Алиса Абра - Миры на грани [litres самиздат]

Мой гнев, как обывателя, требовал мести немедленной и жёсткой, но опыт репортёра и журналиста советовал отказаться от немедленных оценок, потому что они могут быть ошибочны.

Я объяснил, что подобные вещи происходят и в других вполне благополучных районах, о чём мне было хорошо известно. Я просил не искать в уголовном преступлении социально-политический подтекст до тех пор, пока не закончится следствие.

Ведущие продолжали гнуть свою линию на избавление города от такого опасного района, я выразил своё несогласие с их точкой зрения и закончил пресс-конференцию, сославшись на плохое самочувствие.

– Вам лучше некоторое время пожить здесь, – сказал начальник департамента. – Это здание специальной службы. Территория под охраной, здесь постоянно находятся сотрудники, организуем круглосуточный пост возле вашей двери. И спасибо за предупреждение. Такие нападения случались и ранее, но виновникам удавалось скрыться, сегодня мы поймали пятерых.

– Но в главном управлении мне не поверили, – прошептал я.

– Мы действуем по инструкции, ваше предупреждение из главного управления передали нам, – пожал плечами начальник и вышел, а я наконец-то забрался в душ, а потом завалился спать.

Ночью мне снились кошмары с безумной старухой и убитыми молодыми людьми. Их было много, они наперебой пытались мне что-то объяснить, умоляли, требовали…

Проснулся в странном состоянии, будто не могу вспомнить что-то важное. Пол уже кашеварил на кухне. Мне опять достался стакан «пойла» с маслом и чашечка кофе с молоком.

– Док, а что вы думаете по поводу анклава? – просипел я.

– Думаю, что кому-то очень не терпится получить лакомый кусок под застройку, – усмехнулся он.

– Значит, я не одинок в своих суждениях. Нас с детства приучили, что седьмой район страшное и ужасное место, а что там на самом деле, знают только те, кто живут там, но они почему-то не бегут оттуда, не устраивают пикеты, не рассказывают на телевидении о своей ужасной жизни.

– А те, кто распускает слухи, никакого отношения к этому району не имеют, – продолжил Пол. – Вот и напиши статью об этом! – предложил он.

– Мне интересна история этого района. Что там было раньше? Почему он превратился в трущобы?

– Я попрошу начальника департамента дать тебе доступ к архивам, – улыбнулся Пол.

Отыскав смартфон, я обнаружил кучу сообщений и с ужасом подумал, что же делается в электронной почте, ведь в отличие от неё личный номер знают немногие.

Я быстро отправил сообщение родителям, что чувствую себя нормально и своему начальнику, что статью пришлю в течение дня. Он посоветовал мне заглянуть в почту.

Кроме вороха писем от знакомых и незнакомых мне людей, я с удивлением обнаружил договоры от телеканалов на вчерашнюю пресс-конференцию с достаточно солидными гонорарами, и договоры на полноценные интервью.

Исполненные договоры я подписал, а вот от интервью пока отказался. Ещё было много предложений от разных изданий. Все хотели заработать на горячей новости, пока волна не сошла. Я подумал, что разрешу им перепечатать мою статью, которую должен сегодня написать.

Полистав каналы, несколько раз наткнулся на свою пресс-конференцию, и везде ведущие с негодованием обвиняли власти в бездействии в отношении седьмого района. Статью нужно писать срочно!

Писалось легко, к вечеру я размял уставшие плечи и, стукнув ещё несколько раз по клавишам, отправил своё творение начальнику департамента полиции на согласование.

Ответ пришёл быстро, из текста вымарали всего несколько строк о задержании таксиста, видимо, в интересах следствия. Я послал статью в своё новостное агентство и лично начальнику с уведомлением, что позволяю перепечатку статьи другим изданиям.

С чувством выполненного долга я растянулся на кровати и только сейчас заметил лукавый взгляд Пола, о существовании которого забыл напрочь. Тут я вспомнил, как мне несколько раз подсовывали кружку с чем-то тёплым, а я проглатывал это, не отрываясь от работы.

– Спасибо, Пол, что не дал умереть с голоду, – просипел я, глядя в смеющиеся карие глаза немолодого человека.

– Ну, наконец-то очнулся! – расхохотался он. – А то я уж боялся, что придётся принудительно отрывать тебя от работы. Иди ужинать, сегодня у тебя каша и твой любимый белковый коктейль, – ухмыльнулся он, глядя на мою скривившуюся физиономию. – Днём глотал за милую душу и не жаловался! – веселился он.

К коктейлю я видимо привык, он мне уже не казался противным. Пока я ел, док с интересом читал статью.

– Мне нравится твой подход, не стоит давать повод для политических распрей, как это делают на многих каналах. Нам ещё только гражданского противостояния не хватало!

Док попрощался и сказал, что будет по соседству, я всегда могу вызвать его по внутренней связи. В сон провалился моментально. Опять меня мучили жуткие убийства молодых людей.

Утром, едва я продрал глаза, сообщили, что меня хочет видеть девушка из седьмого района. Это было весьма неожиданно. Я быстро привёл себя в порядок, проглотил коктейль и разрешил пригласить гостью.

Хрупкая девушка Хельга обладала копной кудрявых рыжих волос и пронзительным взглядом. Серые глаза смотрели на меня остро, с вызовом. Эти глаза отчего-то были мне знакомы.

– Я оценила твою статью, но поняла, что ты совершенно ничего не знаешь о нас! – начала она холодно.

– Мне лишь вчера дали доступ к архивам, а статью нужно было сдать срочно, – постарался объяснить я. – Теперь я хочу поработать с архивами и написать цикл статей о седьмом районе. Был бы рад вашей помощи, я впервые вижу представителя седьмого района, который сам идёт на контакт.

– Я могу быть более полезной, чем все ваши архивы! – усмехнулась она.

– С чего начнём? – я приготовился слушать и включил запись.

Хельга разложила передо мной кучу фотографий столетней давности, сопровождая рассказами о зданиях, событиях и людях, изображённых на них.

Из её пояснений я понял, что центром района было здание старого университета, которое потом переоборудовали в больницу. Она рассказала, что жителей этой местности поразила душевная болезнь, вызывающая страшные галлюцинации, поэтому район изолировали от остального города.

Лекарства от этой болезни так и не нашли, а вернее давно перестали искать, потому что люди седьмого района привыкли жить взаперти и не стремились к общению с остальным городом. А городу не было до них дела.

Сто лет назад обезумившие люди убивали друг друга, и рассказами об этих событиях пугают до сих пор. Оставшиеся в живых больше не подвержены болезни, живут дружной семьёй и сторонятся общения с чужаками.

Мы просидели до вечера, а когда Хельга собралась уходить, я предложил вызвать такси и проводить её до дома.