Борис Ярне - Синтез [litres самиздат]

Острова, горы, реки, снега, воздух, необъятные просторы. Луч и тень.

Ян проснулся в поту. «Меня всегда берут в качестве залога». «Луч коснулся и меня, но не отпускает, потому, что я нужна Дьяволу, Дракону». «Дракону плевать на коммунистов».

– Дракону плевать на коммунистов! – Ян вскочил. – И кто-то сильный сбоку. Так, её не отпускает луч и её всегда берут в залог. Змей взял в залог, кто-то ещё брал в залог. У неё этого не узнать. Так, не всё сразу. Дракону плевать на коммунистов. Коммунисты. Диего Санчес был совсем не при чём. Желая скомпрометировать Санчеса, была спланирована всего лишь банальная сделка, сделки. И целью этих сделок были… Нет, даже не наркотики. Нужно было убрать Фридмана! Кто-то очень сильный, и, судя по всему, очень жадный не нашёл ничего лучшего, как подключить МГБ, полицию, всех, скрутить всем мозг, чтобы всего лишь бросить вызов… кому? Стоп! Хайден, друг ты мой безопасный, что ты там говорил? Или это не ты. Стоп… Началась паника. Луч, тень, и этот чёртов залог. Ну, где моя библия».

Ян достал из-под кровати дневник и принялся его яростно листать.

– Чёрт, чёрт, чёрт. Вот. Ух ты, а это было в этом году. Залог. «Князь обсудил с Санчесом план действий через наших друзей в муниципалитете, наши вложения, риски, и в качестве гарантии, а то и, что говорить, патент на несколько…» Нет, не то это всё. «Это на преддоговорных условиях». Не то… «Остается ждать, что скажет комитет, ждать придется четыре месяца. Потом комиссия». Это у нас февраль. То есть, к июлю что-то там должно было решиться. Ничего не понял я. И к делу это не относится. Или… Но, в июле начался замес по наркотикам. И замесил его кто-то, кто-то очень, очень… очень хочу кофе.

Раздался звонок.

– Алле. Кто???

– Извини, что тебя так приняли, – Манчини исподлобья смотрел на Карла, подтирающего носовым платком губу. – Много крови ты мне попортил, а теперь ещё и это. Не нужно много ума, чтобы догадаться, что ты совсем не при делах. «Сову» закрыли?

– Да, только свои, – ответил охранник.

– Я только получил депешу о том, что моя дочь в чьих-то вонючих руках, как появляешься ты. У вас там конкуренция между собой, кто быстрее сообщит радостную весть? Ты слышал о том, что раньше мерзких гонцов казнили, нет? Ты гонец не очень.

– Дурак ты, Змей, – также глядя исподлобья, сказал Карл. – Время тянешь. Я знаю, где твоя дочь. Вопрос в том, кто у тебя её увел и зачем.

– Ты смеешься надо мной?

– Я наблюдаю.

– Два дня назад порешили Чена, кореша моего, с которым мы рынок по наркоте делили. Теперь вся братва будет думать, что это я его заказал, а добро его, вместе с ребятами его, под себя подобрал. Да только Раджа не позволит. Он и не поверит про дочь, решит, что я сам её спрятал. Что посоветуешь, умник?.. Я… в тупике.

– Кто Чена завалил, знаешь?

Змей задумался.

– Может, ты?

– Ты людей отправь, куда я сказал, пусть девочку заберут. Потом думать будем.

– Тебе-то что с того?

– Знаешь, Змей, чем дальше жало вытягиваешь, тем велика вероятность того, что его порубят на мелкие куски. Что думаешь, Змей?

– Ничего я не думаю. Месяц назад старик один приходил, посоветовал без его ведома не начинать бизнес. И ко мне приходил и к Чену. Мы с Ченом перетёрли, да решили послать его на хрен. И послали. А он, по ходу, и завалил Чена и всех его основных. Теперь все на меня смотрят. Чую, суд готовят.

– Что за старик?

– Голос мне его знакомым показался. В первый замес, когда на заводе всех взяли, я, сдается мне, с ним тёр за жизнь.

Карл опустил голову.

– Что такое? – поинтересовался Змей. – Что-то знакомое почудилось?

– Так, подумал коё о чём.

– О чём?

– Полной уверенности нет, потому, как нет доказательств, но, скорее всего, это он, старик этот.

– Закрыть его?

– Ты его не закроешь.

– Почему?

– Он непростой. И не потому, что в завязке с большими людьми. У него просчитано всё. Я не удивлюсь, если он узнает о том, что мы с тобой тут базарим. Он, вообще, много чего знает, а то, чего не знает, добудет любыми способами, применив эти знания. Пришёл я к тебе для того, чтобы ты не наделал глупостей. Не знаю, что он собирается сделать с твоей дочерью, если ты не выполнишь то, чего он от тебя требовал. Повтори, чего он от тебя хотел.

– Хотел, чтобы я сбавил объем продаж, очень сильно сбавил… Не то, что сбавил…

– Думаю, он просто хочет забрать всё!

– Что значит, всё?

– Всё – это монополия, Змей. И это не шутка.

– Твою мать, да кто он такой?

– Хочешь правду?

– Ну?

– Он магистр Ордена Дракона.

– Я выпью. – Змей налил себе бокал водки и разом осушил его. – А ты кто?

– А это не имеет значения. Кстати, это дело твоё, но я бы не стал себя сразу выдавать. Я не предлагаю использовать собственную дочь, но не плохо было бы узнать, чего он от тебя потребует, – предложил Карл.

Утром Гашек встречался с Хайденом.

– У нас, я смотрю, просто заговор, – сказал Ян.

– Да уж, – подтвердил Глен, – только не ясно чего заговариваем.

– Я вам подскажу, – раздался голос.

Хайден с Гашеком вскочили. Перед ними стоял Карл.

– Надо полагать, за то время, что прошло с наших с вами последних встреч, а это не такое уж и большое время, все вы, да и я пришли к определенным выводам. Давайте сразу определимся, у каждого из нас разные цели, но упираются они в смежные стены. Что ж, вы ещё живы, господин шпион, вы ещё в здравом уме, господин «убойник». Место вы выбрали согласно вашей профессиональной деятельности. – Карл огляделся. – Всё, как на ладони. Дети бегают, потому, что их родители заставляют воздухом дышать. А вот что двое взрослых мужчин, прилично одетых, забыли в детском парке? Расходимся и через полчаса встречаемся в кабаке «Три поросёнка». Это подвал в не очень приличном районе.

Кабачок «Три поросёнка» приютился далеко от границы зелёной зоны, в рабочем квартале. Как правило, его посетители забегали туда с утра – опохмелиться перед сменой, закусив чем-нибудь подавляющим запах, в обед пропустить стаканчик, если нет бригадира или начальства, перекусить на скорую руку, а вечером отметить окончание рабочего дня. Что тут творилось в пятницу вечером или в день получки можно было только представить.

– Мне отдельную кабинку можно, я друзей жду, – попросил Карл официантку, если бабу Фросю можно было таковой именовать.

– Времени одиннадцати ещё нет, – рявкнула баба Фрося, выругалась, да прошлась половой тряпкой по пустым столикам.

– Меню я сам гляну, – крикнул Карл. Он уселся за липкий стол, упиравшийся в стену и огороженный с двух сторон плотными перегородками – досками, сбитыми крест-накрест. Учитывая время, в течение часа тут можно было никого не ожидать. Карл подошёл к стойке. – Нам бы, баба Фрось, бутылочку, графинчик лимонаду, и обеденное меню на четверых. Вот вам на расходы и без сдачи.