Ростислав Соколов - Глаза истины: тень Омбоса. Часть 1. На тропе возмездия [litres]

Бойцы стремительно, звонко топая тяжелыми сапогами, промчались по самодельной конструкции, как только Ковальский сошел с неё на другой стороне дыры. Решетка заметно просела, но все еще держалась. Марго уверенно ступила на неё, понимая, что если под такими здоровяками платформа не рассыпалась, то уж под ней, весившей минимум вдвое меньше любого из мужчин, точно не должна.

Однако уже на полпути девушка поняла, что ошиблась. Решетка протяжно скрипнула и просела еще сильнее, отчего Марго вскрикнула и тут же замерла на месте. Её спутники инстинктивно синхронно нагнулись вперед, не рискуя ступать на конструкцию, чтобы не усугублять ситуацию.

– Не торопись… – медленно вполголоса произнес Ковальский, глядя Марго прямо в глаза и протянув к ней руку.

Девушка, бросая напуганные взгляды то на федерала, то под ноги в черную пустоту под решеткой, где во мраке тускло поблескивали в сиянии смартфона рельсы, сделала еще один шаг и тут же замерла. Решетка дернулась и опустилась еще на полсантиметра.

– Тихо… Спокойнее… – напутствовал её Ковальский.

Выдохнув, Марго шагнула еще раз, но ситуация повторилась. Снова замерев на месте, она огляделась, высматривая крепления. В свете фонаря проступили, словно когти хищной птицы, петли на краях решетки и пропущенные через них гвозди, вбитые в стены. Те, что остались позади неё, торчали из стены уже почти на три четверти, а ей еще предстояло преодолеть половину ямы.

Марго ясно осознала, что не успеет это сделать, если будет двигаться шаг за шагом.

Мне нужно бежать! И надеяться на лучшее.

Она решительно выдохнула, сдвинув брови и решительно глядя Ковальскому прямо в глаза. Федерал тут же понял, что она задумала.

– Марго, стой! Не вздумай!

Но было уже поздно. Девушка рванула с места, каждый шаг был скорее прыжком в длину, отчего решетку зашатало, словно от землетрясения. Через три шага Марго услышала громкий треск и натужный стон гвоздей. Они торчали уже почти на всю длину, едва держась в своих гнездах.

Ей оставалась буквально пара метров.

Еще один шаг.

Марго приземлилась и услышала то, что страшило её сейчас больше всего. Звук напоминал оборвавшийся трос. Гвозди, державшие решетку у дальнего края, выскочили из стены. Вся платформа начала поворачиваться на оставшихся опорах, а Марго поняла, что снова летит в пустоту под слышащийся издалека размеренный стук колес поезда.

В здании тюрьмы штаб-квартиры ФСБ на Лубянке Штефан Ратцингер так и замер в позе на четвереньках у дыры в соседнюю камеру, которую сам же и расковырял. Его собеседник, здоровенный детина из братства Сета, сидел на корточках перед ним, заслоняя собой почти весь обзор комнаты. На его лице застыло выражение, представлявшее смесь любопытства, издевки и презрения.

Все-таки, несмотря на все свои попытки Ряховский ничего не смог выведать у бывалого воина даже после возвращения группы из Триумф-Паласа. И это вызывало у немца уважение к культисту, до последнего отстаивавшего свои интересы перед лицом врага.

– Так, – раздраженно сказал великан, смотря на Ратцингера сверху вниз. – И что же именно ты мне готов предложить?

А вот об этом Ратцингер не успел толком подумать, доверившись случаю и решив действовать по ситуации. Сейчас он ощущал себя девушкой, желающей привлечь внимание заинтересовавшего её парня и не знающей как.

– Я готов быть вашими глазами и ушами в этих стенах, – сказал немец, не надеясь, что этот банальный ответ убедит сеттита.

И он оказался прав. Сеттит лишь презрительно рассмеялся.

– А ты очень забавный. У нас уже есть глаза и уши среди вас, хотя я думаю, для тебя это не новость. Но ты меня знатно посмешил. Из тебя вышел бы неплохой придворный шут.

Ратцингер потупил взор, проглотив обидный комментарий.

– А что мне нужно сделать, чтобы войти в ряды Ордена в более серьезном качестве? Мне кажется, у вас не то чтобы переизбыток кадров.

Его слова прозвучали спокойно и настойчиво, чего даже сам Ратцингер от себя не ожидал. Однако лицезрение почти что голой могучей фигуры сеттита внушало ему страх. Будто тот в любой момент мог одним ударом размозжить немцу череп. Культист лишь нахмурился в ответ и вплотную приблизил свое лицо к лицу незваного гостя.

– Чтобы стать одним из нас, недостаточно просто пошпионить за нужными людьми. И ты оскорбляешь меня, как его сына, полагая, что к нам так просто попасть, словно это клуб богачей по интересам.

Ратцингеру не нужно было уточнять, что имел в виду культист. Братство Сынов Сета – так они себя величали, помимо всего прочего.

А тем временем сеттит продолжал:

– Мы тщательно храним веру в нашего Повелителя. И чтим традиции наших предков. Желающему стать нашим братом нужно пройти нелегкие испытания и сделать это искренне, отдавшись делу всей душой. Мы не потерпим лжеца и перебежчика в наших рядах, поскольку он ставит под угрозу всю нашу организацию. К тому же тебе придется отринуть собственное прошлое, забыть даже свое имя и предков, чтобы полностью посвятить себя служению Повелителю. И боюсь, тебе это не удастся. Ты провалишь любое испытание…

– Почему вы так думаете? Для того и нужны испытания, чтобы проверять потенциальных соискателей, разве нет?

Сеттит помолчал, не сводя с Ратцингера горящих злобой глаз.

– Ты не понимаешь меня. Тебя никогда не пустят в наши ряды. Ты работал на наших заклятых врагов, вполне искренне помогая им. Есть вещи, которые нельзя прощать…

– Какие же, например?

В коридоре послышались шаги, и Ратцингер стиснул зубы, замерев в своей унизительной позе. Он понимал, что нужно бы метнуться обратно в свою камеру, заслонить отверстие хоть чем-то, притвориться, что просто лежишь и ждешь своего часа. Но по непонятной причине все его тело было сковано и не слушалось. Он весь обратился в слух.

Шаги звучали уверенно и ритмично, но, кому они принадлежали, Ратцингер определить не мог. Они замерли напротив его камеры, отчего немец весь сжался. Затем раздался звук отпираемой двери.

Но вовсе не его.

Таинственный человек отпер дверь напротив. Спустя пару минут там послышалась какая-то возня, и Ратцингер отчетливо услышал звук движения камня о камень. Как будто друг об дружку недолго терлись жернова. Затем вновь раздались шаги, но уже совершенно другие. Они звучали реже, как будто их обладатель был выше ростом.

Незнакомец надел ходули?

Когда раздались еще и прежние шаги, то Ратцингер с досадой поругал себя за нелепое предположение. Теперь людей в проходе было двое, при этом второго вывели из камеры напротив, хотя в ней изначально никого не было. Как тогда там оказался человек?

Оба незнакомца двинулись влево от камеры Ратцингера, миновали камеру сеттита, а вскоре их шаги и вовсе затихли. Культист проводил их взглядом, словно видел сквозь стену. Затем обернулся к Ратцингеру и широко улыбнулся.