Анна Велес - Отложенная казнь [litres]

Мон кивнул. Он по своей обычной привычке склонил голову чуть вбок и слушал ее очень внимательно. Ей даже казалось, что с некоторым удовольствием.

– Леони даже не понимала, что ее ждет, – продолжала Анна. – Никто из вас не говорил мне всего. Но… Я же знаю, что ее казнили. Она не знала своей участи, но поняла, кто такой этот ваш враг. И она была в тот момент очень храброй. Я горжусь тем, что эта девочка, которая каким-то волшебным образом связана со мной, так боролась. Я хочу не только помнить ее. Я хочу сделать то, что она предсказала. Я должна увидеть его смерть. И это мое право!

Охотник вздрогнул. Ее слова причинили ему боль. Анна понимала это. Но… Она должна была поступить так. Как наверняка поступила бы Леони. Хотя какая разница, кто из двух женщин сейчас принимает это решение?

– Анна, ты сама не понимаешь, о чем говоришь! – постарался переубедить ее Мон. – Это…

– Опасно? – перебила его девушка. – Ты это хотел сказать? Очевидная новость, Мон. Я потеряла подругу. Я вчера видела взрыв, который предназначался даже не вам, а мне – для этого маньяка, которого вы ловите, я Леони. Очевидно, что это опасно. Так что изменится, если я буду с вами, когда все закончится?

– С его смертью все может и не прекратиться! – неохотно и даже с раздражением выдал он. – Для него и для нас: меня, Май и Карла. Но это будет концом для тебя! И… я не знаю, сколько еще должно будет пройти времени, чтобы я мог снова тебя встретить. И какой ты возродишься тогда!

– Вот! – Она улыбнулась лукаво, будто поймала его на чем-то. – Именно это я хочу узнать и понять. Это ведь очень странно, Мон. Ты просто похитил меня, сказал, что спасаешь от убийцы. И все, и я осталась с тобой сама. Ни разу не задала ни одного вопроса: о тебе, о Май, о Карле, о котором я вообще не знала до вчерашнего дня. Я просто поверила. Но я не могу не думать, не стараться понять всего этого. Я видела Леони. Тогда, там. Одежда, место, где она была, ее манера говорить – это явно совсем другое время. Это было очень давно. И как? Как такое возможно, что вы вчетвером, считая Джако, дожили до сегодняшнего дня? Как могло все не закончиться после смерти вашего врага? Я должна это знать, Мон. Потому что время пришло. Я не уйду, не забуду ничего, все равно пойду с вами дальше. И если ты сейчас не скажешь мне об этом, я буду спрашивать у Май или Карла. Напомню тебе, Мон, теперь это мое право! И ты уже не сможешь ничего изменить. Я пойду с вами. За Леони. И за тех, кто пострадал после нее. В конце концов, за Лиану, которая была мне здесь почти сестрой.

Мон тяжело и устало вздохнул. Он мог бы просто насильно стереть ее воспоминания. Ради нее самой, ради того, чтобы Анна жила дальше спокойно и свободно, пусть и не так счастливо, как он ей желал. Но… Они дали клятву много лет назад. Любой ценой убрать Энрика из этого мира. Безвозвратно. Может быть, Анна и есть его, Мона, цена за возможность это сделать?

– Хорошо, – согласился он. – Я расскажу.

К концу второй пары Анна уже устала ждать. Она измучила себя ожиданием. Она наживка – сама так решила. Но по своей наивности девушка надеялась, что все произойдет быстро. Сразу. Кто-то придет за ней, как только она переступит порог университета. Но…

Анна не могла бы сказать, что ей не страшно. Конечно, она боялась. Но вместе со страхом было и иное чувство. Ощущение азарта, игры… и ожидания. Будто она актриса в фильме про шпионов. Или героиня детективного романа.

Теперь она знала все об этой истории, полной боли и гнева, о трагедии, тянущейся уже почти шестьсот лет, и ощущала себя частью этого. Анна ни за что не изменила бы своего решения. Леони начала это, предрекла, и теперь Анна должна закончить. Быть глазами Леони, ее посланницей, чтобы потом спокойно жить своей собственной жизнью, отдав долги.

Эти мысли будто отгораживали ее от всего. Суета коридоров, люди, голоса – все привычное, шумное, живое. Анне казалось, будто сегодня это проходит мимо нее. Будто она отделена от привычного течения жизни. Только за три часа ожидание измотало полностью.

Анна сложила блокноты, засунула ручку в рюкзак. Просто бросила, хотя обычно была очень аккуратной, собирала вещи тщательно, раскладывая в четком порядке. Но не сегодня.

Девушка вышла в очередной шумный, гулкий коридор, где толпились студенты с ее и других курсов. Она привычно, почти бездумно, стала пробираться к лестнице, собираясь в следующую аудиторию.

Кто-то толкнул ее, кто-то улыбнулся в толпе. Она только рассеянно кивнула и шагнула в сторону. Когда удалось выбраться на лестницу, она услышала, как кто-то зовет ее по имени. Голос девушка не узнала, но нехотя обернулась… И ее сердце бешено заколотилось в груди, руки сразу вспотели от волнения.

Она на самом деле не знала этого парня. Невысокий, щуплый, с нервными неровными движениями, он сбегал по ступеням вслед за ней.

– Анна? – приблизившись, переспросил он.

Девушка кивнула. Она увидела, как неестественно расширены его зрачки, заметила болезненную бледность кожи, и ей стала понятна эта ломкость и неровность его движений. Наркоман.

– Я думаю, нам надо кое-что обсудить, – сказал он, подхватывая Анну под локоть. – В другом месте.

– С чего бы? – Она очень старалась, чтобы ее голос звучал естественно, недовольно и даже с опаской. – Я тебя не знаю.

– Неважно. – Он склонился к ее уху, чтобы никто не мог услышать. – Ты сейчас тихо и спокойно идешь со мной. Без глупостей и лишних движений.

– Не вижу причин так поступать. – Фраза вышла неловкой. Анна все-таки нервничала.

– Причина называется взрывчатка, – с нервным весельем сообщил незнакомец. – И ее хватит, чтобы тут все взлетело на воздух. Я положил много всего по углам. Иди за мной, иначе они все умрут.

Он достал из кармана сотовый телефон, помахал им в воздухе. Анна поняла, что с помощью аппарата он собирается активировать взрыв. Если, конечно, это не блеф.

– Хорошо, – прошептала девушка. Это получилось правильно. С ноткой испуга и покорности.

Ее голос на самом деле сел от напряжения и… облегчения, что все наконец-то произошло.

– Идем вниз, в машину, – скомандовал наркоман, таща ее вниз по лестнице…

Энрик ждал, пребывая в приподнятом расположении духа. Он трудился с самого утра, подготавливая место казни. Сам. Впервые. Это не смущало. Даже наоборот, укрепляло в понимании, что все идет правильно.

Теперь он знал, что готов. Сила просто бурлила в его крови, подогретая дозой лекарства. Энрик жаждал закончить свою высокую миссию. Сегодня они умрут. Враги будут преданы казни. Его рукой, его силой и властью.