Дмитрий Шидловский - Мастер

– О да! Как обычно, пируют в капитанском зале. Прикажете проводить?

Выслушав перевод на язык, которого гостиничный слуга, слышавший, наверное, все европейские наречия, не смог распознать, господин в черном сумрачно кивнул. Слуга поклонился и жестами пригласил вошедших следовать за ним.

Когда они подошли к дверям «капитанского зала», представлявшего собой комнату, отделенную от основного помещения тонкой дощатой перегородкой, господин в черном услышал доносящийся оттуда звон бокалов, взрывы мужского хохота и женский визг. По всему было видно, что там идет большая пьянка. «Великий фехтовальщик, – фыркнул он про себя, – сейчас-то, наверное, его было бы несложно взять! Человек пять врываются, мгновенно закалывают или оглушают и связывают – и тот, о ком давно уже ходят легенды по всей Северороссии, повержен. Какой момент! Впрочем, сейчас он нам нужен как союзник».

Он решительно толкнул дверь и вошел в комнату. Телохранители, повинуясь его знаку, остались в общем зале. За длинным столом сидели уже изрядно захмелевшие мужчины в расстегнутых камзолах, обнимавшие полуодетых женщин совершенно определенного рода занятий. Стол был уставлен кувшинами с вином и блюдами с различными закусками. На полу уже валялись черепки какого-то разбитого сосуда. Толстый капитан храпел, завалившись в углу и сжимая в руке стакан, – остатки недопитого вина вылились ему на камзол.

На вошедшего никто не обратил внимания. Пьянка продолжалась своим чередом. Господин в черном обвел взглядом пирующих и увидел того, кого искал. Увидел и понял, что ошибся в своих предположениях. С дальнего конца стола на него был направлен абсолютно трезвый, холодный, пронизывающий взгляд – взгляд тигра, готового к прыжку. Ни капли хмельной мути, хотя стакан в руке был полон; ни толики расслабленности гуляки, хотя на плечах и повисли две разбитные девицы. С дальнего конца стола на вошедшего смотрел учитель фехтования Игорь Басов. Заметив, что Басов – один из немногих участников попойки, кто сидел при оружии, господин в черном окончательно убедился: ворвись он сюда со своими людьми, победа бы не оказалась легкой.

Вошедший неторопливо направился к фехтовальщику. Мгновенно перед ним вырос Федор, держа руку на эфесе сабли. Впрочем, было заметно, что хмель и атмосфера пирушки сделали его движения менее четкими.

– Федор, пропусти, – послышался голос Басова.

Юноша отступил, освобождая дорогу, а человек в черном подошел к Басову и опустился рядом на скамейку, где только что сидела одна из девиц.

– Здравствуйте, граф, – мягко улыбнулся Басов. – Что занесло вас на другой конец Европы?

– Дипломатическая миссия, – ответил, отдуваясь, узнанный Турашев. – Как вы знаете, война в Северороссии разгорается. Наши противники вступили в союз с Англией, Голландией, Польшей и Литвой. Естественно, нашими союзниками стали Швеция и Испания. Стокгольм уже вступил в войну на нашей стороне. Сейчас царь послал меня в Мадрид, чтобы убедить короля поддержать нас активнее.

– Не знаю и знать не хочу, – хмыкнул Басов, пододвигая к графу свободный стакан и наполняя его вином. – Ну а что вас привело сюда? Ведь не выпить же вы пришли?

– Нет, конечно, – быстро ответил граф. – Услышав о фехтовальщике, прибывшем в Лиссабон из Петербурга и поразившем всех своим искусством, я понял, что это вы, и поспешил сюда.

– Зачем, позвольте узнать? – поинтересовался Басов, отхлебывая из стакана.

– Вы нужны нам, Басов, – печально произнес Турашев. – И дело даже не в вашей неподражаемой сабле. Само то, что вы встанете в наши ряды, привлечет многих дворян на нашу сторону. Просите чего угодно. Хотите генеральский чин? Хотите имение размером с немецкое герцогство? Хотите потомственных привилегий? Не говоря уже о том, что вам будет прощено побоище, учиненное в московской миссии перед побегом из Петербурга.

– Заманчивое предложение от государя, потерявшего трон, – усмехнулся Басов.

– Ошибаетесь, – поднял брови Турашев. – Изменники овладели лишь Петербургом и окрестностями. Одно время они имели успех и в новгородских и псковских землях. Но сейчас все изменилось. Новгород выдержал осаду, а месяц назад Псков открыл ворота нашим войскам.

– Вот как? – удивленно поднял брови Басов. – И почему же они решили переметнуться на вашу сторону?

– Признав законного правителя, – торжествующе воздел палец Турашев. – Царь Василий объявил о возврате всех вольностей вечевым республикам этих городов и согласился признать их независимость от Петербурга. Теперь они уже наши союзники и воюют за свои вольности. Теперь царь Василий для них освободитель, а изменник Вайсберг – супостат, посягающий на захват их земель. Мы правим на большей части страны. Наш союзник, московский царь, постоянно поддерживает нас войсками. Шведы сильно беспокоят изменников на северных подступах и блокировали их с моря. Наша победа предопределена и является лишь вопросом времени.

– Вы решили удовлетвориться властью в Ингрии? – еще больше удивился Басов.

– Как бы не так, – хихикнул Турашев. – Дайте нам воцариться в Петербурге, а мы уж найдем способ загнать этих лавочников назад по домам.

– Вы выпустили из клетки опасного зверя, – погрустнел Басов. – Однажды возникнув, сепаратизм редко уходит. Возможно, вы заложили бомбу на века вперед.

– Не берите в голову, – отмахнулся Турашев. – Давайте лучше поговорим о вас. Встаньте в наши ряды – и обретете богатство и положение, которого не видали раньше.

– Хорошо, – мягко улыбнулся Басов, – я понял, зачем нужен вам. А зачем вы нужны мне?

– Не понимаю, – медленно, будто переваривая сказанное, произнес Турашев. – Я же сказал – богатство и положение…

– А зачем? – спросил Басов таким тоном, будто ему предложили что-то совершенно нелогичное и ненужное.

– Но ведь богатство и положение… К этому стремятся все.

– Только не я, – пожал плечами Басов. – Денег оплатить эту гулянку мне хватает. Купцы и капитаны стоят к нам с Федором в очереди, чтобы предложить крупные гонорары за сопровождение и охрану их грузов. Поверьте, это куда более честное применение сабли, чем война за очередного властолюбивого правителя. А любой пост, который обеспечит мое положение при вашем дворе, обернется для меня тюрьмой. Больше всего на свете я люблю свободу, а власть над людьми для меня бремя. Когда захочу осесть, я открою новую школу фехтования в любом уголке мира и, уверяю, получу то уважение и положение, которого захочу. Что еще надо в жизни?

– Вы очень странный человек, – погрустнел Турашев. – Скажите, зачем вы поите весь этот сброд?

– Потому что в этом месяце, – спокойно отозвался Басов, – я заработал больше денег, чем надо мне самому, а в этой компании мне весело.