Джим Батчер - Архивы Дрездена: Летний Рыцарь. Лики смерти

— Верно. — Мёрфи вытерла мою руку с двух сторон салфеткой, потом снова побрызгала антисептиком. Щипало заметно слабее. — Повреждения на теле вполне соответствуют тем, что можно получить при падении, и ведь он был пожилой человек. Никого постороннего не видели ни входящим, ни выходящим из здания, оборудованного совершенной системой сигнализации, так что, вполне естественно…

— …никто не искал убийцу, — договорил за нее я. — И не доложил ничего такого, что могло хотя бы намекнуть на это. Нет, погоди-ка, не так ведь. Вот, тут написано, что первый прибывший по вызову полицейский обнаружил на верхней площадке лестничного пролета, откуда упал Ройель, «скользкую слизь».

— Но никто из детективов, прибывших на место происшествия позже, ничего такого не видел, — возразила Мёрфи. Она наложила на рану с обеих сторон по тампону и принялась фиксировать их бинтом. — Первый полицейский был новичок. Все решили, что он видит убийство там, где его нет, чтобы ему поручили вести расследование.

Я нахмурился, вертя в руках распечатки фотографий:

— Вот, видишь? Рукава плаща Ройеля мокрые. Видишь, совсем другой цвет.

Она вгляделась и кивнула:

— Возможно. Но об этом в рапорте ни слова.

— «Скользкая слизь». Очень похоже на эктоплазму.

— Чего-чего? Экто-как-ее?

Я согнул и разогнул пальцы, пробуя повязку:

— Вроде хорошо. Эктоплазма. Материя из Небывальщины.

— Из мира духов, да? Из страны фей?

— И их — в том числе.

— Тамошняя материя — слизь?

— Она превращается в слизь, когда магия, которая сдерживала ее, исчезает. Но пока та действует, она ничем не отличается от настоящей. Например, то тело, которое соорудил себе Кравос, когда отправился на расправу с тобой. Помнишь, оно внешне ничем не отличалось от моего?

Мёрфи поежилась и начала убирать принадлежности обратно в аптечку.

— Значит, когда тот, кто превращает эту эктодрянь в материю, уходит, она превращается в…

— Слизь, — подтвердил я. — Она прозрачная и скользкая и через несколько минут испаряется совсем.

— Получается, убить Ройеля могло что-то из Небывальщины?

— Угу, — кивнул я. — Или кто-то мог открыть портал прямо в дом. Обыкновенно, когда кто-то открывает портал, остаются следы. Пыль, попавшая из Небывальщины. Кто-то мог отворить портал, а потом уйти тем же путем.

— Надо же! А я-то думала, в этой твоей Небывальщине нет никого, кроме чудищ. Значит, люди тоже могут туда попадать?

— Ну… да, если знаешь нужные заклинания. Правда, там на каждом шагу полно жутко опасных штук. Это тебе не воскресная прогулка.

— Господи Исусе, — выдохнула Мёрфи. — Значит, кто-то…

— Или что-то, — поправил я.

— Или что-то могло войти в дом и выйти незамеченным. Всего делов-то. Минуя замки, охранников и камеры наблюдения. И эта штука страшная?

— Может быть. Не знаю. Вошла, спихнула дедулю с лестницы и ушла.

— Господи. Бедный старикашка.

— Знаешь, Мёрф, не думаю, что он был таким уж беспомощным. Ройель путался с феями. Как-то мне не верится, чтобы он был кристально чист.

Она кивнула:

— Пусть так. Он что, нажил сверхъестественных врагов?

Я вгляделся в фотографию:

— Похоже на то.

Мёрфи покачала головой. Она чуть подалась вперед, но встряхнулась, подвинулась и положила голову на спинку дивана.

— И что дальше?

— Буду рыть. Так сказать, пробовать почву под ногами.

— Выглядишь ты паршиво. Отдохнул бы ты сначала. Принял душ. Отъелся немного. Ну, может, постричься не помешало бы.

Я потер глаза здоровой рукой.

— Ага, — сказал я и зевнул.

