Анна Ллос - Добыча

– Не особо, палец вот ещё болит.

Припомнив тот вечер в клубе, я трогаю палец, чтобы убедиться, что на нём всё ещё остался маленький след от пореза. Доминика достаёт из бардачка бутылку с водой и ещё что-то.

– Вот, возьми, съешь парочку.

В моих руках оказываются квадратные небольшие плитки шоколада в золотистой обёртке с каким-то неизвестным мне названием. Я вопросительно поднимаю взгляд на неё.

– Чтобы восполнить энергию. Это мои любимые шоколадки, всегда привожу их из Сингапура, такие есть только там.

– Ясно, а где мои…

– Забрала себе как сувенир, – она смеётся и поворачивается ко мне, – Шучу, лисёнок, поищи на сидении.

Улыбаюсь, когда она называет меня так. Доминика включает музыку, что-то расслабленное и мелодичное. Я нахожу белье, быстро натягиваю его на себя, жадно отпиваю воду из бутылки, разворачиваю одну шоколадку.

– Ммм, это и правда очень вкусно, – оцениваю превосходный вкус я, – Но, кажется, я всё ещё пьяна и ничего не соображаю.

– Что ты пила?

– Виски, нам с мужем друзья подарили, – неохотно отвечаю я.

– У меня был секс с тобой или бутылкой виски?

– Что?

– Сколько во всем этом было тебя самой, Алиса, а сколько алкоголя, выпитого тобой? Будешь жалеть, когда протрезвеешь? – спрашивает она.

– Я буду жалеть только о том, что была в этот момент пьяна, а не о том, что произошло. Это было мило. Мне понравилось, – честно отвечаю ей я.

– Мило? – переспрашивает она, – Забавно.

– Почему ты бросила меня вчера? – наконец вспоминаю о том, что в моих планах вообще-то было обидеться на неё.

– Я отвела тебя в тепло и безопасность, купила тебе выпить, удостоверилась, что ты в порядке и ушла. Ушла, но не бросила.

– Почему ты в парке так себя вела?

– Разве не ты сказала, что тебе все "до абсурдного ясно"? – дразнит она меня.

– Зря сказала, – сухо произношу я, понимая, что ответов от неё так и не получу.

– Давай покатаемся? Просто поездим по ночному городу? – неожиданно предлагает она.

– Ты могла бы вернуть меня туда, откуда забрала, у тебя, должно быть, полно дел в клубе.

– Ну, прекрати занудствовать, Лиса! Как я могу уговорить тебя остаться?

– Ты можешь объяснить, что происходит, и почему ты ведёшь себя так?

– Ты меня совсем не знаешь, может, поймёшь когда-нибудь, – нехотя отвечает она, – Так что, отвезти тебя домой или поедем?

– Я не против проехаться.

– Отлично! Перебирайся вперёд.

Я оказываюсь впереди на пассажирском сидении, хоть перебраться у меня выходит довольно неуклюже. Пристёгиваюсь, замечаю, что Доминика не сделала того же, поэтому я тяну руку к ремню на её стороне и пристёгиваю её. Это больше не из заботы о её безопасности, а просто для того, чтобы немного ограничить её в действиях. Перевожу взгляд на то, как она сжимает пальцами кожаную поверхность руля. Смотреть на них трудно после того, как они были во мне. Никогда бы не подумала, что самый лучший секс в моей жизни будет с девушкой на заднем сидении авто, да ещё и в пьяном состоянии.

– Я никогда не катала в своей машине кого-то вроде тебя, – звучит из её уст, словно признание, – Знаешь, проблема в том, что я для большинства не скрываю, кто я есть. Они стараются понравиться, надевают какие-то ужасно смехотворные маски, все из-за моего статуса и денег. В общем, это противно. Их пустословные обещания, что они поймут меня, примут такой, как есть, оказывались всегда пустым звуком. Но я та, кто я есть. Я не чувствую привязанности ни к кому, мне не нужен никто, они это знают. Никто не ждёт от меня лишней эмоциональности или привязанности. