Наталья Александрова - Дублон капитана Флинта

— Я понимаю ваше состояние, мистер Гусаков, — повторил лысый, на этот раз без прежнего показного сочувствия. — Однако прежде чем мы вернемся в отель, я должен задать вам вопрос. Где вы были с десяти до одиннадцати часов?

Олег на какое-то время замешкался с ответом — не потому, что не знал, что сказать, он просто не мог оправиться от удивления.

— Вы можете не отвечать, — начал лысый. — Это ваше право, но тогда…

— Почему же, — опомнился Олег. — Мне нечего скрывать, я был здесь, в казино… я играл…

— Простите, мистер Гусаков, но я вынужден это проверить. Такая уж у меня работа…

С этими словами лысый вместе с Олегом вошел в казино. На пороге казино Олега попытался остановить охранник. Встав на пути Олега, он смерил его мрачным взглядом и процедил:

— Я вам сказал, мистер, чтобы вы проваливали отсюда? Я вам сказал, что ноги переломаю? Вы меня что — не поняли? Ну, так пеняйте на себя!..

Тут из-за спины Олега выдвинулся лысый, показал охраннику пластиковую карточку удостоверения. Охранник сник, отступил, смущенно пробормотав:

— Извините, инспектор… я не знал, что этот человек с вами…

— Все в порядке. — Лысый внимательно посмотрел на охранника. — Когда этот человек пришел в казино?

— Я его выводил отсюда несколько минут назад после того, как он пытался устроить драку. Когда он пришел — это вам лучше спросить у крупье.

Крупье косо взглянул на инспектора, но, услышав вопрос, подтвердил слова Олега.

— Да, этот господин играл за моим столом примерно с половины десятого. Нет, он никуда не отходил. Да, я уверен: он не пропустил ни одного раунда, делал ставки, пока у него оставались деньги. Потом он начал шуметь, и его вывела охрана…

Убедившись, что у Олега имеется алиби на время пожара, лысый усадил его в свою машину, и они отправились в отель.

По дороге к отелю лысый сочувственно посматривал на Олега. Перед самым отелем он проговорил:

— Вы должны быть готовы к тому, что увидите в своем номере. Это зрелище не для слабонервных…

— Я не школьница младших классов, — заверил его Олег.

Инспектор подвел его к домику.

Пожар потушили довольно быстро, так что снаружи все выглядело не слишком ужасно — прогорела дверь, лопнули стекла в окнах, обуглились рамы. Но когда Олег вошел внутрь номера, он увидел жуткую картину. Обгорелые шторы свисали черными клочьями, на полу, поверх вздыбившегося паркета, белела противопожарная пена, словно здесь только что брился великан. Стены почернели, плетеная мебель сгорела почти без остатка.

В комнате работали несколько человек в зеленых защитных костюмах — эксперты собирали образцы обгорелых материалов, чтобы установить причину пожара.

А на широкой кровати, поверх черных лоскутьев, оставшихся от нарядного шелкового покрывала и постельного белья, лежало то, что когда-то было женщиной. Лицо было обезображено пламенем, волосы до самых корней обуглены, от короткого халата остались лоскутки, обгорелые руки скрючились в предсмертной судороге. Ноги, когда-то стройные, лишились кожи и выглядели как подгоревшее мясо на решетке для барбекю. Только на левой ноге чудом сохранились пальцы, на одном из них даже уцелел ярко-розовый лак… эта деталь почему-то особенно поразила Олега, и он почувствовал неудержимый рвотный позыв.

— Я понимаю, что вы сейчас испытываете, — проговорил за его спиной инспектор. — Однако можете ли вы опознать свою жену?

Олег не ответил. Он выбежал через заднюю дверь во дворик, добежал до кустов, согнулся, и его долго рвало желчью.

Наконец приступ кончился, Олег выпрямился и перевел дыхание.

Во рту горчило, но он испытывал облегчение.

И не только физическое.

До него дошло, что смерть его «жены» разом решает все проблемы.

До сих пор он с ужасом думал, как вернется в Россию, как объяснит исчезновение Нади. Всем — и властям, и теще, и знакомым. Теперь этой проблемы не существовало! Вот она, его жена, вернее все, что от нее осталось! Она сгорела в номере отеля, и вместе с ней сгорели все его проблемы!

И эта авантюристка, его фальшивая жена… он боялся ее, не знал, что у нее на уме, не знал, какой пакости от нее ожидать, — и вот она сгорела, и больше ему ничего не грозит!

Олег с трудом стер со своего лица признаки радости, придал ему соответствующее случаю скорбное выражение и подошел к задней двери домика.

И тут случайно ему на глаза попала корзинка для мусора.

Поверх пивных банок, пакетов от чипсов и прочей ерунды валялся пустой флакон от краски для волос.

На флаконе нарисована роскошная блондинка.

И тут он вспомнил, как накануне в супермаркете его фальшивая жена, эта авантюристка, положила такой же точно флакон в корзинку…

Тогда он не придал этому значения. Ну, подумаешь, решила женщина сменить имидж. Ходила с темными волосами — стала блондинкой. Но сейчас это приобретало совсем другой смысл…

Олег снова взглянул на флакон.

Блондинка на этикетке…

И вдруг он вспомнил, как буквально вчера к его фальшивой жене подошла в гостиничном ресторане, где они обедали, блондинка в коротком ярком платье. Они отошли в сторону и о чем-то вполголоса беседовали. Причем, судя по лицам, разговор у них был трудный и напряженный.

Приглядевшись к той блондинке, Олег узнал в ней горничную с круизного лайнера, и подумал, как изменила ее яркая нарядная одежда.

Девица была очень даже ничего, Олег от скуки принялся ее разглядывать, надолго задержавшись взглядом на длинных стройных ногах. На ней были босоножки на высоком каблуке, открывающие пальцы с ярко-розовым лаком…

Точно такой же лак остался на ногте обгорелого трупа.

У Олега перехватило дыхание.

Перед его внутренним взором сложилась картина того, что произошло сегодня в отеле.

Он снова стер с лица следы неподобающих эмоций и вошел в номер.

— Мистер Гусаков, вы в порядке? — встретил его инспектор традиционным вопросом.

— Нет, черт возьми, я не в порядке! — выпалил Олег. — Я только что увидел свою жену, которая превратилась в сильно пережаренную отбивную! И вы хотите, чтобы я был в порядке?

— Я предупреждал, что вас ждет неприятное зрелище! — заныл инспектор. — Если вам нужна помощь психолога, я могу…

— Да идите вы к черту со своим психологом! Чего вы от меня хотите? Задавайте свои вопросы, и оставьте меня наконец в покое!

— Хорошо… итак, мистер Гусаков, можете ли вы опознать в этом трупе свою жену?

— Да, могу… это моя жена Надежда Гусакова, — твердо сказал Олег.

Но мысли его метались в голове, как испуганные зайцы.

«Что еще задумала эта стерва? Для чего-то ей понадобилось, чтобы эту девку приняли за нее? Во что она меня впутывает? Но… ничего не знаю. Скорее похоронить тело здесь, получить все справки — и домой! Как в том анекдоте — умерла так умерла…»