Галина Полынская - Час ночи

– Делаем всё, что можем. – Затем подумал и зачем-то добавил: – Не знал, что у него еще и крыса живет, думал, только ворон. Никогда прежде не слышал, чтобы вампиры домашних животных держали.

– Ага, – кивнул Петр, – а тут целый зоопарк получается. Еще интересно…

Но вновь натолкнувшись на взгляд Дааны, оба замолчали, потоптались на месте, переглянулись и вышли из спальни.

То выплывая в реальность, то снова погружаясь в забвение, Феликс провел ночь и встретил утро на стыке этих состояний. Реальность в его восприятии то замедлялась, отчего от одного конца комнаты до другого ворон перелетал минуты за две, то ускорялась, и от этого шли волнами тяжелые портьеры и начинала судорожно раскачиваться лампа под потолком.

В размытых сумерках спальни с зашторенным окном мимолетно вспыхивали языками пламени волосы Дааны. Девушка не подходила к Феликсу, но он понимал, что она все время где-то рядом.

Часы в гостиной пробили полдень. Когда отзвучал двенадцатый удар, Феликс ощутил обжигающе горячую ладонь под своим затылком. Ладонь приподняла его голову, сквозь ресницы блеснул хрустальный край, и на губах возник вкус кокосового молока с вином. Медленно, глоток за глотком, мужчина осушил бокал и откинулся обратно на подушки.

Феликс не знал, сколько прошло времени, но постепенно он начал ощущать собственное тело, возвращалась прежняя гибкость и сила. Рассудок прояснился, а багровая краснота глаз сначала сменилась обсидиановой чернотой, а затем растворилась в электрически-яркой синеве.

Приподнявшись на локтях, Феликс увидал сидевших на краю кровати ворона и крысу. Не понятно, сколько они там находились – сидела парочка так тихо, что ничем не выдавала своего присутствия. Оба молча и как-то с опаской смотрели на мужчину, словно боялись неловким движением или громким звуком вернуть его в прошлое состояние.

Феликс посмотрел на них, посмотрел и сказал:

– Можно выдохнуть. Я в порядке.

Паблито закатил глаза, раскрыл клюв и выдал раскатисто:

– А-а-ар-р-р!

А Дон Вито сорвался с места, подбежал к нему, схватился за запястье обеими передними лапками и залопотал, заглядывая мужчине в лицо:

– Ах, как ты нас напугал, как напугал! Мы страшно переволновались! Ты правда хорошо себя чувствуешь? Ты такой бледный, дорогой, такой ужасно бледный!

– А так-то я обычно румяный, да? Довольно причитать, я действительно нормально себя чувствую. – Он поднялся и сел, опуская ноги на пол. – Сколько сейчас времени?

– Точно не знаю. Около трех часов, наверное.

– Дня или ночи?

– Дня.

Феликс посмотрел на собственные ноги, затем на телефон, лежащий на прикроватном столике, и уточнил:

– Три часа какого дня?

– Сегодняшнего. Плохо тебе стало вчера вечером.

– Вот как.– Он потянулся за аппаратом.– В агентстве меня потеряли, наверное.

– Да нет, вчера вечером звонил кто-то из сотрудников. Даана с ним разговаривала, сказала, что ты приболел, попросила не беспокоить.

Взяв аппарат, Феликс посмотрел список входящих вызовов и набрал номер Германа. Парень ответил после первого же гудка.

– Феликс… – взволнованно начал Гера, но тот его прервал:

– Все со мной в порядке, и не стоит это обсуждать. Говори сразу, что там у вас, зачем вчера звонил.

– Хорошо. Так вот, ездили мы к Карине домой. На этот раз все успешно прошло: Валя отключил сигнализацию, вскрыл замок, Арина зашла в квартиру и оставила отражения в нескольких зеркалах. Квартиру она тоже мельком осмотрела, говорит, обычный аккуратный дом, видно, что молодая девушка одна проживает, ничего особенного. Потом мы сели в машину, отъехали за угол и стали ждать хозяйку. К восьми часам она пришла домой, и Арина стала наблюдать. Говорила, что девушка все время ведет себя так, словно очень устала, вялая, еле передвигается, часто садится и сидит подолгу. Причем сидит и смотрит в одну точку, как сомнамбула, потом будто вспоминает, куда и зачем шла, встает и идет дальше.

Около двенадцати она легла спать. Мы думали, что сейчас просто отключится, и собирались уезжать, но Карина вдруг начала крутиться, вертеться, вскрикивать даже, как будто ее что-то мучило. Потом встала с кровати, вышла в центр комнаты и ее начало болтать из стороны в сторону: и голова то назад запрокинется, то на грудь упадет. И вот так ее до двух ночи кошмарило, потом она таки упала на кровать и отключилась. Мы, если честно, в озадаченности, Арина под впечатлением – говорит, на фильм ужасов это все походило, она прямо ждала, что Карина сейчас по потолку и стенам ползать начнет. Сегодня мы собираемся повторить наблюдение, но реально опасаемся за девушку. Возможно, нужна какая-то помощь, а мы понятия не имеем, какая именно. Хотели попросить тебя с нами поехать – ты в таких странных штуках наверняка больше нашего понимаешь. Но это смотря как ты себя чувствуешь…

– Нормально я себя чувствую! – отрезал Феликс. Услышав его голос, в дверном проеме возникла Даана, увидела, что он разговаривает по телефону, и растворилась в коридоре. – Во сколько собираетесь ехать?

– Как вчера. Часов в пять планируем зайти, оставить отражения и занять наблюдательный пункт. А тебе, наверное, лучше часам к одиннадцати подъехать. Примерно с этого времени начинается самое интересное, а до этого она просто бродит по квартире и делает какие-то элементарные бытовые дела.

– Понял. Как буду выезжать, позвоню – скажешь адрес и где вы находитесь.

– Да. Слушай, может, стоит с собой распятье взять? Ну… так, на всякий случай.

– Давай сразу экзорциста возьмем, будет надежнее.

– Точно! – обрадовался парень. – Отличная мысль! У тебя есть знакомые, или мне в интернете поискать?

– Я пошутил, Гера. Какие могут быть экзорцисты, о чем ты?

– А-а-а… – с явным сожалением протянул он. – Ну, хоть распятие…

– Гера, ты сотрудник детективного агентства или изгоняющий дьявола?

– Я сотрудник детективного агентства, директором которого является вампир. Представляешь, да? Случается же такое! – В его голосе прозвучала веселая ехидца, отчего Феликс тоже улыбнулся. – Так что если до вечера найду распятие, то я его возьму.

– Хорошо. Если найдешь – бери.

Ощущая тупую гудящую пустоту в затылке, Феликс вел машину, кое-как перебираясь из одной пробки в другую. Невзирая на позднее время, центр города был перегружен транспортом. В лобовое стекло сыпал мелкий дождь и растекался косыми ручейками, сверкающими в разноцветных огнях иллюминации. В эту ночь даже в черных очках глаза быстро уставали от такого количества искусственного света, словно их чувствительность обострилась до предела.

Подъезжая к дому Карины, Феликс снова позвонил Герману уточнить, не поменяли ли они дислокацию.