Екатерина Соболь - Опасное наследство [litres]

Я скользнул взглядом по сараю, пытаясь понять, что поблизости от меня можно использовать как оружие. Мешок с каким-то тряпьем, рыбацкая сеть, весло, которое у меня не хватит сил поднять, стол с Молли, фонарь, генератор, умывальный таз, где Бен мыл руки. Ничего полезного. В моем распоряжении были только слова.

– У меня нет камня, – прохрипел я. – Думал, что знаю, где искать, а там вместо него письмо отца. – Я вытащил смятый лист бумаги и слабо махнул им. – Вы были правы, камня давно нет. Отец пишет, как избавился от него.

Я, конечно, обещал себе отныне всегда говорить правду, но успел пересмотреть свое обещание. У Гарольда вытянулось лицо. Он вцепился в меня взглядом и какое-то время смотрел. Я храбро смотрел в ответ. Расклеиваться было не время.

– Нет, не верю, – сказал он наконец. – Ох, Джон. Лжец всегда разоблачит лжеца.

Он крепче сжал трость. Я втайне надеялся, что Бен использует время нашего разговора и найдет способ остановить Гарольда, но боец из Бена был не лучше, чем из меня: он по-прежнему охал и не двигался.

Мне показалось, что цвета вокруг начали блекнуть. Даже в остром свете электричества шейный платок Бена больше не казался щегольски-зеленым, как раньше, – он выглядел почти что серым. Как и перчатки Гарольда, а ведь они были желтыми, когда я видел их в последний раз. Я мотнул головой, сжимая обеими руками дверной косяк. «Некроз», вот как назвал это Майкл. Отмирание. Нужно торопиться.

Я вспомнил ирландских праведников, которые без боя сдали свою деревню и лишились сокровища. Но я не праведник, я так не поступлю. И жизнь меня уже научила: волкам нельзя верить, это верный путь к тому, чтобы быть съеденным. Гарольд видит, что все, кто собрался здесь, слабы: я еле держусь на ногах, Бен уже и вовсе не держится, о Молли даже говорить нечего. Он убивал людей на войне, убил бедных защитников трилистника, убил меня, чтобы я не узнал его в темноте, и убьет нас всех не моргнув глазом, потому что мы слишком хорошо знаем, кто он такой. За свою репутацию среди бездушных гостей он, может, и не боится, но вряд ли ему понравится, если Бен пойдет в полицию и обвинит его в моем убийстве. Это создаст сложности, которые ему не нужны. А еще я разозлил его, очень разозлил. Он совсем близко к Бену – ударит его снова, и я не успею помешать. Молли и Бен не спасутся без меня, и оставшееся время я должен потратить на то, чтобы их выручить, – тогда можно считать, что моя жизнь имела смысл. Может, хореографом я и не стал, но не дам подонку разбить голову моему брату.

Выход остался всего один, и я выбрал его, потому что терять мне было нечего.

– Ладно, – сказал я. – Вы правы, камень у меня.

– Хорошо. – Гарольд протянул руку в мою сторону. – Дай сюда оба. Я заберу их и уйду, никто не пострадает.

Ага, конечно. Раньше я был обманут и ослеплен великолепием графа, но теперь видел его насквозь.

– Я вам их не отдам. Они мне нужны, – спокойно ответил я.

– А брат тебе, похоже, не очень нужен.

Я холодно глянул на него.

– Шантаж не получился. Как вы помните, я лишил его наследства не моргнув глазом, а потом он превратил меня вот в это. – Я показал на себя. – Думаете, я побегу его спасать?

Бен мрачно крякнул, из чего я сделал вывод, что он все-таки слышит происходящее вокруг.

– Трилистник нужен нам обоим, Гарольд. Придется как-то искать выход из положения. Давайте подбросим монетку?

– Что? – нахмурился Гарольд.

– Монетку.

Я оторвал руку от опоры и порылся своими растопыренными пальцами в кармане. Помимо двух драгоценных обломков мрамора, там по-прежнему болтались монеты, которые я прихватил с собой из дома на случай, если понадобится поймать экипаж или кого-нибудь подкупить. Я вытащил одну.

– Уверен: если камень можно достать из часов, вы его достали и принесли, чтобы, отняв мои находки, сразу собрать трилистник, – насмешливо просипел я, держа на ладони монету. – Уже отправили гостей по домам?

– Я не буду решать столь важный вопрос таким способом, – сухо произнес Гарольд, глядя на монету.

Ну, он не отрицал, что принес камень с собой, – это уже ответ, хоть и молчаливый. Он колебался, и я решил подстегнуть его стремление к победе. Вытащил два обломка и показал ему. Глаза у Гарольда жадно расширились. Я убрал камни обратно в карман.

– Видите, я не блефую. Теперь покажите свой камень.

Он нехотя, но все же запустил пальцы в нагрудный карман, быстро показал камень, который раньше был вставлен в часы, и опустил обратно. Я спокойно кивнул, хотя внутренне ликовал. Он действительно принес камень!

– Это было бы справедливо, – сказал я, протянув монету в его сторону. – Если выиграете, отдам вам свои. Если я выиграю – наоборот. Испытаем удачу, ну же. Орел или решка?

Гарольд заколебался. Приятно было сознавать, что он не доверяет мне так же, как я – ему. Похоже, он рассчитывал, что при виде раненого Бена я соглашусь на все, но я на Бена даже не смотрел и этим поломал ему весь план. Нападать на меня, чтобы отнять желаемое, он тоже не решался – слишком долгой и выматывающей была прошлая драка. Судя по сероватой бледности, которая держалась на лице Гарольда, наша битва для него даром не прошла.

– Орел, – наконец сказал он. – Но я буду бросать сам.

– Ладно. – Я изо всех сил швырнул ему монету. Гарольд с удивительной ловкостью поймал. – Только не жульничайте. Бросайте высоко, чтобы мы все видели, как упадет.

Гарольд подозрительно глянул на меня, но монету бросил. Монетка взлетела к самому потолку, и Гарольд невольно вскинул глаза, следя за ней. А я не следил. Какой стороной она упадет, было совершенно неважно.

Важно было одно: хоть на секунду, но Гарольд отвлекся. Я боялся, что, если начну действовать, когда он начеку, у него хватит времени ударить Бена. А теперь я собрал каждую крупицу сил, что у меня остались, оторвал от косяка и вторую руку, с трудом поднял умывальный таз, который стоял ко мне ближе прочих предметов, и выплеснул воду на Гарольда. Есть! Тот зашипел и уставился на меня. Я всем телом привалился к стене. Монета упала куда-то незамеченной.

– Думал, это меня остановит? – Гарольд брезгливо отряхнулся и крепче сжал трость.

– Надеялся, что вы трость выроните, – прохрипел я.

Гарольд занес трость.

– Камни. Иначе я его убью, – сдавленным от злости голосом проговорил он.

Но я знал, что торопиться он не будет: Бен – его единственный рычаг давления на меня, глупо лишиться его так скоро.

– Дайте мне немного подумать. Я хотел кое-что предложить, но мне трудно на это решиться, – сипло сказал я. – Вы точно ударите Бена? Это ведь преступление.

– Точно. Даже не сомневайся.

«Ну тогда пощады не жди, старик», – подумал я и, с трудом балансируя, побрел в направлении Молли. Гарольд находился в другой стороне, так что останавливать меня не стал, просто напряженно спросил: