Дарья Кандалинцева - Ведьмы горят на рассвете

– Точно, минутка неловкости. Кадри, – говорит Мир, указывая на девушку. – Аделард. – На парня. А затем его взгляд снова перемещается на меня. – А это знаменитая Ярослава Славич.

«Знаменитая», – надеюсь, это тоже шутка.

Кадри на вид лет шестнадцать. Она невысокая, с пышными формами, белокурой чёлкой и двумя косичками – просто ангельское личико, за которое многие мальчишки да и некоторые девчонки поборолись бы, и которое, тем не менее, смотрит на меня с такой ненавистью, словно я дьявол воплоти. Аделард старше… восемнадцать? Высокий, но грациозного телосложения, с тёмной кожей и короткими волосами. И взгляд его скорее осторожный, нежели враждебный.

Аделард достает толстенный конверт из заднего кармана джинсов и кладёт на стол, точно посередине, между мной и Миром.

– Распечатали, как просил, – говорит он.

– Спасибо, Ади, – Мир кивает. – Чаю?

– Нет, мне нужно быть… – он умолкает, косясь на меня. – Кое-где через час. А у Кадри утром занятия.

Мир продолжает кивать, выражение его лица по-прежнему непроницаемое.

– Просто скажи, что справишься с ней до полудня, Мир.

– Я справлюсь с ней до полудня, Ади.

«А что в полдень?» – мне интересно, знают ли они, что у меня больше нет магии.

Положив в рот шоколадную конфету из коробки, что стоит на столешнице рядом с ней, Кадри задумчиво смотрит на парней.

– Знаете, может, Ярослава не такая уж сумасшедшая, как говорят? – спрашивает она. – И не такая опасная. – Это первый комментарий, который мне действительно приятен. – А может, она вообще бесполезная.

«Или не приятен».

– Вообще-то я тебя слышу, в курсе?

Ни капли не смутившись, небесно-голубые глаза Кадри встречаются с моими.

– Так это правда? – спрашивает она у меня. – Всё, что о тебе говорят? Ты серьёзно могла распознать, когда другие лгут? Могла убить по щелчку пальцев?

– Типа вот так?.. – сжимаю три пальца, делая вид, что собираюсь ими щёлкнуть. Делаю это вальяжно, театрально, пристально наблюдая.

И наконец, все их маски слетают.

Кадри замирает, кровь отливает от её лица, и мне кажется, я даже слышу, как она затаивает дыхание. Плечи Аделарда напрягаются, и он подаётся вперёд, точно собираясь защищать Кадри, – а потом здравый смысл берёт верх, напоминая ему, что я безобидна в новом теле, и он снова расслабляется долей секунды позже.

«Значит, знают, что у меня больше нет магии». Краем глаза я вижу, как мышца дёргается у Мира на челюсти. Он тоже наклонился, совсем чуть-чуть, готовый броситься на меня, схватить, остановить. Однако если бы я правда собиралась напасть, он бы не успел. Сказать по правде, мне никогда и не нужно было щёлкать пальцами, мне было достаточно одной мысли, банальной силы воли.

Кисло рассмеявшись, качаю головой.

– Да вы ж от меня в ужасе, ребят. – Неожиданно, это огорчает. Теперь понимаю, что мне, вероятно, специально дали эту пижаму. Все до сих пор в джинсах и свитерах, а я чувствую себя голой и беззащитной, сидя в дурацких розовых штанах, босиком и с куском хлеба, с которого капает варенье, в руке. Меня словно унизили, нарядив в чучело, чтобы лишить последней капли власти и гордости. – И вы отдали мне тело своей подруги?

Осознав, что моё поведение было не более чем преставлением, Кадри поджимает губы и уносится прочь из кухни.

– На время, – отвечает мне Аделард. Обменявшись многозначительным взглядом с Миром, он тоже уходит.

