Сергей Ванин - Спецотдел «Бесогон» [litres самиздат]

– Прошу вас! Надеюсь, госпожа Эос, вам не нужно указывать дорогу? – Дадуа предупредительно открыл перед Элеонорой скрипучую калитку. Та невесело усмехнулась.

– Мне провожатый без надобности. Я тут частый гость.

Элеонора быстро пошла в сторону могилы старца. Не доходя до нее сотни шагов, Эос вздрогнула и остановилась. Фигура в темном драповом пальто была видна в свете вышедшей из-за туч луны четко и явственно. Блеснули стекла пенсне. Берия поправил надвинутую на самые брови шляпу.

– Покажите нам свое искусство, – голос министра госбезопасности звучал напряжено.

– Вы хотели бы потревожить покой старца Фрола? – спросила Элеонора.

– Пожалуй! – министр утвердительно кивнул большой круглой головой, – известно, что Фрол был при жизни известным предсказателем. Хотелось бы узнать у него свою судьбу. Это выполнимо?

Голос Берии дрогнул. Он смотрел на Элеонору своим знаменитым немигающим взглядом. Эос отступила к почти сравнявшемуся с землей могильному холмику и встала на колени возле деревянного давно некрашеного креста.

– Думаю, ваша просьба будет услышана старцем…

Элеонора зажгла тонкую свечу, которую захватила из дома. Трепетный огонек метался из стороны в сторону, но, не смотря на поднявшийся ветер, не гас. Эос смотрела на огонь не отрываясь, словно метавшийся в ночи светоч освещал то, что было невидно, нам, простым смертным. Так продолжалось несколько минут, вдруг губы ясновидящей дрогнули. Она закрыла глаза и, войдя в транс, почти повалилась на могильный крест. Мы с Дадуа едва успели ее поддержать. Элеонора дрожала, как осиновый лист, платок сполз с ее головы, и я мог бы поклясться, что в этот момент ее красивые темные волосы стали седыми, белыми, как лежавший вокруг снег.

В следующий момент темнота сзади нас осветилась неярким синеватым светом. Дивное сияние шло откуда-то сверху, образуя своеобразный конус, внутри которого стала заметна фигура согбенного от времени старца. Длинные волосы были расчесаны на прямой пробор, а изборожденное глубокими морщинами лицо напоминало сморщенное яблоко. Особо меня поразили глаза. Проницательные, голубые, словно июньское небо, глаза старца были по-детски ясны. Они смотрели на нас печально и с едва уловимой укоризной.

Старец Фрол сделал шаг вперед, неясные очертания его фигуры колебались. За свою службу в «Бесогоне» я повидал много призраков, но то, что видел сейчас, было не похоже на призрак. Ощущение ледяного могильного холода не приходило, скорее, по телу разлилось некое тепло, от которого появилось какое-то незнакомое доселе чувство. Мне стало хорошо и покойно. Может быть, именно это состояние и принято называть душевной благодатью.

Берия стоял тихо, потом снял с головы свою шляпу и неуклюже поклонился в сторону дивного видения. Фигура Фрола оставалась неподвижной.

– Я могу говорить с ним с глазу на глаз? – спросил Берия, оборачиваясь к уже вышедшей из состояния транса Элеоноре.

– Можете, для этого не нужны слова. Ваши вопросы у вас в душе, а Фрол умеет заглянуть в душу любому из смертных.

– Правда? – министр не потерял своего обычного самообладания, – это очень удобно. Разговор у нас со старцем будет сугубо конфиденциальный, и все сказанное в нем останется между нами.

– В этом не сомневайтесь, – Элеонора слегка поклонилась, – все, что вы хотите знать, вы узнаете. Другое дело, понравится ли вам то, что станет сейчас известно.

– Посмотрим…

Взгляд шефа МГБ стал жестким, губы его вытянулись в тонкую злую линию, выбритый до синевы подбородок сильно дернулся. Берия посмотрел в сторону старого покосившегося от времени склепа, стоявшего в некотором отдалении от могилы старца.

В тот момент, признаюсь, сердце мое екнуло. Отчего-то мне показалось, что Тимур Кецбая истолкует этот взгляд своего хозяина, как приказ к действию и застрелит нас Элеонорой прямо тут. Однако пистолет верного секретаря Берии молчал…

Берия повернулся и, твердо ступая по скрипучему снегу, двинулся к колеблющемуся в лучах переливающегося серебром света старцу. Силуэт Фрола стал четче, и выглядел теперь еще более величественно.

Скорбный взгляд Фрола стал мягче, его глаза были сейчас прикрыты. Старец опустил голову, и, едва Берия подошел ближе, тоже сделал шаг навстречу. С минуту они стояли друг против друга. Потом силуэт старца исчез, пропало и дивное сияние, которое его окружало. Министр повернулся и медленно пошел обратно. Поравнявшись со склепом, он едва заметно махнул рукой. Тимур Кецбая в пальто с поднятым воротником вышел из-за своего укрытия и, не глядя на нас, зашагал к воротам кладбища. Мы все шли за ним.

Лицо Берии слегка дергалось. Он часто дышал и даже, несмотря на мороз, распахнул пальто и снял с шеи колючий теплый шарф. Крупные капли пота катились по его лицу, но министр не обращал на это никакого внимания. Он вдруг остановился и широко улыбнулся.

– Он сказал, что я переживу Хозяина! – тихо проговорил Берия.

Его взгляд скользнул по нам, видно было, что он очень возбужден и хочет поделиться полученными известиями. Здесь были лишь те, кому он доверял, в известных пределах, конечно. Берия окинул нас победным взглядом и остановил его на своем старинном друге Вахтанге Дадуа.

– Он сказал, что я переживу Самого! Я буду у власти дольше Хозяина! Это может означать лишь одно. Я сам стану этим самым Хозяином!

Министр щелкнул пальцами и ускорил шаг. Теперь нам всем приходилось почти бежать за ним. Я бросил взгляд на Вахтанга. Дадуа был хмур и явно не разделял восторгов своего начальника.

Оказавшись за оградой погоста, мы остановились. Берия и Тимур Кецбая двинулись к авто, на котором приехали на погост.

– Ты с нами? – обратился Берия к Вахтангу Дадуа.

– Нет, Лава, я поеду с Манцевым и гражданкой Эос.

Вахтанг решительно направился к моему Опелю.

– Как хочешь. Теперь это неважно!

Министр расхохотался и полез в кабину сановного лимузина. Тимур, смерив нас всех настороженным взглядом, уселся за руль и, запустив мотор, резво рванул с места. Обдав нас облачком бензинового выхлопа, автомобиль министра исчез из виду.

– Сейчас и мы двинемся, товарищ Дадуа.

Я, было, открыл дверцу кабины, но Вахтанг схватил меня за рукав и резко дернул в сторону.

– Отойдем, лейтенант, – тихо, чтобы не слышала Элеонора, прошептал он.

– Слушаю вас, – мигом насторожился я.

– Проверь авто! – приказал Дадуа.

– Зачем? – опешил я, – машина исправна, я проверял Опелек в нашем гараже.

– Проверь, говорю, – в голосе Дадуа проявились стальные нотки.

– Есть проверить, – козырнул я.

После тщательного осмотра обнаружилось, что тормоза не работают. Я бросился к Вахтангу, курившему в стороне.