Борис Ярне - Синтез [litres самиздат]

Максим молчал.

– Сара, мы пока только предположили, что письмо вернулось через три дня. Мы можем ошибаться, нужно проверить.

– Да, но, если в первом случае подозревать можно Кальмана или… меня, то во втором?

– Валдис дал ответ, а сейчас… нет, бред какой-то.

– Но, смысл? – Было слышно, что Сара сильно взволнована.

– Отвлечь нас от этого направления поиска. Я ведь не сказал, что мы нашли эту самую Аманду. Только она от нас ускользнула. А это значит, отвлечь нас от правильно выбранного направления. Мне пора, Сара. Вечером я тебе позвоню. И…

– Кальману я ничего не скажу, – подавленным голосом произнесла Сара.

«Рассказать Валдису, в чём дело? – думал Максим. – Если он не при чём, то это ничего не изменит. Если он замешан, то он всё знает, то есть, тоже ничего не изменит. А что он может знать? Так, сейчас разберемся. Нет, стоп, – Максим никак не решался выйти из телефонной будки. – Нет, он не при делах».

Вернувшись, Максим обнаружил Валдиса, сбившего с себя, показавшуюся ему по началу, надменность, и от души над чем-то хохотавшего. Купер расспрашивал Валдиса о его службе, выслушивал ответ и тут же начинал его комментировать на свой лад, чем и развеселил военного.

– Ну, что нового? – спросил Джон.

– Риту ты, значит, помнишь? – тут же обратился Максим к Валдису.

– Риту помню, – улыбаясь, ответил тот.

– Её похитили. Аманда Хаксли, узнать о которой Сара просила тебя в том самом письме, что ты не получал, возможно имеет к этому отношение.

– Вот так, значит, – вставил Купер, глядя на Максима.

– Вы это серьезно? – спросил Валдис.

– Да, два дня пути – это серьезно, – заметил Джон.

– Чем я сейчас могу помочь? – всё ещё недоверчиво спросил Валдис.

Максим исподлобья взглянул на него, перевёл взгляд на Джона, потом, глубоко вздохнув, поднял глаза к небу, выпустил воздух через нос, потом резко скрестил на груди руки и сел напротив Валдиса.

– Не скрою, и, надеюсь, ты нас понимаешь, подозреваем мы всех. Ты не исключение. Особенно, если принять во внимание ситуацию с письмом. Но, давай сделаем тебе скидку. Я присваиваю тебе статус «не при чём».

– Спасибо, но я уже лейтенант, – парировал Валдис.

– Значит, с повышением, – обрадовал его Купер.

– Во всяком случае, пока, – продолжил Максим.

– Пока что? – поинтересовался Валдис.

– Пока мы не будем точно уверены в этом, – ответил Максим.

– Тогда что? – решил уточнить Валдис.

– Тогда тебе будет присвоено звание «не при делах» или всё же «замешан», – помог Купер.

– Ага, – принял объяснения Валдис, – а сейчас вам удобнее видеть меня «не при чём». В таком амплуа я вам не интересен или вы от меня что-то хотите?

– Что-то хотим, – ответил Максим.

– Я не при чём и не при делах. Это факт, – продолжил Валдис, – и я не имею ни малейшего желания вам это доказывать, я офицер, и это слово офицера…

– Ах, ты ж, дуэль! – перебил его Купер.

– Я не шучу, – серьезным тоном заявил Валдис.

– Так, стоп, – вмешался Максим.

– И я готов помочь, если, всё то, о чём вы сказали, правда, – добавил Валдис.

– Если? – воскликнул Купер. – Дуэль!

– Джон, подожди, – Максим улыбнулся, передав такую же реакцию Валдису.

– Ладно, пока подточу шпагу, – согласился Купер, – мы заключаем контракт с возможно причастным лицом. Это рискованное предприятие. Но, тем не менее…

– Тем не менее, – продолжил за него Валдис, – расскажите мне что-нибудь.

– Хорошо, – согласился Максим.

Максим коротко передал всё, что произошло в ресторане в ночь исчезновения Маргариты. Что касается Белоснежки, то он, рассказал лишь о том, что та, с момента его прибытия в город прислала ему письмо с угрозой и, что живёт она в Ветреном. Ни о чём он больше не сказал.

– Я попробую проверить, какие письма приходили на моё имя за последний месяц. Все ли они попали ко мне в руки. И всё.

– А пока нам больше ничего и не надо, – сказал Максим.

– Тогда начнем, – посоветовал Купер.

На обратном пути Купер спросил Максима:

– Зачем нам офицер с его изучением работы почтовой службы воинской части? Если он «при чём» он ничего не найдет. А если «не при чём», то тем более…

– Узнает он что-то или нет, не имеет значения, если он, конечно, действительно, что-то узнает. Я говорил с Сарой. Вечером позвоню, посмотрим, что получилось с её письмами.

– Я вас понял, инспектор.

– Ты в курсе, что за тобой следят? – жуя гамбургер, спросил Гашек.

– Заметил, – вздохнув, ответил Симба.

Они расположились в небольшом кафе далеко от центра, на набережной Городского канала. Шёл восьмой час, поэтому улицы были заполнены автомобилями, везущими своих хозяев по домам после окончания трудового дня. Зелёным этот район назвать было сложно, зато он был настолько переполнен людьми, бегущими в разные стороны, ныряющими и выныривающими из метро, запрыгивающими и соскакивающими из автобусов, что в этом людском хаосе затеряться было проще простого. Именно поэтому Ян с Симбой остановились здесь.

– Ты когда домой? – спросил Гашек.

– А ты меня подбросишь?

– Только, как рассосется пробка, а это, часа через два. По пиву? Или ты к даме?

– Ян, когда ты определил, что за мной следят? – перебил его Симба.

– Да сразу после твоего посещения этого склада и разговора с твоим шефом я начал за тобой приглядывать.

– И ничего мне не сказал, – укоризненно произнес Симба.

– Ты бы дал меня обнаружить, – Гашек подозвал официанта и заказал бокал пива.

– Кому?

– Как кому? Тем, кто за тобой ходит. Ты после экскурсии на склад, надеюсь, глупостей больше не делал? Я ж не вечно у тебя в охранниках. Сам уже взрослый, вот жениться собрался. Давно ты о личной жизни не говорил.

– Я им хочу показать, что я их обнаружил, чтоб знали, как обращаться со старым полицейским. То же мне, коллеги… или это внутренняя служба? Как думаешь?

Гашек взял поставленный только что на стол бокал пива и попытался сквозь него посмотреть на исчезающее в проёме домов солнце.

– Честно говоря, я не думаю, что это, вообще, полиция.

– То есть? – удивился Симба.

– Шёл бы ты на пенсию, друг. Не вижу я пользы в твоем непонятном героизме. Это и не ГБ, кстати. Поверь мне. Ни те, ни другие себя пачкать не будут. Бессмысленный компромат. Буду с тобой отчасти откровенен, но не до конца. А не до конца потому, что сам толком ничего не знаю. Но предполагаю более-менее уверенно. Ты не потянешь, ты не узнаешь, ты не поймешь, ты можешь их спугнуть. Но, спугнуть не тем, что что-то узнаешь или поймешь, а движениями, способными вызвать их раздражение. А их лучше не трогать…

– Кто это? О ком ты говоришь, Ян? Я тебя не понимаю.

– Не пытайся понять, как устроена наша власть. Для чего тебе это? Ты туда хочешь залезть? – Гашек говорил медленно, глядя в сторону.