— И ты скажешь мне, если узнаешь что-нибудь.

— Мёрф, если это что-то из Небывальщины, то, скорее всего, не из твоей… — Я чуть было не сказал «весовой категории», но спохватился. — Это вне твоей юрисдикции.

Она передернула плечами:

— Если это является в мой город и причиняет вред кому-то, кого я обязана защищать, я хочу, чтобы виновник ответил за это. — Она закрыла глаза. — Ты тоже этого хочешь, полагаю. А кроме того… Ты обещал.

Что ж, тут она меня одолела.

— Угу. Ладно, Мёрф. Как только узнаю что-нибудь, позвоню.

— Договорились, — сказала она, сворачиваясь в клубок на углу дивана.

Глаза ее слипались. Она откинула голову назад, трогательно открывая беззащитную шею.

— От Сьюзен ничего? — спросила она, помолчав минуту.

Я мотнул головой:

— Нет.

— Но статьи ее в «Волхве» продолжают выходить. Значит, с ней все в порядке.

— Надеюсь, что так.

— Тебе удалось найти что-нибудь, что смогло бы ей помочь?

Я вздохнул и мотнул головой:

— Пока нет. Это все равно что об стенку лбом биться.

Она чуть улыбнулась:

— С твоим-то лбом мне жаль стену. Упрямее тебя я никого еще не встречала.

— Давно не слышал комплимента приятнее.

Мёрфи кивнула:

— Хороший ты мужик, Гарри. Если кто-то и может помочь ей, так только ты.

Я опустил взгляд, чтобы она не видела слез, набухших у меня на глазах, и принялся убирать бумаги обратно в папку.

— Спасибо, Мёрф. Твои слова очень много для меня значат.

Она не ответила. Я поднял взгляд и увидел, что она лежит щекой на спинке дивана, чуть приоткрыв рот.

— Мёрф? — спросил я.

Она не шелохнулась. Я встал, положил папку на стул, потом нашел одеяло и укрыл ее, подоткнув края. Она негромко вздохнула и потерлась щекой о шелковую обивку.

— Спокойной ночи, Мёрф, — сказал я, взял папку и пошел к двери.

Я запер все, что мог, вернулся к «жучку» и поехал домой.

Все тело мое болело — не столько от нагрузок, сколько просто от усталости. И раненая рука, конечно, вела себя так, словно ее хорошенько вымочили в бензине и подожгли.

Однако душа моя болела еще сильнее. Бедняга Мёрфи жестоко страдала. Она боялась того, с чем могла встретиться, хотя решимости ее от этого не становилось меньше. Вот она смелость — мне до нее в этом смысле далеко. Я, по крайней мере, знал, что смогу хоть как-то обороняться, если какой-нибудь потусторонний монстр нападет на меня. У Мёрфи не было и этого.

Мёрфи была настоящим другом. Она не раз спасала мне жизнь. Мы бились бок о бок. Теперь она снова нуждалась в моей помощи. Ей приходилось сражаться с собственным страхом — это я прекрасно понимал. Нравилось мне это или нет, но я не мог не помочь ей в этом. В ее нынешнем состоянии она становилась особенно уязвимой к нападениям вроде того, что имело место в прошлом году. И если такое случится прежде, чем она хоть немного оправится от этой истории с Кравосом, это ее не просто ранит — это может сломать ее раз и навсегда.

Сомневаюсь, чтобы я смог жить в мире с собой, если позволю такому случиться.

— Черт, — буркнул я себе под нос — тоже мне помощи попросил! Ох, ладно, постараюсь, чтобы ты, Мёрф, выбралась из этого целая и невредимая.

Я постарался задвинуть свои тревоги насчет Мёрфи в дальний уголок мозга. Лучшим способом защитить ее было бы сосредоточиться на деле, добиться какого-то прорыва. Беда только, мой мозг чувствовал себя так, словно какая-то тварь залезла в него да там и издохла. Так что самый вероятный прорыв, что мне светил пока, вел прямиком в комнату с мягкой обивкой стен и смирительной рубашкой.