Ли Ода - В пепел

Через минуту сварливое ворчание и шорох передвигаемых пакетов внезапно оборвались.

– Что? – насторожилась она, заглядывая к нему из комнаты.

Дари отмахнул жест «молчи» и ухом прижался к двери черного хода. И тут же кинулся открывать засов.

– Твааааю ж! – выругался тот, когда вместе с дверью, удержать которую он не смог, в кухню ввалилось тело Ретена. Неподвижное и с ног до головы изгвазданное кровью.

– Демоны!!! – Лаис кинулась на помощь мальчишке, осторожно укладывая наемника на пол. – Как? Откуда?

Пепел выскочил на лестницу, быстро осмотрелся и вынес вердикт:

– Ну что, считай, твой ключ в цветочках пригодился. Всякий случай настал, и как-то даже подозрительно быстро.

– Дари! – оборвала его Лаис, требуя более вменяемого ответа.

Тот послушно сменил тон:

– Нашел он твой ключик, короче. Поднялся сюда, сел под дверью и сомлел. В его состоянии не удивительно. И не грохайся в обморок! Живой он. Пока. Просто кровищи натекло, как из быка на бойне. Не меньше получаса он здесь торчал, похоже.

– Демоны! – еще раз вырвалось у нее. – Да помоги же! На кровать его нужно…

– Не суетись! – резко осадил Пепел. – Сначала здесь осмотрим.

И встав на колени возле наемника, рванул на нем рубаху так, что полетели пуговицы. Лаисса захлопнула дверь на лестницу и привалилась к ней спиной, наблюдая как Дари, покончив с рубахой, столь же умело, одним рывком, до колен стащил с него штаны вместе с бельем, после чего выругался сквозь зубы. Рана на бедре действительно выглядела самой опасной и кровила до сих пор. Девушка сглотнула, совершенно не к месту осознавая, что Ретен лежит перед ней, считай, совсем обнаженный.

– Сестричка, – обернулся к ней Пепел, – вот только не надо мне грузить, что ты еще девица и ни разу не видела голого мужика. Хорош морду отворачивать и сопли на кулак мотать, быстро сюда, пока он тут у тебя кровью совсем не истек.

Ретен застонал, так и не приходя в себя, что разом выдернуло Лаис из ступора:

– Сейчас! Принесу перевязать. – И она мухой кинулась сначала к ящику с чистым бельем, а потом обратно, прямо на бегу отрывая от простыни длинную полосу.

– Воды сначала дай! Из чайника. Промыть нужно.

Пепел отобрал у нее оторванную полосу, намочил и принялся аккуратно обтирать кровь и грязь вокруг раны.

– Тебе… Приходилось уже? – неизвестно зачем поинтересовалась девушка, глядя на то, как уверенно он все это проделывает.

– Видел пару раз, – не отвлекаясь ответил Дари, – мне хватило. Рви еще, тут уже можно перевязать, остальное потом промоем. И чайник снова на огонь поставь.

Полчаса спустя они вдвоем затащили-таки все еще бесчувственного, но уже отмытого и перевязанного Ретена на кровать, прикрыли потеплее, влили в рот немного воды и задумались.

– Нужен врач, – начала Лаис.

– Кто бы спорил, – согласился с ней Пепел. – Только вот какой? Не собираешь же ты звать своего семейного гинеколога?

– Н-да… – задумалась девушка, у которой семейного доктора вообще не было. Ни такого… э-э… специфического, ни какого-либо еще. Но вопрос выглядел актуальным. В самом деле, не тащить же сюда среди ночи первого попавшегося врача, который после них тут же навестит полицию. В сложившейся ситуации это стало бы крайне некстати, особенно для Ретена.

«Стоп! – оборвала она сама себя. – Полиция!»

Кажется, у нее появилась идея.

Лаис подошла к сумочке, вытащила из нее пачку кредитов, полученных за возвращенные письма, демонстративно отсчитала пятую часть и протянула Пеплу. А затем сунула ему еще несколько купюр:

– Возьмешь экипаж, мотнешься на Рееслову улицу, найдешь там мэтра Йени, полицейского патологоанатома. Скажешь, я очень просила приехать. Вот эти деньги отдашь ему, иначе никуда он с тобой не пойдет. Понял?

– Патологоанатома? – хмыкнул Пепел. – Думаешь, уже пора? Так вроде живенький еще. Шевелится.

– Дари! – не выдержала Лаис.

– Да понял я, понял, не ори, – откликнулся тот и протянул ей обратно свои только что полученные двадцать процентов. – Это пусть пока у тебя побудет. Сдается, завтра и оно будет нелишним.

Но увидев вопрос у нее в глазах, добавил:

– Потом расскажу. Когда вернусь. А ты пока возле черного хода кровищу подотри, нечего народ пугать и мух собирать. Или наоборот – народ собирать, чтобы мух распугивать.

И дробно застучал пятками вниз по лестнице.

После ухода мальчишки Лаисса подошла к раненному, убедилась, что изменений нет ни к лучшему, ни к худшему, и действительно метнулась убраться на лестнице черного хода. Да и перед ней тоже – там, где теряющий сознание Ретен пытался найти ключ и открыть дверь. Крови везде натекло достаточно, чтобы привлечь абсолютно ненужное сейчас внимание. Потом тщательно вымыла руки, набрала в чашку воды и подсела к рессу с ложечкой, пытаясь влить в него хоть немного сквозь сомкнутые губы.

Вместо того чтобы пить, он заметался, не приходя в сознание, а Лаис едва успела подхватить сброшенное им одеяло. И снова застыла. Если не считать бинтов, на теле мужчины ничего не было. Почти не отдавая себе в этом отчета, она медленно и внимательно прошлась взглядом по всей фигуре, отметив худощавое, но удивительно пропорциональное сложение, гладкую бледную кожу, развитые мускулы под ней, светлые волосы в паху… И вдруг поймала себя на том, что фактически подглядывает. Смутившись, быстро накинула одеяло обратно и руками прижала свои запылавшие уши. Нет, Дари, конечно, прав, мужиков она видела, в том числе и голых, но чтобы настолько привлекательных – еще не довелось. Он ее именно привлекал. Тянул к себе. Неужели только потому, что красавчик? Но она же всегда была к такому равнодушна!

Лаис вздохнула и снова попыталась его напоить – у раненного явно начинался жар. Чтобы убедиться в этом, она потрогала ему лоб, а потом, не отнимая пальцев, аккуратно провела вдоль скулы и коснулась губ.

«Демоны! Да что ж такое с ней происходит? – отдернула она руку. – Не девочка же, в самом деле.»

Стараясь успокоиться, она набрала в миску холодной воды, оторвала еще одну полоску ткани и, намочив, положила ему на лоб. Ретен застонал, но метаться перестал, угомонившись, наконец. Так ее и застали вернувшийся Дари и приехавший с ним медик – весьма целомудренно меняющей больному холодные компрессы.

Мэтр Йени сходу оценил натюрморт из почти полной кружки и ложечки возле нее и вместо приветствия поинтересовался:

– Не пьет?

– Нет, не хочет, – откликнулась Лаис.

– Хочет – не хочет, пробормотал медик, намывая руки, – кому это интересно? Сейчас все выпьет.

Он решительно подошел к кровати, ухватил раненного за челюсть, нащупал там необходимые точки, нажал и начал вливать в отрывшийся рот воду из кружки. Ретен от такого обращения закашлялся, внезапно пришел в себя и вцепился мэтру в запястья, не сводя с него помутневшего взгляда.