Сергей Ванин - Спецотдел «Бесогон» [litres самиздат]

Несколько фигур в темных звериных шкурах неслышно заскользили по залу. Факелов прибавилось, теперь все странное помещение было освещено словно днем. Я увидел помост из округлых валунов, на нем возлежал высокий пожилой мужчина в кожаных латах. Глаза его были плотно закрыты, сухие коричневые руки сложены на груди. Казалось, он спит. Рядом стоял помост пониже. Он был пуст. Возле него лежали богато отделанный каменьями женский наряд и высокий головной убор с большим горящим в свете факелов изумрудом.

– Лисий Хвост? – догадался я, указывая на лежащего на помосте человека.

– Именно он, – с улыбкой кивнул головой Эйно.

– А где же его благоверная? – я указал на пустовавший рядом с ложем воеводы помост.

– Лучеслава! – властно позвал эстонец.

Передо мной предстала Зоя в длинных до пят белых одеждах.

– На ней похоронное платье скифских женщин, – охотно пояснил Эйно, – но сегодня она снимет его, скорби нет места. Сегодня великий день. Я унаследовал силу воеводы, его армию и даже женщина Хвоста станет нынче моей!

– А это, что за жмурик? – кивнул я на тело эсесовца, – один из бывших претендентов на сокровища скифского воеводы?

– Это мой брат Хайнс фон Тиме, – голос лже-Эйно задрожал от бешенства, обуявшего его,– я пришел вслед за ним, чтобы завершить то, что не удалось Хайнсу. Надеюсь, ты уже понял, что я лишь прикрывался именем этого несчастного парня-подпольщика. Я лично убил его вот этой вот рукой.

Фриц потряс предо мной кулаком с зажатым в нем мечом.

– Сделать липовые документы для ребят из нашего ведомства пара пустяков. Так офицер СС Юрген фон Тиме превратился в героя-подпольщика Эйно Мянне. По документам Мянне я и поступил в университет, где встретился с Петраковым. Профессор был одержим поисками скифских сокровищ, он знал от своего коллеги Лесневского о магической силе скифского воеводы и задумал забрать эту силу себе. Он, как одержимый, пытался разгадать тайну города мертвых и почти преуспел в этом деле. Однако сила воеводы не перешла в его старчески немощные руки. Я убрал его с пути. Как устранил перед этим и самого Лесневского. Теперь умрешь и ты!

Юрген ткнул в меня пальцем и радостно захохотал.

– Ты отдашь свою жизненную силу моему брату Хайнсу, а сам навеки останешься лежать в этом музее смерти, – он повел рукой вокруг себя, – ведь ты хотел разгадать тайну скифского воеводы. Ты разгадал ее, ценой собственной жизни!

Он смотрел на меня безумными глазами, пот тек с лица немца ручьем. Я отвернулся от него, всматриваясь в поросшие мхом каменные стены. Как странно, если б не знал про курган, думал бы, что Хвост устроил свою усыпальницу в какой-нибудь пещере. Только сейчас я заметил стоявшие по окружности копья с насаженными на них мумифицированными головами. Вероятно, это были головы врагов могущественного воеводы. Длинноусые и заросшие бородами лица были полны отчаяния, словно в последний момент пред казнью, они молили своего мучителя о пощаде, но тот был глух к их мольбам.

– Подойдите ко мне! Отныне и навеки я ваш повелитель! – крикнул Юрген фон Тиме куда-то в темноту.

Из глубины зала к жертвеннику стали подбираться странные тени. Часть из них была в шкурах животных, часть в мерцавших в свете факелов ослепительно белых одеждах. Бородатые лица были мертвенно бледны, а пустые глазницы смотрелись жутко и, словно источали мертвый могильный холод, от которого стыла кровь. На поясах у них болтались мечи-акинаки, наподобие того, что держал в руках их новоявленный предводитель.

– На первый взгляд фантомы, но я уже успел проверить их в деле. Настоящие убийцы. Они уже лишили жизни копателей, – Юрген поднял надо мной свой меч, – смотрите, как я умерщвлю своего врага, – крикнул он своему мертвому воинству.

Тени тесно обступили жертвенный камень, из их уст потекли струи холодного ветра. Они стояли плечо к плечу, образовав собой жуткий мерно раскачивающийся круг.

– Не делай этого. Отпусти его, и ваши дороги больше не пересекутся, он просто забудет все, что видел этой ночью, – прошелестел тихий шепот Зои.

Она прошла сквозь стой мертвых теней и властно потянулась к мечу, что сжимал в своих руках фашист. Но Юрген не слышал ее, он был весь во власти мести и грезил предстоящей расправой.

– Я посею здесь страх и хаос, пусть в ваших городах и селах все будут дрожать от ужаса и ожидания скорой смерти. Ее принесут вам те, кого нельзя убить, ибо мертвые бессмертны! Страх – вот то, что станет местью вам, поправшим власть великого рейха! – визгливо кричал он, брызгая слюной.

– У тебя ничего не выйдет, безумец. Ты просто параноик, место которого в психушке! – бросил я, стараясь отвлечь внимание фашиста.

Боковым зрением я видел, что Зоя отошла в сторону и двинулась к мумии Лисьего Хвоста. Только теперь я заметил стоявший в ногах тела воеводы внушительный глиняный кувшин. Зоя наклонилась к нему, подняла и, что есть силы, бросила его об пол. Громыхнул гром, блеснула серебристая молния, факелы, освещавшие помещение мгновенно потухли, наполнив зал страшным удушливым чадом.

Тело Лисьего Хвоста подскочило на своем возвышении из валунов и принялось судорожно трястись, распадаясь на мелкие кусочки, оборачивавшиеся сероватым, похожим на пыль пеплом. Молнии продолжали сверкать, гром гремел, сонм теней смешался и стал растворяться в разрываемой вспышками темноте усыпальницы.

– Негодная! Ты предала меня! Тварь!

Юрген, брызгая слюной, бросился к побелевшей от страха девушке, но я собрал последние силы и, превозмогая боль, подкатился ему в ноги. Подняться я не мог, но мой прием удался, фашист завалился на спину и попытался поразить меня мечом. Однако я оказался проворнее и со всей силы саданул его по затылку увесистой рукоятью ТТ. Фриц охнул и потерял сознание.

Молнии продолжали сверкать, удушающий чад, быстро заполнявший зал, проникал в легкие.

– Зоя, Лучеслава! Как тебя там! Помоги мне вытащить этого гада, – прохрипел я, теряя сознание.

Чья–то неожиданно сильная рука помогла мне подняться и потащила куда-то кверху. Обоими руками я держал за ворот рубахи обмякшее тело фрица. Казалось, прошла целая вечность, пока я сумел вдохнуть свежего воздуха. Он показался мне пьянее вина. Я окончательно потерял остатки сил и рухнул на траву. Мы втроем были у подножия холма, внутри которого только что находились. Я, Зоя-Лучеслвава и злополучный фашист с кровоточащей башкой.

На моих глазах холм стал оседать. Я слышал глухой стук бьющихся друг о друга камней и видел поднимавшуюся огромным серым веером пыль.

– Мне пора, – девушка шагнула к осыпавшемуся кургану.

– Кто ты? Не ходи туда! Останься здесь! – я кричал, но вместо крика наружу вырывались лишь глухие, похожие на рыдания хрипы, но она услышала меня.