Анна Велес - Отложенная казнь [litres]

– Ладно. – Он уселся за стол. – Буду сегодня у вас подсобным рабочим. Посуду мыть мне.

Май усмехнулась и указала на посудомоечную машину. Пусть здесь все давно привыкли к бытовой технике, людям с такой судьбой, как у них троих, все это еще казалось немного чудным и непривычным.

– Ты проигрываешь роботу, Карле, – поддел друга Мон. Он поставил на стол три кружки с ароматным напитком, уселся напротив него и уже серьезно спросил: – Что ты думаешь о ночном приключении?

– Ничего хорошего, – искренне признался Карл. – Энрик просто сдал нам своего слугу.

– У этого вашего… – Мон пытался вспомнить фамилию.

– Чистяков, – подсказал ему почти полицейский.

– Так вот, – похоже, охотник в принципе не собирался запоминать попавшегося преступника, – этот человек под завязку накачан наркотиками. Май сказала, что над его мозгами знатно поработали.

– Да, – подтвердила знахарка, расставляя по столу тарелки с завтраком. – Только это уже не имеет значения. Как только этот ваш маньяк пришел в себя после удара Мона, у него началась ломка. Скорее всего, дело закончится медикаментозной комой. Полиция уже ничего от него не добьется.

– Как и мы, – тяжело вздохнув, напомнил Карл, приступая к еде. – Что-то новое. У Энрика в этот раз изменилась тактика, и это несколько настораживает.

– В этот раз вообще изменилось многое, – напомнила Май. – Здесь и сейчас мирное время. Тут уважают ведающих людей. Мир изменился. Изменились мораль и закон. И даже мы. Но Энрик… это случилось не в этот раз, а несколько раньше.

Карл удивленно поднял брови, Мон привычно склонил голову набок. Май усмехнулась.

– Вы с утра оба такие общительные! – не удержалась она, хотя веселье ее было несколько нервным и натужным. Она снова стала серьезной. – Я очень хорошо запомнила твои слова, Карл. И полюбила это место. Потому уже два дня я вспоминаю все, что касается нашего врага.

– Я больше думаю о том, как все началось, – признался Мон. – О проклятье. Но сейчас я понимаю – ты права. Хоть это и раздражает, потому что случается слишком часто. Этот поганец менял свой почерк, как выражаются полицейские.

– Мы уже говорили об этом, – напомнил Карл. – В первые несколько раз он просто использовал Инквизицию. Из-за его доносов люди с даром попадали на костер. Тогда все было просто: была сила, всегда готовая его поддержать. Так было во Флоренции. Так же в Неаполе.

– Но уже в Париже, в чуму, он немного изменил тактику, – подхватила Май. – В этом проклятом городе в те годы никому не было дела до ведающих. И Энрик стал полагаться на общую истерию. Он подговаривал испуганных людей убивать ведьм, обвиняя их в распространении чумы. То же самое позже он проделал в Революцию. Толпа готова была растерзать любого, кого назовут пособником старого режима.

– Но в Майнце все вернулось на круги своя, потому что туда тоже дошла охота на ведьм, – напомнил Мон. – В Чехии не сработал ни тот ни другой метод. Уже мало кто слыл сторонником судов над ведьмами, и не было паники. Тогда он снова нашел новый метод. Тот, каким пользовался позже и в Англии.

– Вот! – остановила его кузина. – После Англии все изменилось. Вернее, метод остался прежним: находить слуг-исполнителей, больных фанатиков. Однако именно после Англии, в Вене на пороге Первой мировой, он начал вести себя иначе.

– Как? – решил уточнить Карл.

Для него все было одинаково. Энрик искал себе прислужников, по их следу они выходили на след его самого.

– Подожди. – Мон нахмурился. – Именно с Австрии у нас начались неприятности. Тогда в Вене мы нашли фанатика, которого Энрик снова посылал охотиться на ведьм. Только… пока мы следили за слугой, нас самих чуть не убили!

– Нас тогда обвинили в шпионаже и провокациях! – вспомнил Карл. – По доносу все того же Энрика. Просто счастье, что я успел его убить. Иначе… остальных возвращений могло и не быть.

– И в Польше в Великую Отечественную было то же самое, – уверенно заявила Май. – Мы знали, что он возглавляет один из карательных отрядов. Убивает ведающих из числа местного населения. Когда мы освобождали Польшу, нам стало известно, что в одной из деревень готовятся сжечь десяток людей. Вроде бы пленных. Но все это были люди ведающие!

– Это была ловушка, – угрюмо заметил Мон.

– Для нас, – договорил Карл. – Кажется, я начинаю четко понимать, к чему ты ведешь, Май. Последние несколько раз он на самом деле охотился на нас! Мы – основная цель.

– Похоже, – подтвердила Май. – Если план такой, то в этот раз он приготовил нечто неординарное.

– Но… – Мон пожал плечами. – Есть один нюанс. Энрик всегда убивает чужими руками. Как-то раз, пока я радовал его долгой и немного неприятной смертью, он что-то такое бубнил про свою миссию. Он – лишь воля бога. Его указующий перст.

– У маньяков у всех какая-то там миссия, – досадливо поморщился Карл. – Он не исключение. Но это важно. Энрик считает, что его долг – указывать на людей ведающих, чтобы их казнили. Он видит в этом служение. И Мон прав. Если сейчас нам сдали Чистякова, кто тогда будет осуществлять казнь? Сам Энрик? Слабо верю.

– Он не решится на такое, – уверенно заявила Май. – Он боится Мона и ненавидит тебя, Карл. Он близко не подойдет ко мне, потому что знает мою силу.

– А еще у него просто кишка тонка, – по-своему решил ее кузен. – Даже если бы не все это – нас трое, а он один. Пусть у него, как тут говорят, окончательно поехала крыша, все равно до открытого противостояния с нами он не дойдет.

– Значит, нас ждет что-то крайне неприятное и опасное, – резюмировал Карл. – И у нас по-прежнему нет ничего, чтобы его убить окончательно.

– Не знаю… – Мон пожал плечами. – Я говорил, что много думал о проклятье. Корни всего этого в Эксе. Нам надо восстановить картину, что произошло с Энриком с того момента, как ты, Карл, избил его, до казни наших родных. Если кто-то и проклял его, то только в эти два-три дня.

– Прошла всего пара дней тогда? – удивился Карл. – Странно. Отделал я его знатно. Вообще думал, что он истечет кровью в том переулке. Вылечиться за два дня? Я могу поклясться, что ни к кому из ведающих он бы никогда не обратился за помощью.

– Карл прав. – Май удивленно смотрела на Мона. – Как такое возможно?

– Как-то так, – невесело усмехнулся ее кузен. – И это еще одно доказательство – с ним что-то именно тогда и произошло.

– И мы никак не сможем этого узнать, – расстроенно напомнила Май. – Я, если честно, имею другую версию событий.

Произносила она это нехотя, напряженно, нервно.

– В чем дело? – Карл тоже сразу занервничал.

– Я могу предположить, чье это могло быть проклятье. – Май смотрела в стол, боясь поднять на них глаза, ее голос стал непривычно тихим. – Не в те дни, а… уже перед самой казнью. Один из тех, кого…