Irin Joki - Страшные сказки ведьмы-воровки [litres самиздат]

– Я могу пойти с тобой! Хотя, конечно, трудно будет незаметно проскользнуть мимо охотников, но ради дела стоит попытаться! – прикинула она, – к тому же, если придешь без пары, придется отбивать от назойливых дамочек, а если брать кого-то со стороны, то замучаешься объяснять ей, почему нужно маскироваться!

Мур притих лихорадочно размышляя. Если сейчас договориться с Эрикой, то Фленсик по нерасторопности своей останется в дураках, и ему придется в одиночестве тащиться на ужин. Это мысль даже придала Лисцу сил и явно забавляла его.

– Чего ты ухмыляешься? – уставилась на него Эрика.

– Конечно, мы пойдем вместе, – вывернулся он, – я просто беспокоился об охотниках. Но если их можно обойти, то я буду рад сопровождать тебя.

– Отлично, только у меня чувство, будто ты что-то мне не договариваешь, – властным тоном надавила девушка.

– Да с чего ты взяла? – опешил Мур.

– Да у тебя на лице все написано.

– Хочу и не договариваю! Ты мне и половину не говоришь от того что знаешь!

– Чего, например?

– Да того! Ты вот откуда знала, что на игре будет Антуан? Знала же ведь! – закипал Мур, повышая голос.

– Не понимаю о чем ты, – тихо произнесла Эрика, при этом таинственно улыбаясь.

– Ну конечно! – театрально произнес он, – подведем итоги, в таком случае. Шесть девушек повесились, на первый взгляд их ничего не связывает, но у Алисы, Стейси, Эмили и Антони была какая-то маниакальная мания к лунным камням, которые по поверью защищают от ведьм, потому что являются символом Холодного принца. Также Полианна, Стейси, Эмили и Антони похоже опасались ведьм, судя по запискам, угрозам и их поведению. Еще Стейси угрожал Антуан, человек ли он или нет, не ясно. Но предельно ясно, что кто-то заколдовал Леонеса Альнонси и родителей Эмили, еще и сыровара возможно, а Стефана Ольса свели с ума, по видимости он утаивал что-то важное, но теперь мы этого не узнаем. Тот, кто прикончил Полианну забрал зачем-то ключ от двери, хотя это было без надобности, потому что этим жестом этот кто-то только подтвердил, что девушки вешаются не сами. И тут вот еще что непонятно, вешают их насильно, непосредственно присутствуя в минуту их смерти, или же доводят их на расстоянии. Наверное, все же первый вариант, иначе ему не стоило приходить к Полианне и забирать ключ, чтобы обратно красться по тайному ходу. Есть еще Элизабет Чейз, которая следила за мной и навела зачем-то на ложный след, и я считаю, что она ведьма, хотя ты мне и не веришь. Джес Оксфольт, который носит в нагрудном кармане розмарин, защищающий от влияния ведьм, похоже не любил Антони и возможно желал ей смерти, но не он один такой нарядный. Ведь Амнес Максималь и Кристофер Беднам особо Алису тоже не жаловали. А еще у Антони есть какая-то тайна, которую покрывает от нас Май, пока что непонятно зачем. Еще несчастного Мая топила какая-то неведомая сила в ванной, также по неизвестным причинам. Что самое грандиозное и скверное, что кто-то наслал на нас вампира, чтобы тот нас прибил, и это может повториться, ведь задачу-то свою он не выполнил. Но послал его не настоящий наследник, который где-то прячется, играя со мной в игры, потому что вряд ли бы хотел меня убить. Он же втянул меня во все это, подбросил газету, навел на след Фленсика, чтобы я был в курсе о его любовных похождениях, ранил меня, чтобы ты признала свою сущность, залез к Антони подменить дневник, и все это для того, чтобы подставить тебя. Он знал, где и во сколько ты будешь находиться, чтобы телеграфировать из нужного места, он прекрасно владеет твоим почерком. И в довершении, есть ты, которая знать не знает никакого подлинного наследника, но при этом он хочет тебя подставить, повесить на тебя все эти убийства, чтобы тебя саму повесили! И при этом я понятия до сих пор не имею, кто такая ведьма-воровка и что она делает! А ты ничего не хочешь мне говорить, верно, зачем? Ах, да, чуть не забыл, что, со дня на день может опять кто-нибудь повеситься, ведь прошло достаточно для этого времени! И все это не имеет никакого смысла, потому что в этой проклятой библиотеке ни черта нет! На кой черт иметь книги по истории, если ничего из этого не является правдой!

Библиотекарь недовольно покосилась в их сторону, хотя Мур старался не кричать, но жуткое возбуждение не давало ему владеть своими эмоциями.

– Я не собираюсь посвящать тебя в свои ведьминские секреты! – зашипела Эрика, ее лицо вновь исказилось до неузнаваемости, – во-первых, в твою голову в любой момент может проникнуть ведьма, которая погубила всех этих девушек, ведь мы понятия не имеем, что она умеет! А я не хочу, чтобы она узнала все мои тайны! Во-вторых, насчет наследника я тебе уже сто раз говорила, я без понятия кто это может быть!

Мур смотрел на нее злобным колючим взглядом, словно решил прожечь в девушке дыру силой мысли.

– Вот что, – сказал он, вставая, – я устал и иду домой. Из меня все соки выпила эта неделя! Мне надоело расследовать какой-то бред! Может они сами разберутся в этом, меня все равно никто не просил в это лезть!

– Чего? – скорчив рожицу, спросила Эрика, все еще шепча.

– Того, не хочу, ясно? Никому в этом мире не нужна правда, почему я должен ради этого так убиваться? – Мур небрежно захлопнул книгу и в воздух, кружась, поднялся слой пыли.

– Я думала, ты это делаешь не ради кого-то, а потому что это твое призвание! Ты делаешь это по зову сердца, и еще я тебя наняла! – Эрика встала, воинственно облокотившись на стол.

– Да мне плевать! – театрально закатил глаза детектив, – найми кого получше!

Он пошел прочь вдоль скромных рядов пыльных шкафов, покосившихся от старости, а Эрике лишь и оставалось смотреть ему вслед, не находя слов.

– Что вы тут себе позволяете?! – вылетела из-за ближайшего стеллажа библиотекарь ужасно возмущенная данным поведением.

Эрика одарила ее взглядом снисхождения и, щелкнув пальцами, заставила несчастную женщину уйти от нее прочь.

5.

Мур зашел в комнату своей обшарпанной квартиры. Вокруг царил полумрак из пыли и духоты, будто здесь не жили уже давно. День склонялся к ночи, фонарь за окном слабо освещал жалкую часть узкой улицы. В голове пульсировала необоснованная злость, и Мур сделал над собой усилие, чтобы успокоиться, а затем поужинать, принять душ и наконец-то лечь в мягкую постель. Он впервые решил не думать о расследовании, ведь когда твои мысли загружены одним и тем же день и ночь – это утомляет. Еще чуть-чуть и он сойдет с ума с этими самоубийствами и наследниками, которых развелось больше, чем того требовалось. Он уставился в потолок, который был почти не виден из-за тьмы, что поглотила комнату, как только Мур плотно занавесил окна портьерами, доставшимися ему от предыдущих хозяев, как и все в этой квартире.