Мир ничего не говорит, пока входная дверь не закроется, а когда наконец подаёт голос, тот звучит на удивление искренне и… одиноко:

– Как я и сказал, Огонёчек. Нам нужна твоя помощь.

Однажды я готова была на всё, чтобы кто-то попросил у меня помощи. На всё, чтобы быть спасительницей, а не нуждающейся. Чтобы кому-то были важны мои мечты, мысли, чувства… Мне хотелось быть чем-то большим, чем посмешищем с синяками – но этого так и не произошло. Та наивная девочка, что грезила о судьбе героя, мертва, верно? Теперь я тоже знаю, как использовать людей ради личной выгоды. И быть может, только это я теперь и знаю.

Одарив Мира обманчиво сговорчивой улыбкой, я киваю.

– Рассказывай.

Глава 5. Ярослава

Пять лет назад

Прошло уже больше года с тех пор, как я в последний раз видела Влада. Уже стоял сентябрь, и он не приезжал в город этим летом. Я не знала номера его телефона, не знала, есть ли у него в Чернодоле родственники… Да и не то чтобы я бы пошла к ним и стала умолять увидеться. Однако я спрашивала у Богдана, и тот каждый раз был недоволен моими расспросами.

– Зачем тебе с ним видеться? – Богдан усмехнулся, но раздражение в его голосе было очевидным. Мы гуляли неподалёку от больницы, в парке, которая плавно переходила в лес. Я шла, толкая инвалидное кресло Богдана перед собой; тропинка между деревьями была узкой, но ровной, по ней легко было двигаться, свежий воздух успокаивал мысли, а вокруг царила миролюбивая тишина.

– Я просто хочу вернуть ему книгу, – сказала я. «Хочу больше книг». – Может, он давал тебе почитать что-нибудь ещё?

Богдан поднял на меня глаза, взглянув через плечо, и тень упала на его наморщенный лоб.

– Так вот в чём дело? Все его книги глупые, выкинь свою, Яра. – Скорее по привычке, его рука скользнула к крестику, висящему у него на шее. – Или сожги.

– Я не могу сжечь книгу! Ты не знаешь номер телефона Влада или что-то ещё?

– Нет. – Богдан всегда обожал разные истории, обожал находить в них скрытый смысл, обожал пугающие легенды и мистичные сказки, да и всё-всё, что намекало, будто мир больше, чем кажется на первый взгляд. Так почему же ему неинтересно разгадать ещё одну тайну?

– Если ты веришь в то, что Бог тебя оберегает, хотя никогда его не встречал, почему не готов поверить, что магия может существовать? – спросила я.

Повисла долгая пауза.

– Может, – сказал наконец он. – Но если так, то магия – зло. Моя бабуля всегда говорит, что всё противоестественное является злом. А магия, описанная в книжке Влада, против природы, Яра.

«Да? А дети, швыряющие в меня камни, называющие психопаткой, не против природы? – хотелось съязвить мне. – Я не выбирала такую природу. Но если бы могла, предпочла бы её изменить». Я не осмелилась произнести мысль вслух. И снова между нами повисла тишина.

– Если однажды воспользуешься магией, то отравишь свою душу навсегда, будешь проклята, – добавил Богдан осторожно. – Не думаешь?

«Значит, тебе всё-таки интересно, – осознала я. – Но ещё ты боишься».

– Как по мне, это не такое уж и зло, – пожала плечами я, сделав глубокий вдох, наслаждаясь ароматом осени, когда мы повернули в сторону реки. – Книга, которую дал мне Влад, скорее похожа на… Не знаю, фольклорную медицину? – Под кожаным переплетом я нашла коллекцию поэм, каждая из которых рифмовала заклинания и ритуалы на удачу, исцеление, предсказание будущего, получение сверхъестественных сил и даже вызов духов. Некоторые строки, кажется, были загадками, а другие требовали редких трав и ингредиентов, о которых я даже не слыхала, как например «бессмертий огонь». Что это вообще такое?