Валерий Мухачёв - Блуждающая река

Уговоры Фростена и слёзы Руалы стали раздражать Джека всё больше. Томми метался от Руалы к Фростену, от Фростена к Джеку и снова - к Руале. Было бы смешно, если бы это всё происходило на сцене театра, и было бы грустно, если бы в таверне были посетители.

К счастью, всё происходило в узком, почти семейном кругу. Постепенно Джек выпустил пар из своей, одурманенной ревностью головы, и уже спокойным голосом пробормотал:

-Что вы воете? Только недельку и погуляем. Туда дня три и три дня обратно. Воды возьмём, еды. Если ты, Фростен дашь патронов, возьмём немного. Тот человек прошёл всю пустыню и не умер, и мы погуляем и вернёмся! Если мы найдём реку, мы возродим жизнь в этом, забытом богом, месте!

-Да какая там река! - махнул рукой Фростен. - Чудеса будут только на том свете. А на этом, если реки нет, так её бог специально для вас создавать не будет. Ну да бог с вами! - разрешающе махнул он рукой.

Последние часы перед выходом в это, казалось бы, безобидное путешествие Джек следил за Томми. Он не отставал от Томми даже тогда, когда Руала тащила сердечного друга в укромный уголок, чтобы там, наедине, уговорить Томми не бросать её даже на неделю. Томми и сам чувствовал, что стоит Джеку ослабить на него своё давление, и он растянется на свежем сене в сарае в объятиях Руалы и забудет об опасном рыцарском походе. Ему не хотелось оставлять Руалу на попечение бессильного старика Фростена и этого наглого полицейского Бритнера, который залетал сюда с одной целью - полюбоваться на его возлюбленную.

Фростен позволил музыкантам выбрать двух лучших коней из своего небольшого табуна. Мысленно прощаясь с лошадьми, похлопал их по крупу. Ему не верилось, что парни когда-нибудь вернутся назад. Руала же была спокойна на вид, только смотрела на Томми сквозь пелену слёз, нечаянно пролившихся помимо её воли. В таком состоянии она казалась Томми ещё более привлекательной девушкой, и если бы Джек не был так настойчив в желании скорее покинуть таверну, Томми тотчас расседлал бы коня и не тронулся с места.

Проводы двух всадников были короткими. Лошади сорвались с места в галоп, как только почувствовали отсутствие препятствия в виде изгороди загона, оставив Фростена и Руалу в таверне одних.

Уже через час Джек ослабил поводья, и его конь перешёл на лёгкую рысцу. Томми последовал его примеру. Ещё минут тридцать они ехали уже шагом. Солнце поднялось на ту точку в небе, когда жара приблизилась к тридцати семи градусам, но ещё не достигла своей высшей точки.

Тем не менее, Джек остановил своего коня у чахлой лиственницы, росшей недалеко от едва заметной тропы, которой пользовались редкие в этом краю звери.

В скудной тени этого дерева совсем недавно, вероятно, пряталось какое-нибудь животное. Джек, брезгливо морщась, отломил ветку и отбросил кучку свежего помёта в солнцем освещённую сторону, расстелил палатку, после чего привязал коня к дереву.

-Думаю, нам обоим хватит места здесь отдохнуть до спада жары, - не глядя на Томми, сказал он, улёгся на брезент и раскинул на сухой дёрн свои длинные ноги.

Томми продолжал сидеть в седле на коне, смотрел на подножие Серых гор, неприветливо возвышавшихся рядом.

-Джек, что-то здесь мне не нравится! - задумчиво проговорил он.

-Сделай из веток веник, подмети, сразу и понравится, - не двигаясь, лениво проговорил Джек. Он продолжал лежать, из-под головного убора следил за Томми, который не спешил покинуть седло лошади.

Когда же Джек заметил, что Томми вынул притороченное к седлу ружьё, он сел на брезент палатки, вцепился в рукоять кольта на поясе. Джеку показалось, что Томми намеревался застрелить его, и минута показалась ему подходящей сделать это тоже, опередив друга - "Руала будет свободной, а у меня будет девяносто девять процентов шансов из ста"! Эта мысль опьянила Джека сильнее самого крепкого рома.

Кольт медленно вынимался из кобуры, готовый взлететь в воздух и выплюнуть пулю самого убойного калибра. Но это было только минутное помутнение его рассудка.

-Давай уедем отсюда! - сказал нервным голосом Томми. - Здесь нельзя оставаться!

-А, чёрт! Вечно тебе что-то кажется! - проворчал Джек, отпуская рукоятку кольта, позволив ему занять своё место в кобуре. Он свернул брезент, притянул бечевой позади седла. - Ну, поехали!

Томми ехал впереди, держа наготове ружьё. Неожиданно тропа раздвоилась. Томми предложил повернуть направо, но Джеку хотелось - налево, чтобы продолжить движение по холмистой равнине, в обход Серых гор, заметив, что правая тропа вела вглубь мрачного каньона.

Томми хотелось быстрее раскрыть тайну реки, которая уж точно в нагреваемых до сорока-сорока пяти градусов жары песчаных просторах успела бы высохнуть, не успев превратиться в приличный ручей.

В каньоне, конечно, такое чудо могло произойти. Поэтому, Томми настаивал на своём выборе.

Ему так хотелось начать и закончить поиски этой несуществующей реки как можно быстрее и вернуться в Долину Безмолвия, где его ждала Руала!

Они спорили бы ещё несколько минут, если бы не раздался вдали выстрел из винтовки. Гулкое ъхо, прокатившееся в Серых горах, ускорило окончание спора двух музыкантов.

В следующую секунду, не сговариваясь, они во весь опор скакали вглубь каньона, повторяя его зигзаги, которые усложняли попадание в них пуль, если, конечно, кто-то стрелял именно в них. Звуки выстрелов в глубине каньона, казалось, вплотную приблизились к ним, и музыканты гнали лошадей, рискуя свалиться на твёрдую скальную породу и сломать себе шеи.

Джек скакал позади Томми. У них обоих было такое ощущение, что они скачут по коридору, который простреливается с двух сторон.

Когда скалы с двух сторон каньона стали недоступны неизвестным преследователям, выстрелы прекратились. Томми перевёл коня на рысцу и оглянулся. Джека позади него не было. Томми повернул коня и медленным шагом направил его назад. Довольно быстро он обнаружил своего друга на песчанике, непонятно как, упавшего именно на это, не очень жёсткое "ложе". Конь лежал на боку метрах в десяти. Томми соскочил с коня, бросился к другу, повернул лицом вверх. Джек почти сразу открыл глаза. Он был жив, но смотрел на Томми так, будто перед ним был незнакомец, один из тех, что гнались за ним и стреляли.

Джек! Это же я - Томми!

-А эти где?

-Я вижу только твою лошадь. Что случилось?

Томми и сам видел, что лошадь друга бьётся в конвульсиях, но ему было не ясно, ранена она или просто упала, оступившись на усыпанном камнями и щебнем основании каньона.

Джек, почувствовав окончательно, что вокруг него, кроме Томми, нет никого, поднялся с земли. Оказалось, он не был ранен, только получил приличный ушиб головы и несколько ссадин при падении с лошади. Конь Джека махал неестественно выгнутой передней ногой и был обречён.