Ким Суён - Король: Вечный монарх. Зов судьбы [litres]

Перед тем как войти, Гон постучал. Голос, что донесся из-за двери кабинета, разрешил ему войти, но звучал он несколько обеспокоенно. Гон открыл дверь и вошел. Принц Пуён поднялся из-за стола ему навстречу и удивленно произнес:

– Ваше Величество!

В ответ Гон неловко улыбнулся:

– Я вернулся. Время получать нагоняй.

Когда император покидает дворец, уровень охраны принца Пуёна, как следующего престолонаследника Корейской империи, повышается. И в последний месяц принцу Пуён пришлось нелегко.

– Как твои дела?

– Да все хорошо. Что дома, что на работе – круглые сутки под наблюдением императорской гвардии, не мог даже спокойно сходить в магазин и купить банку пива. А как у вас? Куда ездили на этот раз? Весело было? – мягко спросил принц Пуён.

Он понимал, что Гону просто необходимо по крайней мере раз в год покидать дворец, чтобы унять боль в сердце. И как члену императорской семьи ему было прекрасно известно, как может разочаровывать жизнь во дворце. Один из ближайших родственников Гона, знавший его с малых лет, принц Пуён видел все болезненные испытания, что императору приходилось пройти, и поэтому по-человечески сочувствовал ему и закрывал глаза на некоторые его вольности. Гон был ему безмерно благодарен. Разумеется, принц Пуён не в силах был заменить ему отца, но делал для Гона все, что было в его силах.

– В этот раз я отправился очень далеко. Это была самая захватывающая поездка за всю мою жизнь.

– Если собираетесь и дальше так путешествовать по миру, то сначала женитесь и заведите сына. Это ваш долг – продолжить императорский род.

– Насмотрелся исторических сериалов? Как старомодно, мы же не в Чосоне живем.

Принц Пуён расхохотался, а Гон, окинув взглядом кабинет, задержался на стоявшей на книжной полке фотографии. На ней была изображена семья принца Пуёна, которой приходилось жить как можно дальше от императора, чтобы не представлять для него опасности. Яркий взгляд Гона мгновенно потускнел.

– Знаешь, у меня есть одна любимая фотография. Она была сделана еще в начальной школе, во время весенней поездки в поля. Повсюду цветущие вишни, одной рукой я держу за руку даму Но, а другой – тебя, своего двоюродного дядю, который вынужден всю жизнь жить вдали от своей семьи.

– Ваше Величество.

– Скажи, ты меня ненавидишь за это?

– Глупости…

– Сводный брат моего отца убил его и пытался задушить меня. Из-за меня вся твоя семья до конца своих дней вынуждена жить за границей. Поэтому мне интересно, двоюродный брат моего отца на моей стороне или нет?

– Что вы такое говорите, Ваше Величество? Чушь несусветная. Неужели мне нужно убить своих детей, чтобы доказать вам свою преданность? Что за нелепые слухи заставили вас сомневаться?

Гон покачал головой. Какие же они разные – Ли Рим и принц Пуён. Когда погиб отец Гона, многие люди пытались сблизиться с принцем Пуёном и уговорить его бороться за трон, но он остался непоколебим. Напротив, он был одним из тех, кто всячески помогал Гону, пока тот не вырос и не стал настоящим императором. И Гон даже не пытался притворяться, что не знает об этом.

– Меня не волнуют слухи. Вопрос был в другом. Ты что-нибудь скрываешь от меня?

Веки принца Пуёна, испещренные морщинами, дрогнули. Если бы он что-то и скрывал от Гона, то только ради его же блага.

– Я доверяю тебе и люблю. Пожалуйста, не скрывай от меня ничего.

С этими словами Гон достал из кармана то, что было истинной причиной его сегодняшнего визита, – листок с результатами вскрытия предателя Ли Рима, подписанный самим принцем Пуёном. Он положил его на стол и сказал:

– Это загадка, которую я давно пытаюсь разгадать, но у меня нет доказательств.

Гон неспешно покинул кабинет, а принц Пуён дрожащими руками поднял листок. «С каких пор Гону известно, что результаты аутопсии поддельные?» – подумал он. В памяти ожило прошлое, которое он пытался забыть. Той роковой ночью двадцать пять лет назад, когда Ли Рим убил своего брата и сбежал в неизвестном направлении, императорская стража отправилась на его поиски, но более полугода не могла напасть на след. И вдруг он объявился сам, но уже мертвый.

Тело нашли рыбаки: его вынесло на берег волнами. Все кости были переломаны. Предполагали, что это было самоубийство, но принц Пуён решил объявить всем, что предателя убила императорская гвардия. Это должно было укрепить шаткое положение семьи императора. И за все эти двадцать пять лет он ни разу не пожалел о своем решении.

Однако в отчете о вскрытии была сокрыта ложь намного более крупная. Возможно, загадка, которая мучила Гона, была связана именно с этим. Принц Пуён не на шутку встревожился.

Покинув кабинет профессора, Гон не спешил садиться в машину, оглядывая кампус.

– Что-то не так? – поинтересовался Ён.

– Как думаешь, здесь есть библиотека?

– Библиотека?

Но Гон уже заметил нужное здание широким, быстрым шагом направился в сторону библиотеки.

Тэыль отложила книгу, собрала волосы в хвост и уткнулась лбом в стол. Она не собиралась приходить в библиотеку, но каким-то образом вновь там очутилась. Прошло всего несколько дней с тех пор, как исчез тот человек, и теперь казалось, что его никогда здесь и не было. Девушка сидела на том же месте, где сидел он, и одну за другой читала книги о параллельных вселенных. Она не понимала больше половины слов, но суть не отличалась от того, что рассказывал император. Она честно пыталась вникнуть в текст, но через строчку в памяти всплывали воспоминания, и сконцентрироваться было очень трудно.

Потянувшись, Тэыль закрыла книгу и встала. Она и не заметила, когда на улице стемнело.

Направляясь к стоянке, где оставила машину, Тэыль заранее стала доставать из кармана ключи, а вместе с ними вытянула полицейское удостоверение, зацепившееся за них. Брелок в виде льва закачался из стороны в сторону, и сердце девушки опять екнуло. Она не знала, кто и когда прицепил его, но игрушка появилась после исчезновения человека без имени и сильно его напоминала. Распутав ленту, она уставилась на этого льва и не заметила, что позади нее на велосипеде ехал мальчик.

– Ой!

Велосипед вильнул, объезжая девушку. Тэыль увернулась, но нечаянно выронила удостоверение. Мальчишка резко затормозил, но документ уже провалился в дождевой сток.

– Простите! Мне его вытащить?

– Ты не сможешь, оно уже уплыло. Моя служебная аттестация! Мое повышение! – сокрушенно произнесла девушка.

Тэыль обреченно всматривалась в темную решетку, а мальчик пристально смотрел на нее. В кармане офицера полиции завибрировал телефон: звонила Кённан из отдела особо тяжких преступлений. Тэыль не любила тратить время на то, что уже нельзя было исправить, и потому просто отпустила ребенка: