Джим Батчер - Архивы Дрездена: Летний Рыцарь. Лики смерти

Широ не делал особого ударения на слове «смерть». Впрочем, этого и не требовалось. Меня пугало происходящее и без дополнительной драматизации момента. Я хмуро уставился на тлеющий кончик его сигары:

— Эти штуковины вас убьют.

Старик снова улыбнулся:

— Не сегодня.

— Мне казалось, образцовым христианам не положено пыхать сигарами.

— Формальность, — ухмыльнулся Широ.

— Это вы про сигары?

— Про мое христианство, — сказал Широ. — В молодости мне очень нравился Элвис. Мне представился шанс увидеть его на концерте, когда мы переехали в Калифорнию. Сначала выступал Элвис, потом кто-то еще говорил, а я тогда плохо понимал по-английски. Он пригласил людей за кулисы познакомиться с королем. Я решил, что это он об Элвисе, и пошел. — Он вздохнул. — Ну и обнаружил потом, что я баптист.

Я не удержался от смешка:

— Вы шутите.

— Нет. Но дело было сделано, и я старался быть не самым плохим баптистом. — Он положил руку на рукоять меча. — А потом встретился вот с этим. Это значительно все упростило. Я служу.

— Служите? Кому?

— Небу. Или божественному в природе. Памяти моих отцов. Моим товарищам. Себе. Все это — части единого целого. Вам известна притча про слепцов и слона?

— А вы слышали про медведя, который зашел в бар?

— Значит, похоже, не слышали, — кивнул Широ. — Трем слепцам показали слона. Они пощупали его с целью определить, на что он похож. Первому под руки попался хобот — и он решил, что слон похож на змею. Второй пощупал ногу и объявил, что слон похож на дерево. А третий подергал за хвост и сказал, что слон вроде тонкой веревки.

Я кивнул:

— Угу. Я понял. Все трое правы. И все ошибаются. Они просто не видели целого.

Широ кивнул:

— Вот именно. Я такой же слепой человек. Я не вижу общей картины того, что происходит повсюду. Я слеп и ограничен. И я был бы полный дурак, если бы считал себя мудрым. Поэтому, не зная, что означает Вселенная, я могу только стараться ответственно распоряжаться своими знаниями, своей силой и тем временем, что мне отведено. Я должен верить своему сердцу.

— Иногда этого недостаточно, — заметил я.

Он склонил голову набок и посмотрел на меня:

— Откуда вы знаете?

Такси свернуло с улицы и остановилась перед нами. Широ отворил дверцу и кивнул мне:

— Если я вам понадоблюсь, я у Майкла. Осторожнее, хорошо?

Я кивнул в ответ:

— Спасибо.

— Не за что пока, — улыбнулся Широ, сел в машину и уехал.

Еще через минуту Мак закрыл лавочку, напялил шляпу и направился к своему автомобилю «Транс-Ам», на ходу молча кивнув мне. Я дождался, пока он уедет, нашел укромное местечко в тени и принялся ждать. Мне бы не хотелось, чтобы меня подстрелили из вульгарного пистолета, проезжая мимо. Досадно было бы…

Длинный темный лимузин свернул на стоянку. Шофер в ливрее вышел и отворил ближнюю ко мне дверцу. Пара длинных смуглых ног в туфлях на шпильках ступила на асфальт. Сьюзен выскользнула из машины, непостижимым образом удержавшись на ногах, — на таких-то шпильках это требовало сверхчеловеческой ловкости. Вечернее платье без рукавов из мерцающей черной ткани, с высоким разрезом с одной стороны облегало ее стройную фигуру. Темные перчатки доходили ей до локтя, а копна взбитых волос удерживалась двумя лакированными черными палочками для еды.

Мой язык невольно вывалился изо рта и раскатился ковровой дорожкой по асфальту. Ну, не буквально, конечно, но, будь я мультяшным героем, глаза мои наверняка выстрелили бы из орбит и затряслись на пружинках в шести футах от лица.

Сьюзен явно осталась довольна моей реакцией:

— Ну как, ничего?

Я опустил взгляд на свой несколько помятый костюм:

— Боюсь, я немного не соответствую…

— Смокинг прилагается, — хихикнула Сьюзен.

Водитель открыл багажник и достал нечто на вешалке и в пластиковом чехле. Когда он повернулся ко мне, до меня с запозданием дошло, что это Мартин. Все, что ему потребовалось для маскировки, — это надеть заурядную шоферскую форму. С первого взгляда я бы не узнал его ни за что. Черт, наверное, быть никаким — это даже удобно!

— Размер-то мой? — недоверчиво спросил я, принимая у Мартина пакет с вешалкой.

— Ну, пришлось брать наугад, — призналась Сьюзен, томно опуская ресницы. — Но я все-таки не совсем дилетантка, правда?

На лице Мартина обозначилось некоторое неодобрение. Настроение у меня почему-то немного поднялось.

— Что ж, раз так, — произнес я, — поехали. Переоденусь по дороге.

— Мне разрешается хоть глазом посмотреть? — поинтересовалась Сьюзен.

— Задешево не получится, — хмыкнул я.

Мартин отворил дверцу перед Сьюзен; я забрался в машину следом за ней.

Я посвятил ее в то, что узнал про плащаницу и что произошло после.

— Пожалуй, я смог бы найти ее, если бы нам удалось подобраться поближе.

— Думаешь, там будет кто-нибудь из этих… динарианцев?

— Возможно, — кивнул я. — Если дело запахнет керосином, нам придется делать ноги, и быстро. Эти ребята играют жестко.

Сьюзен посерьезнела:

— Насколько я поняла, похитители тоже не особенно стесняются размахивать пушками.

— И не забывай, что там будет еще и Марконе. А там, где Марконе, всегда полно вооруженных громил и парней из отдела убийств.

Сьюзен улыбнулась. Такой улыбки я у нее еще не видел: сдержанной, неяркой, но свирепой. Почему-то эта улыбка казалась на ее лице совершенно естественной.

— Ты ведь любишь развлечения, правда, Гарри?

— Я просто Брюс Ли по части развлечений, — согласился я. — Дайте мне только место.

Сьюзен отодвинулась как могла, освобождая мне место, чтобы облачиться в смокинг. Я постарался по возможности не измять его. Сьюзен смотрела на меня, чуть нахмурившись.

— В чем дело? — спросил я.

— Он на тебе морщит.

— А думаешь, это так просто? — возмутился я.

— Если бы ты не глазел на мои ноги, возможно, это было бы не так сложно.

— Да не глазею я! — солгал я.

Сьюзен только улыбнулась. Машина неслась вперед, я в меру способностей пытался вырядиться Роджером Муром. Улыбка вдруг сошла с ее лица.

— Эй, — произнесла она вдруг.

— Что?

— Что случилось с твоим кожаным плащом?

Громада «Мариотта» была ярко освещена, и у входа кипел небольшой людской муравейник. Неподалеку приткнулось к тротуару несколько бело-синих полицейских машин, и пара копов помогала организовать движение перед входом в гостиницу. Я насчитал десятка два стоявших и подруливающих к парадному подъезду лимузинов — все как один больше и шикарнее нашего. Прислуга в униформе отгоняла на стоянку машины тех, кто приехал за рулем. Еще дюжина парней в малиновых клубных пиджаках со скучающим видом рассредоточилась по прилегающей к входу территории. Гостиничная охрана.