Александр Владимиров - Последние времена

— Наташа, в жизни твоей дочери было что-то… криминальное, неподобающее? Некий поступок, за который ее можно было преследовать, шантажировать или даже хуже? Что, в конце концов, и случилось.

Глаза бывшей тещи округлились, она разозлилась:

— Как ты смеешь думать об этом?

— Произошло самое страшное, — медленно ответил я. — Ты пришла за помощью. Поэтому говори мне все, как священнику на исповеди.

Гнев моей собеседницы утих, Наталья задумалась:

— Вроде бы… ничего такого. Честное слово! Тебе бы я рассказала. А почему ты об этом спросил?

— Лена чего-то боялась.

— Боялась? И не поделилась со мной?

«С матерями не всегда делятся тайным».

Я вкратце рассказал ей о том, что мне сообщили следственные органы, а также о своих наблюдениях во время нашей с ней совместной жизни. Например, как Лена вела себя, когда смотрелась в зеркало. Наташа закивала:

— Она боялась смотреться, боялась стареть.

— Это я уже понял. Стареть никому не хочется. Однако не в ее возрасте….

— Нет, Юра, — перебила Наталья. — У Лены имелся один пунктик. Она призналась мне. Еще в детстве она встретила старуху. И та напугала ее своим ужасным видом. С тех пор моя дочь стала дрожать при одной мысли о старости. Похоже, ей казалось, будто та самая старуха преследует ее.

— А это уже, блин, симптомы болезни. К врачу ее не водила?

— Нет. Она потом сказала, что больше не вспоминает старую ведьму. Я и успокоилась. И, главное, нарисуешься у психиатра, навек испортишь карьеру. Сейчас солидные фирмы имеют возможность проверять досье сотрудников, знают о них то, о чем сами люди не имеют представления. Я помолчал, обдумывая слова Наташи, затем сказал:

— Хорошо, боялась она какой-то старухи. Но детские страхи в зрелые годы воспринимаются по-другому. Как юмор. Мне кажется, было что-то еще…

Наталья беспомощно пожала плечами, я попросил ее:

— Продолжай рассказывать о жизни Лены.

— Да мне и нечего особо добавить.

— У нее были недоброжелатели? Или скажу резче — враги?

— Я не слышала? И потом…

— Говори же, блин, говори! Это в твоих интересах.

— Ты Лену знал, она не слишком делилась с окружающими своими тайнами.

— Ты вообще-то интересовалась проблемами дочери? Как у нее складывались отношения на работе? С сотрудниками, с начальством? Она ни на что не жаловалась?

— Вроде бы ее там ценили: аккуратная, исполнительная.

— Иногда конфликтная.

— И такое бывало.

— Дорогу она никому не перешла?

Этого Наталья не знала. Ну что ж, поеду в институт, где Лена работала, сам переговорю.

— Понимаешь, Юра, в последнее время мы с дочерью общались редко…

— Кстати, о последнем времени. Ты что-нибудь слышала о Вадиме Капралове? Может, видела его?

— Нет, не видела. Но Леночка называла это имя. Они встречались. Лена надеялась, что у него серьезные намерения.

— А что конкретно она о нем говорила?

— Ничего особенного. Он — какой-то серьезный ученый в сфере нано-технологий.

— Он ей нравился?

— Похоже. Лена отзывалась о нем с восхищением. Думаешь, он каким-то образом причастен?..

— Ничего я, блин, не думаю. Лена могла быть от него без ума, а мне он не нравится. Сам не могу понять, почему?

— Так ты с ним встречался?

— Пока нет, но выражение лица у него неприятное.

Мне почудилось, что в грустных глазах Натальи на мгновение промелькнула легкая ирония. Должно быть, решила, что я приревновал его к Ленке, пусть даже мертвой. «Не обольщайся, старушка, твоя дочь в свое время надоела мне, как горькая редька».

Мы медленно двинулись вдоль аллеи. Я специально перевел разговор на воспоминания о Лене. Одно случайно оброненное Натальей слово может дать толчок какому-нибудь неожиданному выводу. Нет, пока все сказанное ею, вряд ли могло послужить причиной убийства моей бывшей жены.

И снова мне показалось, будто я упускаю некую важную деталь, с помощью которой можно вычислить преступника! И что же я упускаю?!

Я на мгновение представил, как он гуляет в этом же самом саду, на этой самой поляне, смеясь, выглядывает вон из-за того дерева…

«Все равно поймаю тебя, сволочь!»

— …Юра, что случилось?

Я удивленно посмотрел на бывшую тещу, которая поясняла:

— Ты вдруг побледнел, будто увидел призрака.

Пришлось соврать:

— Один человек вон там… я его принял за старого знакомого. Сволочь порядочную.

— Что будешь делать дальше?

— Продолжу искать подонка! Как появится что-то важное, тут же свяжусь. Если ты что вспомнишь, звони без промедления.

— А что я должна вспомнить?

— Думай, Наташа. Мы с тобой обязаны выступить карающим мечом правосудия.

У меня был заготовлен план на завтра. Сначала съезжу к Лене на работу, переговорю с сотрудниками. А потом дело дойдет и до ее последнего возлюбленного.

Я развалился на диване и подумал: как быстро пролетел день. Он так и не принес реальных подвижек. Кое-что есть, но… то лишь микронная доля.

С другой стороны, этот самый день вымотал меня и физически, и эмоционально. Нужно отвлечься, позабыть обо всем. Как это лучше всего сделать?

Голова непроизвольно повернулась в сторону бара. Несколько раз сказал себе: «Стоп!», однако позыв Бахуса оказался сильнее. Я и не заметил, как открыл дверцу, вытащил бутылку и наполнил до краев рюмку.

Рядом что-то зазвенело… Звон был таким сильным, что возникли сомнения в его реальности. «Просто звенит в ушах!» Оказывается, со мной пытались поговорить. Старая приятельница Оксана из прокуратуры. Я не хотел, чтобы она видела мое «расслабление», потому не включил видеосвязь.

— Помог тебе мистер Во-Во? — поинтересовалась Оксана.

— Мистер Во-Во? — с трудом соображал я.

— Я имею в виду нашего не слишком приятно пахнущего Диму Александрова.

— Да, кое-чем.

— Это при его не многословии?

— Сегодня он разговорился.

— Поздравляю! Ладно, помнишь свое обещание?

— Какое?

— С тебя ресторан.

— Только не сегодня. Зверски устал. Но обещаю….

— Обещанного три года ждут, — засмеялась Оксана.

— В данном случае будет гораздо меньше, — заверил я.

— Надеюсь. Чем занимаешься?

— Думаю, блин, анализирую…

— Врешь, блин! Небось опять сидишь перед бутылкой?

«Догадалась, сучка!»

— …Думаешь, как я догадалась? Все очень просто: с любовницей (даже бывшей) не разговаривают без видеосвязи. Если только у тебя не новая любовница.

— Как раз она самая.

— Опять врешь. Ты бы обязательно показал мне ее. Хотя бы для того, чтобы разжечь маленькую ревность. — И уже серьезно продолжила. — Слушай, Юра, ты хороший парень, превосходный сыскарь. Лучший из всех, кого я знаю. Но завязывай с выпивкой. Иначе потеряешь все. В том числе и самого себя.

— Да, да, — буркнул я. — Уже завязал.

Я так был рад, когда она отключилась. Ненавижу поучений. Пусть поищет скелеты у себя в шкафу.