Алексей Евтушенко - Вечная кровь

– Люди обычно, как минимум, прячут ухмылки, когда узнают, чем я занимаюсь, – признался он. – Поневоле сдержанным станешь.

– А чем ты занимаешься?

– Выискиваю разные аномальные необъяснимые явления и стараюсь их исследовать. В меру своих сил, конечно. Нет, ты не подумай, – быстро добавил он, заметив взгляд Ирины, – я не какой-нибудь там псих или экзальт фанатичный малообразованный. Хотя… – он грустно усмехнулся, замолчал.

– Хотя многие считают тебя натуральным психом, – закончила за него Ирина.

– Да, бывает. Это удивительно. Люди верят во всякую чепуху и прямой обман вроде честных демократических выборов или всеобщую справедливость и совершенно не хотят замечать явлений, которые совершаются у них буквально на глазах. Просто не видят, не хотят видеть. А все почему? Потому что эти явления не укладываются в их давно, как им кажется, уясненную картину мира. Грустно. Взять эту историю с порталом… – он вдруг замолчал, пристально глянул на Ирину. – Извини, ты действительно веришь, что твои друзья могли через него пройти?

Эх, гулять так гулять.

– А если я скажу, что один из них прибыл к нам не так давно из одна тысяча семьсот двадцать второго года, а второй там же побывал, и все это произошло по вине колдуна, которому больше тысячи лет, ты поверишь? И, кстати, что такое экзальт?

– Погоди, – он потряс головой. – Что ты сказала? Из какого года?

– Из одна тысяча семьсот двадцать второго. С самим императором Петром Алексеевичем, Меньшиковым и Брюсом водку пил, между прочим.

– Как… как это возможно?

– А как возможен портал между мирами, о котором ты говоришь?

Кирилл жадно отпил воды, запил крохотным глотком кофе.

– Расскажешь потом? А экзальт – это что-то вроде фаната. Только с коротким дыханием. Знаешь, есть такие. Фонтанируют восторгами по какой-нибудь модной теме, а потом – раз и сдулись. Через месяц-два смотришь – уже другой фонтан. Слово я сам придумал, – добавил он со скрытой гордостью. – Внедряю теперь.

– Клево, – он засмеялась. – Экзальт. Мне нравится. И – да, расскажу. Если поможешь.

– Помогу, конечно, куда я денусь, – он улыбнулся. Хорошая у него была улыбка, искренняя. – Будем считать, что мы одинаковые психи. Значит, так. Где точно находится этот портал, я не знаю. Знаю только, что где-то в Горькой Воде. Причем, судя по всему, не слишком глубоко. Горькая Вода потом в Черногорский лес переходит, но портал должен быть гораздо ближе к городу. На это есть несколько указаний в архивах. По сути, это и не указания вовсе, а такие же предположения, как у меня. Вот, смотри, – он вытащил из внутреннего кармана смартфон, включил, выбрал нужный файл, ткнул пальцем, сел рядом с Ириной, чтобы ей было лучше видно. От него хорошо пахло – чисто вымытыми волосами и – совсем чуть-чуть – каким-то горьковатым одеколоном. На экране возникла нарисованная от руки карта.

– Это северо-западный край парка, – объяснил Кирилл. – Если пройти вот по этой дорожке…

– Погоди, – перебила она, вглядываясь в карту. – Это поляна, и на ней два старых дуба, здесь и здесь?

– Ты там была?

– Сегодня. И нашла вот это.

Она полезла в сумочку, достала и показала гильзу.

– Мои друзья вооружены, – объяснила.

– Сильно. В кого же они стреляли?

Ирина молча пожала плечами.

– По моим предположениям, – сказал Кирилл, – портал должен открываться ночью. Не раньше двенадцати и не позже трех. Только уговор.

– Какой?

– Я пойду с тобой.

– Меня не надо защищать, Кирилл, – мягко сказала она.

– Дело не в этом.

– А в чем?

– Я сам хотел проверить. Но не мог решиться. Боялся.

– Теперь, значит, не боишься? – она улыбнулась.

– Теперь мне стыдно бояться, – сказал он.

Они подъехали к северо-западной окраине парка без четверти двенадцать и ровно в двенадцать, подсвечивая себе дорогу фонариками, прошли между дубами. Без малейшего эффекта. Походили немного вокруг, стараясь держаться рядом и с тем же результатом, после чего вернулись на аллею с лавочками. Было двенадцать десять.

Сели, вдыхая ночь и осень.

– Мы с тобой прямо как на свидании, – неожиданно для самой себя пошутила Ирина.

– Договорились, – не полез за словом в карман Кирилл. – В следующий раз приглашаю тебя на свидание. Придешь?

О как. А ведь он мне робким поначалу показался.

– Поживем – увидим, – ответила уклончиво.

Ей нравился Кирилл, и отказывать ему не хотелось. Но и не совсем еще погасшие чувства к Сыскарю не давали свободы. Поживем – увидим. Все правильно. Именно так.

Второй заход совершили в половине первого ночи. С тем же результатом. Ничего не произошло и не происходило. Они были совершенно одни, вокруг стояла тишина, и все-таки Ирина испытывала беспокойство. Да что там беспокойство – откровенную тревогу. Вплоть до дрожания коленок и неровного сердцебиения. Причем, с каждой минутой сильнее и сильнее.

– Знаешь, – сказала она Кириллу, – давай-ка спрячемся. Вот здесь, на опушке, за поляной и дубами.

– Зачем?

– На всякий случай. Если ты догадался о портале, могли и другие. В кого стреляли Андрей и Симай? Мы не знаем. Но это были явно не друзья.

– Волков бояться – в лес не ходить, – сказал Кирилл. – Как мы проверим, открылся портал или нет, если будем сидеть на месте?

Она молча смотрела на него.

– Другие пройдут, и мы увидим, – догадался он. – Ладно, можно и так. А если не пройдут, и портал закроется? Мы же вообще не узнаем, открывался ли он.

Ирина включила смартфон, посмотрела на часы.

– Сейчас без семи минут час, – сообщила. – Ждем ровно полчаса, до двадцати трех минут второго и пробуем снова.

Они появились минут через десять. Ирина и Кирилл даже соскучиться не успели за своими деревьями, надежно скрывавшими их от чужих глаз в темноте ночи. Четыре высокие черные фигуры. Длинные плащи и шляпы. Вышли из леса со стороны шоссе и направились гуськом через поляну прямо к ним. Небо было ясное, и чуть постаревшая уже луна давала достаточно света, чтобы видеть все.

Фигуры двигались молча, быстро и решительно. Так ходят те, кто совершенно точно знает, куда и зачем им нужно.

Ирина почувствовала на себе взгляд Кирилла, который стоял в метре от нее за соседним стволом, повернула голову, приложила палец к губам. Впрочем, он и так стоял тихо, почти сливаясь с древом. Кажется, это была липа. А, впрочем, неважно. Важно было только то, что первый из четверых уже вплотную приблизился к невидимой линии между дубами, по которой, как предполагал Кирилл (и она сама, и она сама!) пролегала граница между мирами.

Бог мой, поймала она мысль, какой бред. Миры, порталы… Мало ли какие дела могут быть у людей ночью в лесопарке? Сейчас они остановятся, расстелют какую-нибудь подстилку, вынут из карманов бутылки и закуски и устроят ночной выпивон.