Евгения Дербоглав - Ребус [litres]

– И деконструкцию за счет нарушителя, – кивнула Префект.

Из высоких зданий дозволялось лишь строить: водонапорные, сигнальные и пожарные башни, обсерватории дипломированных специалистов по теории всемирных сил, а также административные здания. За порядком деконструкции и за изъятием штрафов в бюджет агломерации надзирало министерство Андры, хотя мэрия стремилась переложить эту обязанность на себя.

Андра плотно прижимала ладони к коленкам и даже сквозь пышную юбку чувствовала свои острые кости. Аппетит у нее был отличным, но есть ей было некогда – и поэтому она была такой худой. Андра считала, что трудолюбивый человек должен быть худым: если он слишком толст или слишком атлетичен, значит, он чрезмерно озабочен удовольствиями или красотой тела. Мыслители – всегда худые, как Андра. Префект была жилистой и атлетичной, в молодости она возглавляла институтскую команду по скоростному скалолазанию. Мэр был толст, и хоть все с рождения знали его толстым, Андра все равно была уверена, что он ленив.

Мэр наседал и на обсерватории. Та самая обсерватория, где в последнее время окопалась конфедератская полиция, – почему ее не снесут? Владельца не обнаружено, окна не горят уже полтора года, вокруг разрослись и заполонили все гигантские голубые астры. И вообще, кто был тот ученый Кир Лнес, что построил обсерваторию на возвышении близ гралейского поселения?

– Его звали не Кир Лнес. Кир Лнес переводится со старого варкского наречия как «господин звезд». На гралейском это звучит как «омм да рофери». Ученым был Рофомм Ребус, – тихо, но строго ответила ему Андра. Мэр замолк на полуслове, хватая ртом воздух. – Пока обсерватория представляет собой ценность для полиции, мы не можем ее снести.

Министр ценностей поддержал Префекта, заявив, что штрафы будут куда полезней, чем казни, и инициативу мэрии Администрация отклонила единогласно.

По возвращении в свое Министерство Андра раздала помощникам задачи по шестиэтажной кампании в виде строгих и ясных инструкций. Ее распоряжения редко были многословными, но всегда исполнялись с потрясающей четкостью. В отличие от других чиновников, склонных к водословию и крючкотворству, Андра всегда была уверена в том, что она делает, и в том, что делает она это правильно.

Если она не сможет делегировать как следует, у нее не останется времени на дело Дитра Парцеса, ее друга, одержимого гнилой тенью. Пока Министерство ценностей и помощник Министра внутреннего порядка согласовывали размер штрафов, Андра Реа перебирала архивы полувековой давности.

Об Урномме Ребусе, кроме его странного самоубийства, она ничего не нашла. Он не был замечен в связях с бандами или коррумпированными чиновниками, доходы семьи Ребус составляла арендная плата за пользование их землями.

Андра своей напряженной походкой худоногой женщины вышла из Министерства. Чиновники, курившие у здания, здоровались и отбегали подальше, словно боялись отдыхать при ней. Андра и впрямь не одобряла перекуры, но сейчас ей не было дела до подчиненных. Она взяла курс на мэрию и другие места, где есть административные архивы и может быть информация о человеке по имени Урномм Ребус.

Кое-что она нашла в старинных делах Министерства ценностей. Андра не так хорошо разбиралась в хождении денег и долях, как работники Дома Бумаг, но из того, что она могла понять, чиновница заключила, что Урномм Ребус был неистовым и довольно бездарным игроком в ценности. Прогорало все, во что бы он ни вложился. Сопоставив дату продажи части земли с датой особенно провальной сделки, Андра поняла, что Ребусы разорялись из-за опрометчивости наследника. Но отчего-то не разорились. Сделки продолжались, но семья по-прежнему оставалась богатой. «Что-то тут не сходится», – подумала Андра, нахмурив тонкие желтоватые брови. Урномм не был коррумпирован или вовлечен в банду, и все же откуда-то он доставал деньги на свои глупые сделки.

Пока Андра рылась в архивах, ей прислали ласточку с вестью о том, что копии бумаг по столичному дому сирот заверены и подписаны. Андра распорядилась отправить их Виалле Парцесе, приказав нанять самое сильное, быстрое и выносливое почтовое животное.

Министерства согласовали штрафы, и Андра выслала помощникам распоряжение снарядить контрольные команды и начинать проверять горные городки с юга на север, невзирая на то, владеет ли незаконно высоким особняком аккский магнат или гогский новобогач. Контрольная команда может получить отказ и противодействие, поэтому надлежало взять с собой почтовое животное, которое в случае неприятностей помчится в местную ратушу с письмом о содействии. Ратуша должна будет выслать каменщиков и полицейских с гралейскими короткохвостыми охранными котами, которые отличались настолько свирепым нравом, что люди, как правило, проверять его не решались.

Триста лет назад Принцип Гралеи в знак признания суверенитета Конфедерации прислал в дар первому Префекту охотничьих котят, дабы почетные граждане могли скрасить свой досуг. Префект поблагодарил и отправил котов в зоологическую службу полиции, где охотничьих котят закодировали на охранный протокол по старой привычке. Граждане Конфедерации в последний раз охотились в те времена, когда были варками, эцесами и другими Докалендарными народами, сейчас этот спорт был забыт.

Андра махнула рукой на Урномма Ребуса и стала искать материалы по жителям Чистой Коммуны. Вероятно, нужно будет искать и в градостроительных архивах Окружних Земель, и в любом случае снова придется пойти в архивы Министерства правопорядка и рыться в материалах по антисектантской кампании. Андра задумчиво и слегка сутулясь двигалась по административным улочкам столицы Акк, про себя проклиная старое бессистемное градостроительство на горной местности.

Столица Конфедерации была построена сравнительно недавно на удобной для всех территории – несколько больших скоплений городов и торговые коммуны договорились создании столицы на пустынной и крепкой равнине. Был проведен Конкурс среди архитекторов, и через год споров, из-за которых чуть не развалился союз бывших независимых стран, выбрали проект столицы. По префекционному плану столица напоминала разбросанные по земле зонтики, спицами которым служили радиальные улицы, а центрами – площади. Зонтики звались Циркулярами и назывались в зависимости от своих функций. Граждане расселялись строго в нужные им Циркуляры, и если рабочий из Технического Циркуляра уходил служить в полицию или бросал все и хватался за кисточку, он всемирно неведомым образом сам переселялся в нужный Циркуляр. Однако предместья столицы строились как-то сами, и такой красивой формы с высоты птичьего полета они не имели. Артистично настроенные чиновники критиковали столицу и говорили, что в циркулярной застройке нет души, даже имени у столицы нет. Но Андра считала, что столице ни имя, ни душа не нужны, столица должна быть полезной, а не душевной. Как, собственно, и сама Андра.