Аргентина Танго - Пылающий храм

Сначала ничего не произошло. Маргарет уже хотела сунуть ее за раму зеркала в гардеробной (ну вдруг?!), и тут текст стал таять, словно визитка его всасывала. Девушка метнулась к окну: дворецкого у ворот уже не было, зато подъезжала полицейская карета. Визитка нагрелась, на ней выступила надпись:

«Ясно. Я займусь».

«Чем?! — торопливо настрочила девушка. — Сидите тихо!»

Из кареты выбрался дядя и зашагал к дому.

«Не бойтесь, — появился следующий ответ, возмутивший Маргарет до глубины души, — он ничего не успеет вам сделать».

«Мне он и не сделает, а вот вам — еще как!»

В коридоре у спальни послышались шаги. Девушка не успела прочесть ответ, торопливо расстегнула несколько пуговок на рукаве и сунула визитку за манжет. В дверь постучали.

— Да? — крикнула Маргарет, лихорадочно застегивая пуговицы.

— Мисс, вас зовут в кабинет мистера Шеридана, — сказала горничная.

Папа сидел за столом; напротив него вытянулся в кресле дядя Натан. Отец хмуро крутил вечное перо и на дочь взглянул исподлобья. Он был так явно расстроен, что девушка наконец ощутила укол совести.

— Присядь, Пег. Твой дядя намерен задать тебе несколько вопросов, — папа бросил грозный взор на комиссара. Маргарет впервые почувствовала благодарность к дворецкому — если бы дядя напал на нее неожиданно, она могла бы что–нибудь выдать.

— Да, папа, — девушка села в кресло. Дядя кашлянул:

— Джозеф, я бы попросил…

— Я не хочу оставлять наедине с комиссаром полиции свою дочь.

— Я ничем ее не скомпроментирую, — мягко ответил Натан. — И я ни в чем ее не обвиняю.

— В чем дело? Дядя, что тебе от меня нужно?

— Я всего лишь задам тебе несколько вопросов, Пег. Джозеф, прошу.

Отец неохотно вышел, буркнув: «Уложись в полчаса, будь добр». Дядя развернул свое кресло к Маргарет и доверительно сказал:

— Пег, я постараюсь не волновать твоих родителей, пересказывая им нашу беседу. Но ты должна честно ответить на все мои вопросы, хорошо, милая?

— Конечно, дядя, — дронувшим голоском сказал Маргарет. — А что случилось? Кто–то еще… пострадал?

— К счастью, пока нет. Давай вернемся к тому дню, когда ты приехала к церкви Святой Елены. Расскажи–ка мне все еще раз, с начала.

Маргарет сама частенько над этим задумывалась, поэтому повторить все снова не оказалось нетрудно. Вчера, сидя в спальне в ожидании ифрита, они тоже обсуждали его странное поведение в тот день.

«Нечисть так не делает, — говорил Энджел. — Она не подчиняется смертным и не выходит подышать свежим воздухом. Тем не менее в тот день ифрит никого не съел. Значит, он не охотился. Тогда зачем же он вышел?»

«Может, он тоже ищет того, кто его призвал?» — неуверенно предположила Маргарет.

«Обычно призывающего смертного нечисть пожирает первым. Но она не станет его искать. Ифриту это ни к чему. Он никак не зависит от того, кто его вытащил с той стороны».

«Ну, может, он там занят был. Обхаживал какую–нибудь ифритицу. А тут хватают, отвлекают…»

У глаз Энджела собрались морщинки от улыбки.

«О нет, Маргарет, он не мстит. Однако никакая нечисть не откажется от обильно сервированного стола. Раз он никого не сожрал, значит, из храма его вывело что–то другое».

— Хорошо, — сказал дядя, когда она закончила. — Ты уверена, что в церкви было некое существо?

— Да.

— А перед церковью? Кто–нибудь вел себя странно?

— Нет, — Маргарет нахмурилась, припоминая. — Нет, я бы заметила. Все просто стояли и глазели.

