Светлана Хорошилова - Призрак, осыпанный снегом [litres самиздат]

Это был билет в один конец. Я никогда уже не стану прежним, и ты должна прервать связь между человеческим миром и этим адом. Не допусти, чтобы мои исследования стали добычей опасных людей. Тебе придётся всё уничтожить. Во втором от дома сарае ты найдёшь скважину, заваленную досками. Это выход, который надо закрыть раз и навсегда, но не камнями, а изменить его энергетическое поле. В этом тебе помогут кристаллы сахара. Всыпь туда целый мешок, после чего сожги записи. Сделай всё, как я прошу. Реши сама в какой день ты будешь это делать, главное, чтоб в два часа ночи.

Что касается твоего гостя, он может спокойно возвращаться домой. Не спрашивай, откуда это я знаю, но ему больше ничего не угрожает.

Прощай! Постарайся начать новую жизнь.

Вечно твой Владислав».

Инга отложила тетрадь в сторону и уставилась в окно. Они сидели молча, и каждый был погружён в свои мысли. Первым нарушил молчание Кирилл:

– Может съездить за сахаром?

Она оторвалась от окна.

– Не надо, у меня есть.

– И когда мы это проделаем?

– Я приеду завтра с мешком.

Кирилл широко раскрыл глаза и привстал.

– Завтра? А почему не сегодня? В прошлый раз ты тоже…

– Я же тебе объяснила – у меня была поломка, – перебила Инга.

– Ладно. Извини. – Парень взял посуду, подошёл к тумбочке, на которой стоял таз с водой, и начал нервно мыть кружки.

– Ты заходил во второй сарай? – женщина направила разговор в другое русло.

– Да!

– Там есть эта скважина?

– Есть. Я даже покричал в неё.

– И тебе кто-нибудь ответил?

Кирилл прервал своё мытьё.

– Это такой юмор? Да?

Инга встала и начала собираться.

– Извини, я вся на нервах. Ты-ы…, если хочешь, возвращайся домой.

– Выгоняешь?

– Я и сама могла бы справиться. Ты не хочешь домой?

Кирилл закончил убирать со стола.

– Я не могу допустить, чтобы женщина одна волокла по темноте здоровенный мешок.

– Ладно! Тогда до завтра! – Разговор был исчерпан, и она уехала домой.

Кириллу предстояло провести в этом доме ещё одну ночь. Перед сном он снова изучил послание несчастного узника непознанного мира, и ему стало не по себе. Он попытался представить – что же это за мир? Может быть и другие люди, которые пропадают при странных обстоятельствах, оказываются в нём? Как только он об этом подумал, ему послышалось, что скрипнула дверь сарая.

Парень прильнул к стеклу. Свет из дома отражался от снега и освещал весь двор. Дверь второго сарая, которую он закрыл особенно тщательно и подпёр, была приоткрыта. Снова раздался скрип, и дверь захлопнулась. Дрожь пробежала по всему телу. Есть ли кто-то внутри, или ему только кажется? Не давала покоя скважина, оставленная в открытом виде.

Дверь распахнулась снова, и Кирилл вздрогнул от неожиданности. В глубине проёма стоял сплошной мрак, но не было видно никаких движений. Парень кинулся выключать свет: в освещённом окне он стоял, как на витрине. Подхватив кочергу, Кирилл вернулся к окну и застыл в наблюдательной позиции. Дверь по-прежнему была открыта. Он стал всматриваться в темноту и ему удалось разглядеть, что в глубине сарая белеет лицо. Зрение парня сфокусировалось именно на этом месте, и он начал угадывать очертания обычного человека. Так, как сейчас, Кирилла никогда не трясло от страха, у него напряглись все мускулы его тела в ожидании неизвестного, а на лице проступили капли холодного пота.

Силуэт человека подался вперёд, к выходу. Кирилл узнал «Главного» из бандитской тройки. Его глаза были закрыты, руки и ноги свободно свисали. Он не шёл, он плыл по воздуху – мёртвый или без сознания. Следом за ним выплыли ещё два обмякших тела, головы их болтались, руки свисали вдоль туловищ. Они передвигались на высоте одного метра над землёй друг за другом, как по конвейеру в химчистке. Все трое прошествовали по воздуху через двор и повернули влево, в сторону огорода, и этот «караван», постепенно удаляясь, исчез на фоне дубового леса.

Завороженный Кирилл ещё долго смотрел им вслед с отвисшей челюстью. А когда опомнился, первое, что стукнуло в голову – это желание «рвать отсюда когти». Он бросился собирать вещи, быстро оделся в своё, нашёл чистый клочок бумаги и написал на нём только одну фразу: «я уехал домой». Этот листок он положил на видном месте, поставил сумку у выхода, быстро обулся и начал одевать пальто, но остановился… Кирилл подумал о том, что цел до сих пор только благодаря Инге и Призраку. А теперь он бежит, как крыса с корабля. Так он и остался стоять в одном рукаве.

Сняв пальто, Кирилл швырнул его с силой на пол, разулся и лёг на кровать с включенным светом и сложив руки на груди.

Ночью ему приснился сон: будто бы он ходит по пустому коридору заброшенного огромного строения, по обеим сторонам которого расположены ряды маленьких окон без рам и стёкол. За каждым окном светится человеческая душа, Кирилл заглядывает в окно и проникает в глубины чьей-то души. Там он видит её от рождения и до конца за доли секунды. Так он блуждает по коридорам, погружаясь в чужие судьбы, страдания или радостные переживания, и каждая жизнь пролетает одна за другой через мысли того, кто заглянул. В самом конце коридора перед ним предстаёт чей-то силуэт, который смирно сидит, обнимая свои колени длинными кривыми пальцами. Кирилл подходит всё ближе и ближе и видит, как скрюченная фигура Призрака протягивает к нему свои дистрофические руки.

В эту секунду юноша вскочил с кровати и спустил ноги на холодный пол. В реальные оконные проёмы пробивались яркие лучи февральского солнца. Было десять часов утра. Кирилл выключил горевшую лампочку и начал новый день пребывания в деревенском отеле.

Перед тем, как ехать в Студёные выселки, Инга весь день пролежала на диване лицом к стене в состоянии депрессии. Она почти ничего не ела, не могла себя заставить встать и заняться делами… Все мысли были только о Владе. Она лежала и вспоминала, как они вместе проводили время в путешествиях, их многочисленные экскурсии, где Влад часто бывал её индивидуальным гидом.

Незадолго до выезда к Кириллу, она понуро сидела у дома на скамейке и смотрела на приготовленный двадцатикилограммовый мешок. На нём крупными буквами было написано: «Сахар». Но Инга знала, что это мешок песка, верх у которого был завязан белым синтетическим шнуром, какие продаются в хозяйственных магазинах. Инга застегнула оставшиеся кнопки пуховика и потащила песок к машине.

Тем временем Кирилл то и дело поглядывал на старый будильник, тикающий в серванте. До запланированного ритуала оставалось четыре часа, когда за окнами мелькнули отблески фар. Парень выскочил на улицу и увидел, как Инга открывает багажник. Он подбежал и стал рьяно тянуть за мешок.

– Осторожно! – Она закрыла машину и поплелась вслед за Кириллом вокруг дома. Тот опёр мешок о стену сарая, приговаривая: