Лилия Мигаро - Любить волка. Быть волком. История одной любви [litres самиздат]

Дикий страх и паника сковали меня. Я стала тяжело дышать. Сердце билось уже не в груди. Все моё тело дрожало и вздрагивало в ритме быстрого набата, ставшего словно колокол в моей голове биением сердца.

– Что тебе надо от тёть Кати?

– Опять за компроматом и сенсацией гонишься?

– От какого издания прислали такую маленькую, щупленькую смертницу?

Трое качков передо мной кидали фразы с угрозой и призрением в голосе. А потом совсем близко, почти у самого уха полушёпот того, первого пробил меня новой волной страха, нет не контролируемого ужаса.

– Ты же в логово маньяка пришла, боишься? Правильно, бойся.

Он говорил медленно, окутывая своим теплом из-за спины и заставляя меня сжиматься, почти теряться и растворяться в страхе, почти теряя сознание. Я новая сглотнула и во рту появился вкус желчи и крови. Видимо я от страха прикусила внутреннюю часть щеки до крови. Только это не помогало взять себя в руки и унять ужас, завладевший мною. К черту все уроки самообороны. Что я, метр с кепкой могу сделать? Что могу противопоставить четырём здоровым качкам?

– Что молчим, детка?

Подал голос один из трёх впереди стоящих качков. А я зажмурила глаза со всей силой, так что побежали пятна перед глазами и больно стало от сильно замкнутых век. Ну предлагала же Екатерина Степановна переночевать. Ну вот какого я ушла?

– В чем дело, мальчики?

Новый женский голос вырвал меня из мыслей прощания с собственной жизнью. Может поможет. Может она не одна. Может успеет добежать до домов и позвать на помощь. Эта надежда придала сил. Я стала дышать полной грудью. Я и не заметила, что почти не дышала. Я открыла глаза. Из-за трёх качков передо мной никого видно не было. Да и темнота и мушки перед глазами совсем не помогали.

– Да вот, очередная журналистская тварь пришла поживиться на чужой беде.

Равнодушно ответил один из трёх подходя ближе и обдавая меня своим горячим дыханием. Он словно выплёвывал яд мне в лицо. А сзади в затылок опять с жаром страха накрыло ненавистью вместе со словами.

– Тебе не говорили, что на чужом несчастье деньги счастья не приносят?

– Серый! – Рычащий голос, новый от куда-то с тропинки не говорил, ни кричал, он отдавал команду. – Прекращай пугать девчонку! Это новый адвокат отца. И из-за вас, идиотов перекаченных, она опоздала на электричку.

Голос приближался и потом почти рядом, заботливо обратился ко мне. Вырывая меня из круга этих качков.

– Испугалась? Пойдём домой. Мама чаем напоит, с травками.

Обладатель голоса прижал меня лицом к своей широкой груди одной рукой, а другой стал поглаживать. При этом он подталкивал меня по тропинке назад к жилым домам. Я задохнулась на вздохе всхлипом. Ноги сами собой подкосились, и я захныкала словно маленькая девочка. Хваталась за незнакомца, сминала его рубашку боясь, что он исчезнет, прижималась к нему сильнее и давала волю своим чувствам.

Мой страх, паника, весь ужас пережитый ранее перерастал в обычную девичью истерику. Кажется, я даже порвала ему что-то, рукав или пуговицы – не знаю. Но рубашка явно пошла по швам в моих руках и в какой-то момент я уткнулась лбом и щекой в его оголённое плечо. А слезы и всхлипы только усилились и ноги уже не держали совсем. Он подхватил меня на руки. Его мышцы играли подо мной, я их чувствовала всем телом и сильнее прижималась к такому сильному, горячему и надёжному защитнику.

– Идиоты половозрелые. – Он говорил не громко, но властно и с рыком. Столько силы было в его словах, что хотелось сжаться в комочек и исчезнуть. – Запугали девчонку до истерики. Нашли равного соперника?

– Мы думали… – Начал оправдываться один из троих

– Если бы вы думали, – злясь и рыча оборвал его мой спаситель прижимая меня сильнее – то многое, слишком многое сложилось бы иначе.

Дальше мы шли молча. Ну как шли, все шли, качки пыхтели громко и возмущённо дыша. Где девица, я не знаю. Мой спаситель нёс меня крепко прижимая к себе. А я сжималась в комочек и как можно сильнее хваталась за него. Слезы лились потоком, я всхлипывала и прятала лицо в его плече боясь посмотреть, боясь отпустить, боясь потерять защитника и спасителя.

Я цеплялась за своего спасителя и прижималась всем телом. Если он исчезнет я умру. От страха или от рук этих качков – не важно. Я позорно ревела, так как было давно в забытом и потерянном во времени детстве. Да, я слабая, мелкая и трусливая. Я не боюсь в зале суда. Я не боюсь в тюрьмах общаясь с отпетыми преступниками и рецидивистами. Там всегда есть кто-то за спиной, охрана, приставы.

А тут, в лесу один на один с опасностью, в окружении четырёх здоровенных качков, настроенных явно не на разговор я боюсь. До ужаса, до истерики. Это было страшно, очень и я поверила и в их угрозы, и в свой страх. Может кому-то станет смешно, кто-то осудит. Но мне плевать на этих «кто-то». Мне страшно, так сильно, как, наверное, ещё никогда в моей, пусть и не долгой жизни, да, о чем речь, я уже со своей жизнью прощалась там, на той тропинке в лесу.

Первой порог дома Князевых переступила не знакомая мне девушка. Она придержала дверь и за ней вошёл мой спаситель со мной на руках. За нами вошёл в дом и мой ужас, самый крупный из тех качков – Серый. Трёх его дружков уже не было.

С рук я не слезала. Слезы по-прежнему текли потоком и всхлипы от пережитой истерики не проходили. А яркий свет в помещении лишил по началу меня зрения. Когда оно вернулось я жалась к своему защитнику ещё сильнее вцепившись в его руки и наверняка оставляя там синяки, а может и царапины. Но отпустить своего спасителя я была ещё не готова. Проморгавшись, я осмотрелась. На полу, на мягком ковре сидела малышка с кучей маленьких куколок. Она склонила свою головку чуть на бок и мило улыбнулась.

Часть 2. Месть

– Мам, бабуль, папа вернулся, и он кого-то принёс. О, и псины несдержанные с ним.

Первой из кухни вылетела, серьёзно, она вылетела со скоростью не просто не свойственной женщине в её возрасте, а человеку в принципе, разве что олимпийскому спортсмену, так вот первой вылетела уже знакомая мне тётя Катя. Меня поставили на ноги, но я по-прежнему жалась к своему спасителю вцепившись в его разорванную рубашку.

А тётя Катя подскочила в пару прыжков к нам. В её руках было кухонное полотенце им она и начала колотить Серого и ту не знакомую девчонку. Я ещё крепче прижалась к своему спасителю спиной наблюдая как эта парочка носилась кругами по комнате перепрыгивая мебель и малышку изворачиваясь от орудия возмездия довольно ловкой и быстрой тёти Кати.

Тётя Катя, не смотря на их старания изрядно колотила этих двоих «псин не сдержанных» при этом ругая и угрожая то прибить паршивцев безмозглых, то уши и хвосты по отрывать. Девчонка заливалась смехом держась за живот и подбадривая беглецов. Вот только сейчас, от этого детского смеха меня отпустил страх и не смотря на всхлипы я перестала плакать, даже губы растянулись в слабой и какой-то кривой улыбке. Я словно оттаяла почувствовав безопасность.