Ирина Андрианова-Голицына - Потерянные ключи [litres самиздат]

Но когда я решилась написать, я спросила не об этом.

«Почему же диалогу «моего» аккаунта с тасиным – уже два месяца?» – вот что я спросила. Спросила, потому что мне действительно очень хотелось это узнать.

Значок «Николай пишет сообщение» завис надолго. Он, видимо, ликует, что я «клюнула» и перестала отпираться. И сейчас попытается посадить меня на крючок поглубже.

«Ну наконец-то признались. Вы живете в ее доме, да еще и пользуетесь ее аккаунтом. Каким еще ее имуществом вы пользуетесь? Деньгами? Не знаю, как вас зовут – тогда я предположил, что Лена, но это был экспромт. Давайте вы скажете мне, где Тася, а потом уйдете навсегда. Если с ней все в порядке, если я в этом удостоверюсь – обещаю, я никуда звонить не буду. У вас будет возможность сбежать».

После моего признания его тон резко изменился. Пока он не был уверен в успехе, он говорил довольно вежливо. А теперь – приказывал и почти угрожал. Но я твердила себе – «не поддавайся! Не бойся!»

«Вы не ответили – почему вашему диалогу с Тасей – точнее, диалогу моего аккаунта с Тасей – уже два месяца? Пока вы это не объясните, я не буду больше отвечать вам».

«Господи, да я просто кое-что взломал и переставил даты. Это не сложно, особенно при моем роде занятий. Хотел вас озадачить»

«Тогда сделайте это еще раз. Раз это так легко. Вот прямо сейчас. Или, если хотите, я могу выйти из аккаунта, а вы пока там поработайте. Снова зайду и удостоверюсь, что вы говорите правду. Переставьте даты нашего нынешнего с вами общения на, например, вчерашний день. Договорились?»

Это тоже был экспромт. Но он оказался очень удачным. После некоторой паузы появился значок, а чуть позднее:

«Ладно, какой смысл отпираться. Я не умею этого делать. Может, кто-то и умеет, но я – нет. И вы, разумеется, должны хорошо знать, кто переписывался с вашего аккаунта с Тасей. Ведь это ваш аккаунт. Очевидно, что это вы с ней и переписывались раньше».

«Я надеялась, что вы придумаете что-нибудь остроумное, что-то новенькое. Мы меня разочаровали. Я ничего подобного Тасе не писала. И вам вряд ли удастся меня убедить, что я потеряла память, писала Тасе письма, а потом убила ее и завладела ее жильем. Во-всяком случае, так дешево и топорно – не удастся».

«Но ведь вы знакомы с ней! Вы этого отрицать не будете».

«Не буду. Зачем же. Она уехала и пустила меня пожить. Но это – наши с ней дела, вас они не касаются. Если она не сочла возможным вас предупредить об отъезде, то я уж тем более ничего не уполномочена вам объяснять».

Я решила, что лучше все-таки придумать некую комплексную версию. Хотя с большой вероятностью я полагала, что Николай прекрасно знает, где Тася, нельзя было исключать и иное. И если он не знает, то на этом ему придется успокоиться – я больше ему ничего не скажу. Если знает и ему просто нужно проникнуть в квартиру – то ему тоже ничего не светит.

«Когда вы виделись с ней в последний раз?»

«Я не буду вам ничего рассказывать. Я вас не знаю».

«Позвольте мне освежить вашу память. Вы меня прекрасно знаете. Вот, разве не узнаете?»

После сообщения возникла фотография. Там был Николай, но я даже не посмотрела на него. Я смотрела на девушку рядом с ним. Это было чудовищно! Я словно превратилась в жидкость и безвольно стекала вниз со стула. Потому что эта девушка – это была я! Точнее, не совсем я, но кто-то, невероятно похожий на меня. Понятно, что намного меня моложе. Ну да, пожалуй, если рассмотреть внимательней, то это была я лет 10-15 назад. Рядом с нынешним Николаем. Хотя я никогда не фотографировалась с Николаем. Я вообще его не знала. И я никогда не была так одета, у меня никогда не было такой прически, я никогда так не красилась (по-моему, я вообще никогда не красилась). У меня никогда не было такого взгляда. Я узнавала свои черты, свое лицо, но себя – не узнавала. Нет, это не я. Но кто же это? А может, просто фотошоп? Да-да, очень может быть! Как же я сразу не догадалась. Зачем-то перепугалась…. А он совсем-совсем непрост, этот Николай. Видимо, ему очень нужно проникнуть сюда. Настолько нужно, что он затеял целый фильм ужасов. …Да, но где он взял мое фото для обработки? Ах, да у него же мой ноутбук. Должно быть, там полно моих фотографий. Вероятно, есть и старые.

«Ну как, теперь вы меня узнаете? Вот вам еще, тут мы все вместе».

Появилось еще фото. Здесь было шесть человек, художественно рассевшихся на скамейке в парке. Видимо, та же известная мне прогулка в Пушкине-Павловске. Четверых я уже видела – Николай, еще парень и две девушки. Теперь добавились еще две особы женского пола. Во-первых, та девушка, которая якобы была мною. И еще одна немолодая женщина. Лет сорока, наверное. Непонятно, что она делала в этой молодежной компании. Кто-то, вероятно, оставался за кадром – наверное, высокая девушка с предыдущих фотографий.

Я мало-помалу привыкала. Ситуация была настолько невероятной, что ужасаться стало бессмысленно. Я словно оставила далеко внизу земную атмосферу и, глядя из космоса, машинально фиксировала перемещения фигур. Параллельно мозг перебирал варианты, пытаясь найти какое-то разумное объяснение. Итак, первое и самое подходящее – фотошоп. Хотя сделано идеально – никаких огрехов. Групповая фотография это подтверждает. Но Николай упомянул про «род своих занятий». Может, он компьютерный график голливудского уровня? Не считая того, что великий хакер. Но отчего же такому прекрасному специалисту столь остро понадобилась тасина квартира? Предположение второе и почти неосуществимое – у меня есть сестра-близнец, которую я никогда не видела. Предположение третье, абсолютно бредовое: у меня – потеря памяти, я на самом деле знакома с Николаем, с Тасей и т.п.. И вообще, он совершенно прав, подозревая меня в преступлении. Теоретически можно рассмотреть и такое. Но тогда параллельно придется рассматривать и бесконечное число других версий – что я потерявший память физик-ядерщик из США, что я потерявшая память многодетная мать из Черногории, потерявшая память после попытки самоподрыва террористка ИГИЛ (кстати, очень правдоподобно). Все варианты одинаково возможны в своей невероятности.

«Почему вы молчите? Вы меня узнали?»

«Да, вас узнала».

«Себя, я надеюсь, тоже?»

Надо было что-то сказать.

«Тут есть кто-то, похожий на меня. Но не более того. Интересно, как вы это нарисовали? Ведь мы с вами никогда при таких обстоятельствах не встречались».

«Вы же понимаете, что это не нарисовано. И я могу показать вам еще немало фото с такого дня».

«Не сомневаюсь. Фото у вас получаются хорошо. Вы действительно профессионал. Интересно, почему вы решили сменить версию? Сначала вы говорили, что меня не знаете, впервые увидели меня в окне две недели назад и пошли выслеживать, а теперь – что, оказывается, мы с вами сто лет знакомы. И почему это вы мне на стадионе об этом не напомнили?».