Клэр Твин - Кошмары в Салли Хилл

Проходя по сухим веткам, время от времени слышался треск, прерывающий напряжённую тишину. Казалось, кому-то из нас есть что друг другу сказать, но каждый молчал, опасаясь излишеств. Меня, например, интересовало, почему Билл так жаждал отыскать убийцу? Интересно же! Но я боялась спросить напрямую, поэтому в тряпочку молчала, шагая впереди него. Я знала, куда его вести, знала, что показать, чем заинтересовать. Этот план был мною придуман ещё год назад, потому для меня это кульминационный момент.

– Слушай, – внезапно заговорил позади меня брюнет, – какого это, когда тебя все сторонятся и называют больной наркоманкой?

Да, мы думаем совершенно о разных вещах. Его вопрос меня не обидел, я научилась не обращать внимание на слова. Это не легко, но все же возможно.

– Вполне так ничего, появляется время, чтобы подумать о том, какие люди бывают дерьмовыми.

Согнув ветку дерева, я ощутила запах свежести, а к пальцам что-то прилипло, кажется, смола.

– Забавно, мы с тобой как магниты – ты всех отталкиваешь, а я притягиваю.

Самовлюблённый кретин, даже здесь думает лишь о себе. На его комментарий я только фыркнула. Теперь мой черёд.

– Если не секрет, почему ты так хочешь раскрыть маску убийцы? – я остановилась, позволив себе отдышаться. От моего быстрого шага в боку неприятно тянет. Билл переступил через высохшую грязь и сровнялся со мной. Лицо у него стало твёрдым, в глазах появилась новая эмоция, которая, оказывается, ему подвластна – тоска. Я нахмурила в вопросительной форме брови и убрала красные пряди с глаз.

– Мою маму убили, – произнес почти шепотом парень, и я почувствовала холод в его голосе. – Её нашли, как и остальных, рядом с кладбищем с разорванным животом.

Я в ужасе прикрыла руками рот, но не от необычной смерти, а от жалости и осознания того, что мать Билла – двенадцатая жертва. Ею заканчивается адская дюжина. Конечно, я знала, что очередная жертва была женщиной, но то, что она жена мэра… Карие глаза парня стали стеклянными; то ли от злости, то ли от тоски кончик его носа покраснел, а вены на шее вздулись. Теперь все стало понятнее.

– Мне жаль, это ужасно, – лишь вымолвила я, вздыхая, – но ты же знаешь, что до твоей мамы были ещё одиннадцать человек. Этим я хочу сказать, что все смерти не случайны и чем-то связаны между собой…

Парень, наконец, посмотрел на меня. От его взгляда стало не по себе…

– Хочешь сказать, что их убили намеренно?

– Посуди сам: двенадцать убийств одним способом – потрошением, и в одном месте – на кладбище. Все говорят, что это волк-людоед, но я знаю, что убийца человек, то есть, почти человек… оборотень.

Брюнет задумался, зажмурив глаза. Да, ему очень тяжело слушать о том, что его мать убита оборотнем, да и вообще вся эта ситуация… Наверное, и он думает, что я сумасшедшая, но это до поры до времени. Больше ничего не говоря, мы продолжили наш путь в полном молчании. Каждый думал о своём. Я все также иду впереди парня и не вижу его лица, чтобы сказать точно, как он. Такое ощущение, будто Билл возьмёт и пошлёт меня на все четыре стороны… Надеюсь на свою ошибочность.

Повернув направо, мы добрались до пункта назначения. Та же поляна, кусты можжевельника и сосны. На этот раз в воздухе висел запах хвойных деревьев. Я посмотрела на землю перед собой и заметила тот самый булыжник. Мы на месте.

Бледноватое лицо Билла немного перекосилось; он наверняка помнит эту местность, нашу первую встречу. Парень разглядывает высокие столбы деревьев, прислушивается к каждому шороху, каждой птице. Из-за лучей солнца его инициалы на рубашке принялись сиять подобно драгоценным камням и ослепляли мне глаза. Я прищурилась.

– У меня дежавю или мы и вправду здесь уже были? – облизал сухие губы Хофер, перешагивая через камни.

Так и знала, он помнит.

– Мы здесь впервые встретились. И здесь я нашла то, что поможет мне тебя убедить, – больше не проронив ни слова, я села на корточки и передвинула булыжник в сторону. Огромный след чудовищна остался, но был уже не таким четким и глубоким, как прежде; некоторые следы когтей и вовсе разгладились. Черт… Но благо у меня есть фотографии! Билл неожиданно подкрался ко мне изо спины и начал разглядывать след, сложив руки на пояс. Судя по выражению его лица, он ничего не понимает.

– Тебя ничего не смущает? – решила подытожить я.

Брюнет вгляделся в след усерднее, но ничего… Он, как человек не понимающий в искусстве, пытается понять идею художника. Четно.

– Нечеткий след человеческой стопы?.. Эм, что это? – он перевёл туманный взгляд на мое лицо. Хофер в замешательстве, а значит, почти верит мне.

– Это и есть след оборотня. В тот день, когда мы впервые встретились, я изучала этот самый след, дома у меня есть снимки. Размер этой стопы, как у взрослого, жирного дядьки – сорок пятый! А когти… – я резким движением указала на размытые линии и не глубокие ямки, – восемь сантиметров. На стопе присутствует подушечка, прямо как у кошек, собак, тех же самых волков!..

Тут серьёзный и низкий голос Билла перебивает мой монолог:

– Стоп! Что это? Объясни мне.

Собравшись с силами, я встаю на ноги и перевожу взгляд на растерянное лицо брюнета. Неужели, он верит мне?..

– Я бы могла сказать, что это след снежного человека или чупакабры, но это будет ложью. Судя по росту существа, это точно принадлежит ему.

Хофер перевёл взгляд с меня на получеловеческий след и попятился назад, схватившись за голову. Он шатается из стороны в сторону, тихо выругавшись. Вдруг телефон в моем кармане завибрировал, и я быстро достала его, застав мамин звонок. Прости, мам, но не сейчас. Удерживаю палец на кнопке, и сотовый выключается.

– Допустим, я поверил тебе, допустим… – привлёк мое внимание Билл, выставив перед собой руки. – И что мы будем с этим делать? Пойдём в полицию? Напишем СМИ? ФБР?

Я засмеялась.

– Да, и ты заработаешь репутацию психа, собственно, автоматически став членом моего клуба.

Но для брюнета данная ситуация не казалось смешной, он всерьёз напуган, как я в ту самую ночь на кладбище.

– Слушай, мы должны поймать эту тварь! Поймать и убить! – вскрикнул он, напугав меня.

Если сейчас его не успокоить, будет плохо.

– Ты сейчас находишься под потрясением, но попробуй успокоиться, – сделав шаг навстречу, я сокращаю между нами дистанцию. – Для начала надо понять, в какие дни он охотится, где спит и когда превращается в человека или наоборот. Слишком рано выходить на охоту, как говорится: на ловца и зверь бежит!

Голова Хофера медленно покачалась.

– Как ты с этой правдой можешь жить?

Трудный вопрос, однако… Пришлось месяц спать с ночником.

– Ты привыкнешь. А сейчас идём ко мне домой? Я покажу тебе фотографии, журнал с подробностями о смерти дюжины и книги о оборотнях. Может сможем что-то раскопать?