Саймон Грин - Такие разные дни

Я взял сумочку. Она была небольшой и казалось, что в ней не так уж много всего… Обычная, и да, дорогая, из белой кожи, от Gucci. Я открыл сумочку и высыпал содержимое на деревянную барную стойку.

Мы все трое наклонились поближе, чтобы посмотреть. Но это был обычный женский хаос, ничего необычного. Кроме одной цветной фотографии, разорванной на две части. Я как мог, подогнал кусочки друг к другу, и все мы некоторое время молча изучали изображение.

На фотографии была изображена прежняя Лайза Барклай в стильном белом свадебном платье, обнимающая красивого молодого человека в официальном костюме. Они оба смеялись на камеру, явно застигнутые врасплох. Они выглядели очень счастливыми. Как будто они принадлежали друг другу и всегда будут принадлежать. Кто-то яростно разорвал фотографию на две части, прямо посередине, словно пытаясь разделить счастливую пару.

- Это Фрэнк, - сказала Лайза, нахмурившись так сильно, что у неё наверное заныл лоб. - Мой муж, Фрэнк. Это день нашей свадьбы, прошло чуть больше семи лет. Это был самый счастливый день в моей жизни, в этот день мы поженились.

Бедный Фрэнк, он, наверное, уже начал волноваться, гадая, где я. Но… Это моя любимая фотография. Я, наверное, измусолила с полдюжины экземпляров, нося её с собой в сумке и показывая людям. Кто мог так порвать её?

- Может, ты её порвала, - сказал Мёртвый Мальчик. - В последнее время у вас были разногласия?

- Нет! Нет… Но даже когда она возражала, я замечал, как начинают прорываться её воспоминания. Она сосредоточилась на двух фрагментах фотографии, обращаясь только к ним. - Мы всегда были так сильно влюблены. Он значил для меня всё. Всё. Но… Я проследила за ним.

Через всё Лондонское метро. Он меня не видел. Он был так занят, последние несколько месяцев… Мне казалось, что что-то не так. Я волновалась за него. Он многое от меня скрывал, а это было на него не похоже. Были письма и электронные сообщения, которые мне не разрешалось читать, телефонные звонки, о которых он не хотел говорить.

Раньше он никогда так себя не вёл. Я думала, что у него могут быть какие-то неприятности. Что-то связанное с его бизнесом. Я хотела помочь. Он был моей любовью, смыслом моей жизни, всем. Я так волновалась.

- Похоже на другую женщину, - мудро заметил Мёртвый Мальчик и искренне удивился, когда я на него посмотрел. - Наверняка.

Но Лайза улыбалась и качнула головой. - Вы не знаете моего Фрэнка. Он любит меня так же сильно, как я люблю его. Он никогда даже не смотрел на других женщин.

- Ну да.., - сказал Мёртвый Мальчик. - Каждый мужчина смотрит на других женщин. Когда он начинает притворяться, что это не так, тогда вы понимаете, что он что-то мутит.

- Вы последовали за Фрэнком через метро, - подсказал я Лайзе, не обращая внимания на Мёртвого Мальчика. - Что произошло потом?

- Я не знаю. Лайза протянула руку, чтобы коснуться фотографии, но не коснулась. - Следующее, что я помню, это то, что я нахожусь на Тёмной Стороне, и нигде нет никаких следов Фрэнка. Может быть, нас похитили, затащили сюда против нашей воли, а я каким-то образом сбежала?

- Ну, - дипломатично сказал я, - полагаю, это возможно.

- Но вы так не думаете.

- Это маловероятно. Но теперь мы хотя бы знаем, что вы здесь не одна. Если вы здесь, то, скорее всего, Фрэнк тоже здесь. Я могу найти его с помощью своего дара и что-то узнать, возможно, это позволит найти и ваши пропавшие воспоминания.

- Нет! - сказала Лайза. - Я не хочу, чтобы мой Фрэнк был вовлечён во всё это… безумие.

- Если он здесь, значит, он замешан, - сказал Мёртвый Мальчик. - Хотя бы потому, что Тёмная Сторона не любит, когда её игнорируют.

Она снова покачала головой, всё ещё улыбаясь. - Вы не знаете моего Фрэнка.

- И вы не знаете, какие соблазны здесь выставлены на продажу, - сказал Мёртвый Мальчик. - Секс, любовь и всё такое прочее, сладкое, как цианид. Приправленное толикой гламура грехопадение… На Тёмной Стороне всегда сезон греха.

- И вы последовали за ним, сюда, - сказал я.

Она посмотрела на меня. - Откуда он мог узнать дорогу в место подобное этому?

- Потому что он уже бывал здесь раньше, - сказал Мёртвый Мальчик. - Извините, но это единственное разумное объяснение.

Лайза взглянула на него, а затем посмотрела мне прямо в глаза. - Найдите его. Найдите для меня моего Фрэнка. Хотя бы для того, чтобы он мог сказать нам правду и бросить эту ложь вам в лицо.

- Я найду его, - сказал я. - Всё остальное зависит от вас и от него…

Я взял два фрагмента фотографии и крепко зажал их между большим и указательным пальцем, и держал их перед собой. Я сделал глубокий вдох и сосредоточился, потянувшись вглубь себя в поисках своего дара, моего особого дара, того, что позволяет мне найти кого угодно или что угодно.

Я сосредоточился на фотографии, пока не перестал видеть что-либо ещё, и тогда медленно открылся мой внутренний глаз; мой третий глаз, мой дар, от которого ничто не может укрыться. Когда мой внутренний глаз полностью открыт, я могу видеть истинный мир, всё до последней его частички.

Всё то, что скрыто от человечества, потому что если бы мы все могли видеть истинную природу этого мира и то, с какими существами мы его разделяем, люди бы посходили с ума от ужаса.

Но и я не могу долго на это смотреть…

Пронзая свод черепа и потолок Странных Парней мой взгляд покинул тело и устремился вверх, пока не оказался высоко в усыпанном звёздами небе, я смотрел вниз, на раскинувшеюся подо мной Тёмную Сторону, на то, как она медленно вращается, подобно кругам Ада. И повсюду, как костры, в ночи пылал горячий неон.

Внезапные яркие блики вспыхивали, то здесь, то там, когда души переходили из рук в руки, а великие магические дела перелицовывали мир, или когда на свет появлялось новое ужасное нечто, чтобы угрожать человечеству. В ночи звучали величественные голоса, а в глубине земли раздавался ужасный грохот, когда великие сущности занимались своими непостижимыми делами.

Призраки завывали на улицах, пойманные в ловушку Времени, как насекомые в янтаре. Демоны оседлали своих хозяев - людей, и что-то нашёптывали им на ухо. И огромные и могущественные Существа ходили в ночи, в величии, прекрасном и ужасающем; Иные.

Я сместил свой Взгляд вниз, направил его на забитые узкие улочки, проносясь сквозь здания с быстротой мысли, я шёл по следу который был доступен только мне.

Фотография Фрэнка Барклая позволила мне вонзить свой ментальный крючок, если и не в его душу, то в его сознание, и я мог видеть его призрак целенаправленно шагающий по улицам.

Полупрозрачный и хрупкий, как мыльный пузырь, след, оставленный им на Тёмной Стороне, всё ещё был достаточно чётким, его отпечаток на самом Времени, он всё ещё блуждал по улицам, по которым он ходил не так давно, и будет блуждать до тех пор, пока последние его эманации не исчезнут.