Леонид Резников - Частный детектив [litres самиздат]

– Не нравится мне твоя работа.

– Мне тоже, но что поделаешь.

– Врешь ты все, – Эмили чуть отстранилась, подняла голову и заглянула в глаза мужу.

– Вру, – честно признался тот, улыбнувшись, и легонько щелкнул жену пальцем по кончику носа.

Из инпа раздался вызов.

– Извини, я отвечу, – Дюпон нехотя выпустил из объятий Эмили и активировал вызов. – Слушаю.

– Патрис? Йозеф беспокоит. Черт, до тебя сложнее дозвониться, чем до королевы! По полчаса болтаешь.

– Ты что-нибудь разузнал?

– Я тебе все скинул на консоль. Мне сейчас, правда, некогда – потом поговорим. Бывай! – выпалил Йозеф и отключил связь.

– Кто это был?

– Старый знакомый. Помнишь, который тебя от телефонного шутника избавил.

– Понятно. Уже убегаешь?

– Сначала хлеб насущный, а дела подождут!

– Тогда рассказывай, что тебе удалось узнать…

После сытного ужина Дюпона потянуло спать, но он заставил себя спуститься в кабинет и просмотреть добытые документы. Начал он с бумаг ремонтного центра, оставив послание Йозефа на закуску.

Часть документов являлись абсолютными копиями тех, что он получил в компании «Мотерс спэтью», но среди них присутствовали три пары новых: два запроса на возврат флаеров, два на разрешение возврата и еще два о повторном получении.

Первая пара действительно была инициирована Матье. Из них следовало, что глава филиала на время отзывает флаеры с указанными бортовыми номерами, ссылаясь на крайнюю необходимость компании. Завизированы документы лично подписью Матье. Еще на них стояли подписи начальников Технического отдела и Службы безопасности. И как полагается, регистрационный исходящий номер Канцелярии.

«Это уже любопытно! Неужели можно подделать столько подписей сразу?» – пришло на ум Дюпону.

Следующая пара документов на выдачу возврата была скреплена двумя подписями: Мореля и Моравеца. Третья пара – подписями некоего Готье и Нормана, что полностью совпадало с данными полиции, а значит, отсюда они и черпали доказательства виновности Матье. Ведь исходящие документы с таким количеством виз плюс регистрация в журнале корреспонденции – это уже серьезная улика.

Немного поразмыслив, Дюпон вновь набрал номер Матье. Ответа на сей раз пришлось ждать довольно долго.

– Слушаю, мсье Дюпон, – наконец ответил тот, появляясь в объеме консоли.

– Мсье Матье, я еще раз прошу прощения за беспокойство, но мне необходимо уточнить один важный вопрос.

– При малейших сомнениях звоните мне в любой момент. Хоть посреди ночи! Мне очень важно, чтобы вы отыскали негодяя, жаждущего упечь меня за решетку.

– Я вас понял. Но пока проясните, пожалуйста, такой вопрос: каким образом в ремонтном центре Тулузы могли оказаться документы на возврат двух флаеров, заверенные таким количество подписей, включая и вашу, да еще и зарегистрированные в журнале исходящей корреспонденции, если, как вы утверждаете, ничего не подписывали?

– Сам вот уже второй день ломаю голову. Я не составлял этих документов и, тем более, не визировал.

– А не могло ли случиться так, что вы завизировали документы случайно, не ознакомившись с их содержимым?

– Молодой человек, – голос Матье приобрел твердость, – я никогда не визирую документов, с содержимым которых не ознакомился, причем досконально!

– Возможно, вас кто-то отвлек в этот момент?

– Невозможно, – Матье категорически отмел подобное предположение. – Если меня кто-то или что-то отвлекает, и я вновь возвращаюсь к документам, то обязательно перечитываю их вновь. Привычка, выработанная годами.

– Понятно… – Дюпон потеребил кончик носа, обдумывая следующий вопрос. – А в какой последовательности обычно накладываются визы?

– Смотря какой документ оформляется. Если поступает запрос снизу, то, разумеется, подписи ставит проситель; если распоряжение – подписи тех, кто дает указание и тех, кто обеспечивает исполнение.

– А как должно быть в данном случае?

– В данном случае – я имею в виду, если бы действительно имело место оформление подобных бумаг, – первым подписал бы я, затем Технический отдел, дающий разрешение на временную эксплуатацию, и Служба безопасности. Но мне совершенно не нужны эти флаеры! Я даже не знал, что они отправлены на обслуживание!

– Понимаю вас, но давайте все-таки попробуем спокойно разобраться. Значит, вы никогда не составляли документ, который использовали преступники?

– Нет.

– И никогда не видели его и не подписывали.

– Ни то ни другое.

– И к вам никто не обращался с просьбой отозвать флаеры? Я имею в виду из какого-либо отдела компании?

– Не могу припомнить ничего подобного.

– Существует ли запись в журнале исходящей корреспонденции об этих документах?

– Нет.

– Как – нет? – растерялся Дюпон.

– Очень просто: записей нет, а два номера числятся пропущенными.

– Я не совсем вас понимаю, мсье Матье.

– Полиция, копаясь в документах, подняла журнал и обнаружила в нем прореху. Отсутствовали два документа с номерами… Так, минутку… 1289456 и 1289457.

Дюпон сверил продиктованные Матье цифры с исходящими номерами документов.

– И полиция решила, будто мы их удалили, – закончил Матье.

– Конкретно вы, если быть точным. Они указали именно на вас.

– Вы правы, – Матье провел ладонью по лицу. – Они считают это доказательством моей виновности. Но я даже приблизительно не знаю, как вообще можно удалить исходящий номер!

– Как оказалось, возможно все, – тихо пробормотал Дюпон.

– Что вы сказали?

– Так, мыслю вслух, мсье Матье. Скажите, а кто у вас конкретно заведует обслуживанием информ-систем?

– Отдел информатизации.

– А информ-безопасностью?

– Служба безопасности, разумеется! Специальное его подразделение.

– Что говорят те и эти по поводу случившегося?

– Только разводят руками и обещают разобраться в кратчайшие сроки.

– И за два дня им не удалось ничего обнаружить?

– По крайней мере, я не в курсе.

– Странно… Вы уведомили официально органы госбезопасности о возможной кибератаке на сервера компании и возмутительном случае подписания вашей электронной подписью документов неизвестным лицом?

– А разве я должен был? – теперь пришла очередь растеряться Матье.

– Конечно, нет. Но, мне кажется, вы должны направить запрос в соответствующие органы, чтобы они произвели как можно более срочную проверку как минимум по факту несанкционированного использования вашей электронной подписи. Ведь это попахивает киберпреступлением!

– Вы серьезно?

– Как нельзя более, мсье Матье. К тому же тем самым вы покажете личную заинтересованность в раскрытии истины и на время притормозите бурную деятельность полиции. А мне, возможно, за это время удастся откопать что-нибудь существенное.