Елена Гриб - Касэлона. Особенный рейс

Я страстно желала послать его к черту.

Я согласилась на сделку.

Я призналась в этом Даниалу Касу и попросила прощения.

Думаю, примерно в тот момент Кас меня возненавидел. Он ничего не ответил. На его лице не дрогнул ни единый мускул, губы не произнесли ни слова.

Вру.

Я надеялась, что он никак не отреагирует, но его глаза наполнились слезами.

— Предательница, — прошептал Даниал, взбесив конвоира.

Его снова били. Он не издал ни звука. А когда охранник сменился, соседи Каса начали ловить момент для нападения…

Поймали.

Агент захлебнулся собственной кровью, потому что Даниал не покашлял вовремя. Через несколько часов прибыл другой охранник — и расстался с жизнью прежде, чем понял, что случилось. Третьего конвоира Кас убил в коридоре.

Подельникам это понравилось… Они сдержали обещание и не пристрелили Даниала, как угрожали. Но и не взяли с собой. Оглушили и бросили в угол.

Потом встретились с членами своей преступной группировки, что затесались среди трех с чем-то тысяч пассажиров, и на «Селестине» начался ад.

Мой личный ад.

С меня все началось. Не с побега и не с захвата — с моего предательства.

Я бросила камень, который разбудил лавину.

И я возненавидела себя навеки, хотя это все равно ничего не исправило.

Касэлона

— Вас слишком много! — заявил Метт, когда его препроводили в кают-компанию и приковали к креслу. — На этом судне должны были находиться вы, — он невежливо ткнул пальцем в Райса, — и вы, — указал на Сану. — Больше никого. Откуда взялись другие?

— Приблудились, — отрезал Сэм.

— Размножились, — хмыкнула Сана. — Но не волнуйтесь: сейчас вы исключительно в наших руках.

Это была абсолютная правда.

Аристэй прямо сказал, что полностью полагается на здравый смысл Райса, и отправился успокаивать Мика.

Леви занималась ранеными. Судя по тому, что в справочники она уже почти не заглядывала, крепкие мужчины имели неплохие шансы пережить ее лечение.

Мира, как единственный абсолютно равнодушный к крови и увечьям человек на борту, ей помогала: с энтузиазмом прирожденной швеи накладывала грубые швы, благо крупных сосудов заряд бластера не задел, а мелкие прижег. То, что эти швы были узорные, Леви в упор не замечала, а пленники жаловаться не решались.

Даниала Каса прогулка к шлюзу переутомила, и он забылся болезненным сном. Матиас Антэс ждал своей очереди в медотсеке, и Сэм начинал думать, что милосерднее нарядить парня в «шкуру» лайса и выставить на берег, чем позволять Мире обрабатывать его раны.

В строю оставались лишь сам Райс да вечно бодрая Сана. Вернее, отнюдь не бодрая… Жестянка клевала носом и ни на что не реагировала. Выставить бы ее… Метт больше внимания уделял ее голым коленям, чем продуктивному разговору.

— Сана. — Сэм коснулся загорелого плеча с тонкой бретелькой топа цвета хаки. — Отдохни в каюте.

Она всхрапнула и опустила голову на сложеные на груди руки.

— Это бесполезно. — Метт откинулся на спинку кресла и забросил ногу на ногу.

Сэм повернулся к нему.

— Внимательно слушаю, — сказал, ничем не выдавая злость.

— Третье поколение «Ониксидрола», совершенно безвредная вещь. — Собеседник коснулся кольца с печаткой, украшавшего его палец. — Пройдет через двенадцать часов без последствий для огранизма. Понимаете, — он доверительно наклонился вперед, — я бы предпочел пообщаться с вами без свидетелей. Совершенно конфиденциально. Если вы будете любезны вернуть мне мой планшет… Согласитесь, ничего компрометирующего вы на нем не нашли, а мне эта вещь дорога как память.

— Он изготовлен меньше месяца назад, — холодно напомнил Райс. — Я иногда замечаю рекламу новых моделей, представьте себе.

— И стоил целое состояние. Современные технологии, научный прорыв в передаче данных… Вам не понять.

— Купите другой. Уверен, Антэс хорошо оплачивает вашу преданность.

— Он уникален! — вспыхнул Метт. — Эксклюзивная работа, создан по моему заказу!

— То есть если его найдут на «Касэлоне», вам начнут задавать неприятные вопросы, — констатировал Сэм. — Что ж, мы можем договориться. — Он швырнул планшет на колени Илиасу, не заботясь о сохранности ценной вещицы. — Считайте это жестом доброй воли с моей стороны.

Метт свободной правой рукой (левую Райс предусмотрительно приковал наручниками к спинке кресла) разблокировал экран и проглядел последние использованные программы.

— Боитесь, что я включил диктофон? — Сэм наблюдал за каждым его движением. — Наш бортовой компьютер и так все записывает.

— Отключите запись и заблокируйте дверь. — Илиас осторожно положил планшет на пол, поскольку никаких других поверхностей рядом с ним не было. — Я объясню, почему «Касэлона» и почему Оникс-12. А потом вы самостоятельно примете решение. Договорились?

Экран потемнел, готовый погаснуть, но невидимое прикосновение вернуло его к жизни.

«Призрак!» — Сэму пришло на ум, что присутствие Илиаса заставило Котю действовать гораздо активнее, чем раньше. Похоже, она не собиралась его прощать. Да и разве можно простить такое?

Яркость экрана уменьшилась до минимума, и Райс скорее догадался, чем увидел, что включился диктофон.

— «Зара», прекрати запись. Не впускай сюда никого и смени освещение на «знойный полдень».

Лампы вспыхнули, ослепляя. В их пронзительном свете экран казался черным. Если Илиас не начнет присматриваться, то ничего не заметит.

— Тоже в сон клонит? — Пленник сделал собственные выводы. — Перелеты и местные часовые пояса плохо сказываются на здоровье. Мне помогает кофе. Но не синтезированная дрянь, а настоящий, с Земли или, в худшем случае, с Ариппы или Рорайны. Никогда не пробовали?

— Я вырос на Ариппе. Неужели вы выбрали «Касэлону», даже не поинтересовавшись ее владельцем?

Метт вытянул ноги, едва не зацепив планшет, и хрустнул пальцами.

— Мы выбрали первое попавшееся иностранное судно с минимальным количеством членов экипажа и маршрутом, который пролегал бы возле Оникса-12. Если бы вы отказались не только от доставки на Оникс-9, но и от Оникса-10, то спокойно бы покинули систему, а в этом озере сидел бы кто-нибудь другой.

— То есть мы в полном дерьме из-за моей жадности?!

— О, не вините себя. Уверен, против тройной оплаты за пустяковое дело никто бы не устоял.

Сэм сжал кулаки, вспоминая тот день. Он так не хотел лететь на Оникс-10! Но сумма, переведенная на счет, перевесила доводы интуиции. Деньги сыграли решающую роль…

Деньги умеют управлять теми, у кого их нет.

— А Торн? Он поднялся на борт, воспользовавшись своими связями. Вас это не насторожило?

На лице Метта появилась кривая усмешка.

— Торн делал вид, что поддерживает нас. Он же муж Вероники Торн, ему открыты все двери… Но мы знали, он хочет саботировать проект, так что ему подготовили хорошую дозу «Ониксидрола». Не смертельную — его жена не простила бы этого. Так, для отпугивания. Торн бы провел в больнице пару месяцев, а потом его мнение уже не имело бы значения. Ума не приложу, как он умудрился не напороться на иглу до вашего отлета. Ему попросту повезло.