Оливия Штерн - Князь моих запретных снов [litres]

Еще немного поболтав с Габриэль, я разделась и забралась под одеяло.

Как странно… всего лишь вторая ночь в замке, а я чувствую себя здесь как дома. Даже гораздо лучше, чем дома. Несмотря на убийство, на затаившиеся в тенях старого Бреннена опасности и интриги. Мне начинало здесь нравиться, и постель казалась такой уютной, такой… моей.

Сквозь ресницы я смотрела, как в свете горящих свечей Габриэль читает книгу, подперев точеный подбородок кулачком, и так тепло и хорошо сделалось на душе, что я была готова подскочить и броситься к ней в объятия. А еще… Альберт. Думать о нем тоже было приятно, потому что сегодня… да, впервые в жизни за меня кто-то заступился, ничего не требуя взамен. Все это было ново и непривычно. А Тибриус ар Мориш… что ж, с ним я как-нибудь справлюсь.

А потом я вспомнила о том, что хотела сделать сразу после урока Гвейлы Шиниас, но не нашлось времени.

Стараясь не привлекать внимания Габриэль, я потянулась рукой к висящему на спинке стула платью, нырнула в карман передника и достала свой домик. Вернее, домик, ставший моим. Я отвернулась к стене и, сделав вид, что сплю, принялась тихонько рассматривать крошечную черепичную крышу, оконца и розовые кусты. В какой-то миг мне померещилось, что дверь, которая еще вчера была закрыта, теперь чуть приоткрылась, но я тут же себя одернула. Это невозможно. Игрушечный домик застыл в хрустале, и уже никакая сила не сможет открывать и закрывать маленькую дверцу. Мне нравился этот домик, уж не знаю почему. Вернее, не существовало ни одной причины, почему ему не следовало мне нравиться: такой крошечный, аккуратный, выполненный с завидным мастерством. Правда, я понятия не имела, кому он раньше принадлежал, для кого сделали тайную комнату и кто та девушка с портрета, но… Даже если хозяин кулона давно умер, наверное, его душа не будет на меня в обиде за то, что я взяла себе эту безделушку. В конце концов, лежать в кармане куда лучше, чем быть погребенным под слоем пыли.

Я сжала хрустальный шар в кулаке и вспомнила слова мастера Шиниас о том, что сноходец чувствует свет, если хозяин вещи потерялся в Долине Сна, но еще может вернуться в собственное тело. Закрыла глаза. Вряд ли, конечно, владелец кулона потерялся. Скорее, он просто умер.

«А если он жив? Ты вернешь ему свою находку?»

И я решила, что да, верну обязательно, хоть и жаль было.

Лежа тихо, как мышка, я все пыталась вспомнить, в каком состоянии пребывала на собеседовании, когда мне давали разные предметы, но ничего не получалось. Хрустальный шарик нагрелся в ладони, и мне казалось, что уже он стал источником слабого тепла. Значило ли это, что владелец кулона жив? А если жив, то где сейчас?

Мысли текли медленно, увязая в дреме, и я, видимо, все же уснула, потому что, когда в очередной раз открыла глаза, вновь увидела себя на дорожке между пышными кустами с яркими бордовыми розами.

В предыдущий раз я не смотрела на небо, но сейчас подняла взгляд. Была ночь, но луна казалась просто огромной, светила ярко, и невесомые серебристые блики лежали и на глянцевых листьях роз, и на отсыпанной камешками дорожке, и на кирпичных стенах дома.

И, что важно, я увидела только небо, луну, эти розы и дом. И ничего более, как будто дом висел в пустоте, обвитый лунным светом.

Снова, как и в прошлый раз, я медленно подошла к двери, провела пальцами по шершавому дереву. И снова так и тянуло заглянуть внутрь – в самом деле, а что там, в моем домике-в-хрустале?

Это всего лишь сон. Я…

Внезапно сделалось так страшно, что во рту пересохло.

Я одновременно боялась открыть дверь – и понимала, что сегодня ее открою.

Нажала на деревянное полотно, дверь легко поддалась. И снова… там кто-то был. И тяжелый запах вина, дорогого, сладкого.

Я поднялась на низкое крыльцо, осторожно заглянула в образовавшуюся щель. Там определенно кто-то был, но… вот его, того, кто сейчас меня ждал, я не боялась. В груди медленно рождалось чувство правильности происходящего, как будто все, что происходило до этого момента, являлось предысторией, вело меня к этому дому, замершему в лунном свете.

Внутри царила кромешная темень. И именно поэтому я сразу увидела силуэт на светлом фоне окна. Мужской силуэт.

Я застыла на пороге, не зная, что делать дальше. В животе появилось странное щекочущее чувство: я боялась, до жути боялась сделать шаг, но при этом… меня тянуло внутрь, тело сделалось безвольным, словно меня опять опутывала кровавая паутина.

– Заходи, раз пришла, – раздалось насмешливое.

Голос был низкий и почему-то вызвал целую волну мурашек, разбежавшихся по всему телу.

Я прищурилась, пытаясь хоть что-то высмотреть в потемках, кроме силуэта на фоне окна. В груди все бралось хрусткой ледяной корочкой, я забыла, как дышать, вцепилась пальцами в теплые и шершавые доски дверной лутки. Это ведь… только сон? Просто сон?

И сама не поняла, как произнесла это вслух.

– Конечно, это только сон, – незамедлительно ответили мне. – Ты же не принимаешь на ночь снадобье, которое полагается принимать сноходцам с низким порогом чувствительности.

Обитатель дома стоял аккурат напротив окна, и я увидела, как он взял с подоконника высокий кубок и поднес его ко рту. Сделал несколько глотков – аромат дорогого вина обволакивал, притупляя страх и как будто успокаивая, – и поставил кубок обратно.

– Заходи, что стоишь?

И тут меня тряхнуло. Сонная немочь уводила души во сне. Я не принимала снадобье. Так, может, сей момент я как раз и разговариваю с воплощением коварного Урм-аша? А мое тело так и осталось в замке, и через несколько дней, если меня не вытянут из Долины Сна, от него останется только иссохшая оболочка?

– Боишься, – холодно заключил силуэт у окна, – а, между прочим, бояться нужно не меня.

Сдавленно всхлипнув от страха, на подгибающихся ногах, я повернулась и рванула прочь от дома и его жутковатого хозяина, но… даже с места не двинулась.

Чувствуя, как замирает дыхание, опустила глаза – мои ноги вместе с подолом платья были крепко опутаны глянцево блестящей комковатой паутиной, плети ее тянулись от двери, из жирной тьмы. И еще одна юрко выползла из мрака, перехлестнула меня за талию и попросту потянула в дверь.

Это – все.

Завопив, я вцепилась ногтями в тонкую живую веревку, попыталась сбросить ее – бесполезно. И только успела ойкнуть, когда меня затянуло в густую темень, как показалось, с оглушающим треском.

– Не надо так орать, – сказал силуэт у окна. – Иди сюда, поговорим.

Все было сном. Или, что скорее, моя душа оказалась в Долине Сна. Но я чувствовала свое тело, ощущала стянутые путами ноги – и точно так же почувствовала, как паутина куда-то исчезла, а я… я просто упала и больно ударилась локтями о пол.