Анна Орехова - Осторожно, Врата закрываются

– В любом случае, устройство нужно вынести с планеты, – озвучил её мысли детектив.

«Будем надеяться, что именно это планирует Художник», – подумала Алиса. И без того шансов спасти сеть почти нет, а если ещё глушилка останется на Донтоке…

Настороженный голос Расэка не дал ей додумать:

– У нас гости.

Алиса обернулась. В стене снова возникла дверь, а в следующую секунду сквозь неё прошёл Художник. Он посмотрел на Расэка и растянул губы в улыбке:

– Рад вас видеть!

Детектив медленно поднялся с кресла.

– Мне стоило догадаться, – проворчал он.

«Точно! – вспомнила Алиса. – Художник же говорил, что они знакомы».

Донтокчанин улыбнулся ещё шире и выдал незамысловатую рифму:

– Порой часами ходишь кругами, а нужно лишь пораскинуть мозгами, – он перевёл взгляд на Алису, и его голос утратил весёлость: – Я выполнил первую часть сделки, теперь ваш черёд. И предлагаю поторопиться. Мне только что сообщили, что на Донтоке закрылись последние зарегистрированные Врата.

Николай сидел в опустевшем здании Перехода и не мог отвести взгляд от кучки разноцветного пепла, оставшейся от Врат. Он до последнего надеялся, что всё обойдется. Наблюдал, как стройная вереница инопланетян тянется через зал, и затаивал дыхание всякий раз, когда очередной разумный покидал Донток: высокие худощавые госковчане, покрытые голубым мехом; розовокожие ирбужцы в ярких рубашках; длинноухие биралтяне, забавно переваливающиеся с ноги на ногу, – десятки глаз смотрели в одном направлении, десятки умов сосредоточились на единой мысли. Врата мерцали, будто подгоняя тех, кто припозднился, тех, кто покидал планету в последний момент.

Рыжеволосая ирбужка, крайняя в очереди, постоянно оглядывалась, словно ожидала кого-то. Когда стоявший перед ней госковчанин прошёл Вратами, ирбужка вдруг посмотрела на Николая, и в её глазах он прочитал немой вопрос, который и сам задавал себе всё это время: «Чего я жду? Почему не ухожу на Землю?»

Ирбужка прошла под инородной аркой, и на мгновение та перестала мерцать, зажглась ярко-красным и застыла, словно предупреждая о неизбежном. Оставшиеся в зале донтокчане замерли. Николай тоже не шевелился, будто малейшее движение могло спровоцировать Врата, могло ускорить то неминуемое, что рано или поздно всё равно бы случилось. А потом арка снова замерцала разными цветами, и Николай поймал себя на мысли, что мерцание напоминает предсмертные конвульсии: быстрые беспорядочные вспышки, то замирающие, то накатывающие с новой силой. И только он успел подумать, что эта арка ещё послужит межгалактической сети, как Врата вспыхнули белым светом и осыпались разноцветным пеплом.

Николай не знал, сколько времени просидел в здании Перехода. Он не чувствовал паники, отчаяния или злости. Из него будто выкачали все эмоции и мысли, оставив единственное желание – проснуться. Если бы всё это оказалось сном, он бы немедленно запрыгнул в первый попавшийся кошкшр, ворвался в здание Перехода и покинул Донток. Проснуться не получалось. Реальность безжалостно давила на плечи, склоняя его всё ниже, пока лицо не коснулось открытых ладоней.

– Твою мать… – прошептал Николай почти беззвучно.

«Ты должен понимать, на что идёшь», – вспомнились слова полковника Волокитина. Но Николай и теперь не осознавал масштабы произошедшего. И одна только мысль дарила призрачную надежду: «Нужно звонить Джексону. Я должен отыскать незарегистрированные Врата».

Лушгрул сидел за столом, закрыв глаза, и общался с ассистентом. Оказалось, что гид, приставленный к ирбужцу, доставил подопечного в здание Перехода. Расэка Веели отпустили, когда на Донтоке остались последние Врата. «Ввиду особых обстоятельств», – значилось в документах. Лушгрул поморщился, услышав эту формулировку. Конечно, дело ирбужца давно уже перекочевало в департамент безопасности, но Лушгрул наблюдал за ним издалека, словно за питомцем, которого передал новому владельцу.

Его смущали два обстоятельства: во-первых, следящий маячок, встроенный в наклейку на запястье ирбужца, отключился ещё по пути к зданию Перехода; а во-вторых, в базу пограничников до сих пор не поступила информация, что Расэк Веели покинул планету. Возможно, произошла путаница из-за очередей и последних закрывшихся Врат. Но маячок… почему гид отключил его так рано?

«Посетитель», – уведомил ассистент. Лушгрул открыл глаза – в кабинет вошёл землянин в чёрно-зелёном костюме. «Джексон», – подсказал верный помощник.

– Есть новости? – с порога поинтересовался гость.

Лушгрул тяжело вздохнул, как же он устал от невежд и зазнаек! Никакого уважения! Являются без приглашения, требуют ответов. А где вежливое «донт»? Где «как ваше здоровье и настроение»? Может и хорошо, что планету отрезает от сети, по крайней мере на Донтоке будет ошиваться меньше дикарей.

– Ждём, мой мальчик, – пробормотал он, наблюдая, как землянин без спроса садится в кресло.

– Закрылись последние зарегистрированные Врата.

Лушгрул не ответил. Правду говорят: малоразвитые расы склонны обсуждать общеизвестные факты. Информация на Земле, как и на многих других планетах, распространялась медленно: её приходилось не только искать и изучать, но и вычленять здравое зерно, разбираясь в противоречиях. Лушгрул узнал об исчезновении Врат в ту самую секунду, когда это произошло – ассистент принял информацию и посчитал её достаточно важной, чтобы сообщить своему владельцу. А до Джексона новости, похоже, только-только докатились.

– Нельзя больше ждать, – землянин снова не блеснул оригинальностью.

Лушгрул неприязненно покосился на него. Широким плечам незваного гостя позавидовал бы любой донт, огромный подбородок то и дело покачивался, будто Джексон жевал грюх, а брови прижимались друг к другу, словно желая срастись в единую пушистую дугу.

– Терпение, мой мальчик, устройство, считай, у нас в кармане.

Лушгрул сразу понял, как отследить Сшикшонга. Неудивительно, что тот сопровождал землянку, наверняка, планировал отвести её подальше от поселений и прикончить, ведь она знала его главную тайну – местонахождение незарегистрированных Врат. Возможно, землянка уже мертва, но не это волновало Лушгрула. Гораздо важнее, что с убийцей и его потенциальной жертвой путешествовала дочь Сшикшонга – Дишелл.

Полгода назад подчиненные Лушгрула сорвали очередную операцию террористов: донты планировали саботировать синтез еды на одном из заводов. Среди арестованных оказалась совсем ещё юная девчонка, дерзкая, грубая – из таких вырастают самые ярые террористы. Именно поэтому Лушгрул её отпустил. Что может быть лучше арестованного террориста? Только террорист, помогающий арестовать остальных.