Дмитрий Шидловский - Мастер

– Хорошо, – произнес Артем и, направляясь к выходу, бросил: – Я все-таки верну его. Пара подставленных ассистентов на университетской кафедре – это все-таки лучше, чем вырезанный Новгород. Для него лучше.

– Артем! – Голос Генриха хлестнул как плетью.

Артем остановился и обернулся.

– Думаю, ты помнишь, что мое положение в иерархии выше твоего, – размеренно произнес Генрих.

– Помню.

– Так вот. Своей властью я запрещаю тебе возвращать этого человека в его время. Он сделал свой выбор. Пусть изопьет эту чашу до дна.

– Неподражаемая красота, – Абэ глубоко втянул в себя утренний воздух. – Воистину сами боги дали нам сакуру, чтобы в земной суете мы помнили о величии небес.

– Земная суета и красота небес в душе человека, Абэ-сан, – негромко отозвался Басов. – Мы сами выбираем, что хотим увидеть и как жить.

Говорил он по-японски уже достаточно четко, не без акцента, но прекрасно владея интонациями. Абэ изумленно посмотрел на умиротворенное лицо собеседника.

– Не ожидал таких слов от гайдзина, [24]– неспешно произнес он. – Впрочем, простите, – человек, получивший печать от такого наставника дзен, как настоятель храма в Эдо, гайдзином не может быть назван.

– Тогда в чем же смысл прихода Бодхидхармы с запада? – улыбнулся Басов.

– В цветении сакуры, – эхом отозвался Абэ. [25]

Собеседники снова погрузились в созерцание. Они сидели на деревянном помосте, построенном в центре сада, принадлежащего Коро Абэ, одному из известнейших самураев, слуги правящего дома Нобунага. Оба они были облачены в традиционные японские одежды – хакамы и хаори. [26]За поясом у каждого было по длинному изогнутому кинжалу, а вокруг бушевала стихия цветущей сакуры.

Время, казалось, перестало существовать для обоих мужчин, погрузившихся в созерцание нежнейших цветков, чарующих изгибов ветвей и молодых листочков. Их дыхание было медленно, глаза полуприкрыты, руки расслабленно лежали на коленях. Возможно, сторонний наблюдатель, увидев этих людей в столь умиротворенных позах, не догадался бы, что они являются великолепными фехтовальщиками, грозными воинами, неоднократно сражавшимися в яростнейших битвах, терявшими многих друзей и убивавшими многих противников.

Время неспешно текло через цветущий сад, где, казалось, навеки поселились покой и гармония. Наконец, когда весеннее солнце стояло уже высоко, Абэ громко и глубоко вздохнул, повернулся на коленях к собеседнику, низко поклонился и произнес:

– Благодарю вас, Баси-сан, что приняли приглашение и оказали мне честь, проделав столь долгий путь, чтобы полюбоваться цветением сакуры в моем саду.

Басов тем же движением повернулся к собеседнику и с поклоном ответил:

– Для меня большая честь, Абэ-сан, быть вашим гостем в этом доме.

– Не соблаговолите ли разделить со мной дневную трапезу?

– Почту за честь.

Они одновременно встали и через сад пошли к дому.

– Как вы находите Эдо? – после небольшой паузы осведомился Абэ. – Мне кажется, вы прибыли сюда впервые с тех пор, как наш господин, Нобунага Ода, [27]даровал вам право носить два меча. [28]

– Эдо прекрасен как никогда, – отозвался Басов.

– Вы слишком редко покидаете Нагасаки, – укоризненно произнес Абэ. – Я понимаю, фактория процветает, и неотложные дела требуют вашего присутствия именно в этом городе. Но все-таки вы напрасно лишаете нас своего общества.

– Я всегда рад видеть вас, – улыбнулся Басов. – Но полагаю, у вас и без меня немало забот, а потому без особой нужды не смею тратить ваше драгоценное время. Впрочем, кажется, помимо желания полюбоваться вместе со мной цветением сакуры, что-то еще заставило вас послать ко мне гонца.

– Вы правы, Баси-сан, – с сожалением покачал головой Абэ. – Занятие политикой никогда не позволяет распоряжаться собственным временем только ради удовольствия. Господина Нобунага чрезвычайно беспокоит позиция португальцев и католической церкви на наших землях. Безусловно, они оказали поддержку моему господину во время сражений с домом Такеда. За это они получили то, чего просили в обмен на поддержку. Однако нас беспокоит, не таят ли христианские священники намерения захватить верховную власть в стране Ямато. [29]

– Вы достаточно умудренный опытом человек, чтобы понять: любой, кто ведет политические игры, стремится к верховной власти, – с легкой улыбкой отозвался Басов.

Абэ удовлетворенно кивнул. Они перешагнули через порог дома, где в небольшой комнате стояли две огромные бочки. Павший при их приближении на колени слуга доложил, что вода для господ согрета. Скинув одежду, самураи погрузились каждый в свою бочку и, прикрыв глаза, расслабились. Затем появились девушки-купальщицы – скинув одежды, они принялись старательно мыть мужчин, казалось, нисколько не обращавших внимания на их присутствие.

По окончании омовения Абэ и Басов выбрались из бочек. Купальщицы помогли им вытереться подогретыми полотенцами и одеться. Мужчины перешли в соседнее помещение – просторную комнату, где уселись на плетеные татами друг против друга. Тут же, склонив головы, явились пять служанок, мелко семенящих в своих узких кимоно. Они поставили подле каждого из собеседников по маленькому столику, на котором разместили тарелочки с закусками, палочки для еды и по небольшому чайнику и чашечке для зеленого чая. Лишь после того как служанки с поклонами удалились, прикрыв за собой седзе, [30]Абэ продолжил разговор – так, словно голос его собеседника стих лишь мгновение назад.

– Понятно, что они хотят власти. Но насколько реальны их притязания?

– Для этого мне придется объяснить, что представляет собой европейская политика, – негромко отозвался Басов. – Правители там считают свои земли центром мироздания. Они уверены, что призваны повелевать миром. Между ними идет постоянная борьба за власть. Так же они сражаются и за колонии, полагая, будто нехристианские страны созданы лишь затем, чтобы служить христианским.

– Какая глупость! – хмыкнул Абэ. – Приезжающие сюда португальцы не имеют ни малейших представлений о культуре и такте. Они ведут себя словно свиньи, не моются и даже не снимают обувь в жилищах. Называют себя воинами, но действуют как торговцы. И такие люди могут считать свою страну центром мироздания?

– По-моему, – мягко заметил Басов, – обычай снимать обувь перед домом и умываться перед едой – тоже недостаточное основание, чтобы считать свою страну призванной править миром. Впрочем, речь не о том. Нам надо жить с той реальностью, которая существует. А она такова, что две европейские державы, Испания и Португалия, делят мир. Эти земли входят в зону влияния Португалии, и она считает себя вправе распоряжаться ими. Пока у португальцев недостаточно сил, чтобы захватить здесь власть. Но как только они обретут такую возможность – непременно так и сделают. Вы должны понять: португальцы не хотят захватить эти земли – они уже считают их своими.