— Никто не пытался подойти поближе?

— Нет.

— А полицейские? Кто–нибудь из них делал что–либо необычное?

— Нет. Они просто таскали из церкви носилки и все.

— Ладно, — дядя помолчал, внимательно глядя на нее. — Пег, что ты делала около дома мистера Лонгсдейла ночью?

Девушка подскочила.

— Дядя!

— Тебя видел его дворецкий. Не отпирайся.

Благодарность к этому гаду мигом испарилась, хотя Маргарет заметила, что слово «дворецкий» комиссар произнес немного неуверенно.

— Самое печальное, что ифрит также тебя там видел.

— Что, тоже дал показания? — раздраженно спросила девушка. Энджел из–за этого уже превратил ее спальню в бункер под магическим колпаком, еще и настоящего ареста не хватало!

— Пегги! — сурово одернул ее комиссар. — Это не шутки! Что ты там делала? Как ты вообще там оказалась? Ты хоть понимаешь, что могла погибнуть, как Фаррелы, если бы не Рейден?

«Ага, конечно», — ядовито подумала мисс Шеридан, насупилась и, потупив глаза, пробубнила:

— Я просто сбежала из–под домашнего ареста. Ты же знаешь, я не люблю, когда меня запирают! Но я же взяла с собой мисс Тэй и всего лишь поехала в кафе, что тут плохого?

— В кафе «Раковина», и Виктор ван Аллен подтвердил твое присутствие в обществе компаньонки. А потом? Как ты вообще очутилась на улице?

Маргарет помолчала, выбирая между «В кафе было ужас как душно» и правдой.

— Ну я… — она набрала воздуху. — Я знала, что дом мистера Лонгсдейла рядом, и захотела посмотреть. Только посмотреть, честное слово!

— Ночью? Пег, чем ты думаешь?! Девушке нельзя бродить в ночи по улицам в одиночку! Один Бог знает, что с тобой могло случиться!

Девушка потупилась и горестно вздохнула.

— Где ты была и что видела?

— Я заметила что–то странное и спряталась в проулке между домами.

— Какими?

— Не помню.

— А потом?

Маргарет постаралась описать явление ифрита, ничего не упуская.

— Ты видела кого–нибудь до того, как появился Рейден?

— Нет, — бестрепетно ответила девушка. — А что, там был кто–то еще?

Комиссар испытующе на нее смотрел. Мисс Шеридан снова потупилась и прошептала:

— Мистер Лонгсдейл? — тут ей удалось удачно порозоветь. — Неужели он стал бы жаловаться?

— Нет, — суховато сказал дядя, — хотя твой интерес к нему навязчив на грани приличия.

— Но тогда кого ты имеешь в виду?

— Неважно.

— Но ты же спрашиваешь!

— Пегги, ты хоть понимаешь, что там рядом мог находиться тот, кто уже убил отца Грейса и… — комиссар резко смолк.

— И четырнадцать детей, — тихо сказала Маргарет. — Ты думаешь, что я могла его увидеть. Но я никого не заметила. Даже он там и был, как бы я его разглядела за ифритом с его огнем и дымом?

— Разглядела бы, если б стояла рядом.

Девушка моргнула, и дядя это заметил. Его взгляд стал острее.

— И где бы, по–твоему, я могла с ним познакомиться? — сквозь зубы прошипела она. — Или ты намекаешь, что я по ночам встречаюсь с мужчиной? Может, ты еще спросишь про мою честь и доброе имя?

— Ну, Пег…

— Ты поэтому не хотел задавать мне вопросы при папе? — гневно спросила Маргарет и поднялась. — Но мне нечего стыдиться! А ты — как ты мог такое обо мне подумать?!

Дядя помягчел. Ни слезы, ни обмороки не смогли бы его убедить лучше, чем вспышка негодования — и Маргарет знала, что внезапные рыдания с ее стороны скорее разожгли бы в нем подозрения.