои бюджеты да почистили ряды международных террористов!

Вот и здесь – тот же номер. Не с ядерными чемоданчиками, а с архивом… Выдуманным архивом… Что, не выдуманным? И на самом деле такой архив существует? И там даже есть информация о действиях США в случае грядущей оккупации? Ты смотри, как совпало! Ну ничего, Миша, все нормально. Ноутбук у тебя отобрали и теперь, если кто и вправду заинтересуется архивом – настоящим архивом, не придуманным – то рано или поздно он придет и засветится. И его возьмут.

А ты, Миша, отдыхай. Тебе Петрович, сердобольный и заботливый Петрович, даже предложит поехать в отпуск. Ты не захотел? Решил, что сможешь принять участие в чем-то важном? Или не захотел возвращаться домой, испугавшись того, что тебя там может ожидать? Как хочешь, Миша, это твой и только твой выбор.

Ты не спрашивал, а мы тебе не говорили, что кто-то обязательно заинтересуется, а не было ли еще одной копии архива. На флешке или на внешнем накопителе… И кто может дать информацию по этому поводу? Конечно, только тот, кто последним видел генерала живым. И кто мог проверить его вещи, прежде чем выйти из дома под доброжелательный взгляд местного шерифа.

Логика? Очень простая логика. Кто попытается плотно пообщаться с Лукашом? Правильно, только тот, кто точно знает, что архив существует. Генерал ведь ждал человека. Ждал, он и Лукаша воспринял как посланца. И здорово разочаровался, обнаружив, что это просто – тупой журналюга.

Вот те, кого Колоухин ждал, и попытаются разобрать Лукаша на мелкие детали в поисках информации – а куда, собственно, подевался второй экземпляр. Или чтобы убедиться, что Лукаш ничего по этому поводу не знает, и флешка сгорела в пожаре…

Супостат выслеживает Лукаша, потом его изымает из свободного обращения, везет куда-нибудь в укромное место, а там его накрывает Петрович. Ну не сам накрывает, его команда накрывает… И уже наши разбирают злоумышленника на мелкие детали в поисках ответов на множество болезненных вопросов…

Тут тоже все понятно и просто.

Лукаш об этом не подумал изначально. Просто даже в голову не пришел такой вариант. А потом уже было поздно соскакивать. В его конторе не принято учитывать мнение исполнителей о полученном приказе.

Лукашу завидовали, когда он получил командировку в Америку, а он все удивлялся, чего это ему простили ту странную выходку на Востоке. Должны были наказать, хвост отрезать по самые уши, а его всего лишь тщательно опросили, сунули к психологам на обследование и отправили за океан… почти на курорт.

«Это такая хитрая казнь», – подумал Лукаш и понял, что даже не обиделся на свое начальство. Он ведь действительно не выполнил приказ. Решил, что может себе такое позволить. Если честно, то просто даже и не думал в тот момент ничего, не взвешивал и не отмерял. Посмотрел вокруг, заглянул в подсобные помещения той лаборатории… и начал стрелять. И его группа присоединилась к старшему, у них нельзя сомневаться в решениях командира…

Машина снова сделала петлю, проехала мимо Библиотеки Конгресса, свернула налево к Гарфилд-парку. Конспираторы хреновы. Ведь понятно, что никто не висит на хвосте, убедились, что нет на Лукаше датчиков, но все равно выполняют обряд уклонения и запутывания следа. Так скоро светать начнет. С другой стороны… С другой стороны – от Лукаша все равно ничего не зависит.

От Лукаша что-то зависело после разговора с Петровичем. С печальным Петровичем, который, кстати, не врал, который, кстати, и на самом деле был ужасно огорчен тем, что все так обернулось. Все, сказал он, операция свертывается. На любом этапе, хоть на финальном. Про флешку подтвердил. Это по его просьбе фэбээровец с дурацкой фамилией спрашивал Лукаша, а не брал ли тот чего-нибудь чужого…

Это ведь Петрович предупреждал, что у Лукаша проблемы. Прямо он сказать не мог, наверное, постоянно писал этот разговор для отчета начальству. Или для подтверждения, если понадобится, что на смерть Лукаша начальство не посылало, что было ему объявлено о свертывании деятельности до дальнейших указаний.

То есть Лукаша привели к самому моменту похищения. Подставили, оформили все чисто и красиво. Мотивированно, черт бы их всех побрал. Оставалось только оснастить его маячком и подготовить группу для вызволения… Но маячком не оснастили – операция-то свернута на любом этапе – и группы не будет. Петрович ясно сказал: максимум – обратятся к местным властям с протестом и требованием.

Тебя предупредили, Лукаш, а ты, пьяный дурак, все пропустил мимо ушей и попался. Теперь тебя будут немножко мучить и немножко убивать, ты расскажешь все, что знаешь… Про Петровича расскажешь, только про него наверняка и так все всё знают, про свой прокол на Востоке расскажешь… в общем, еще раз подтвердишь, что архив в надежных руках и что лучше всего с обладателями этих надежных рук договариваться.

А ты – не договорился. Сам дурак.

А машина упорно движется к реке. В крайнем случае, к Вашингтонскому каналу. Через реку они все равно не поедут, там мосты, на мостах – чеки, а на чеках – доблестная американская армия, воскресшая из мертвых. Нет, не станет Краузе рисковать и тащить похищенного журналиста через контрольно-пропускной пункт. Где-то здесь его выгрузят, на этом берегу.

Лукаш учил карту Вашингтона, но этот район как-то не слишком хорошо отложился в его памяти. Дома-дома-дома… Канал и река Анакостия. Оказывается, есть в Вашингтоне такая река, не только Потомак. Где выгрузят? Чего тут гадать – привезут, покажут. Дорогу можно и не запоминать – обратно выбираться все равно не придется. Тут тебя оставят.

Зачем?

Это главный вопрос, на который Лукаш не мог ответить. Зачем он решил играть в эту игру и дальше, хотя все было понятно после разговора с Петровичем в машине? Даже еще раньше все было понятно, там, в доме генерала. И Лукашу было понятно, и генералу.

«Тебя убьют, – сказал генерал. – Как только ты вернешься, тебя подставят или просто убьют. Тебя ведь используют, – сказал генерал, большой специалист в подлостях и подставах. – Ты – расходный материал…»

А Лукаш даже и не спорил с Колоухиным, он и сам все понял в тот момент, когда генерал заговорил об информации. Такое не могло совпасть случайно. Просто – не могло. И это значило, что генерал прав. И также значило, что нужно искать выход.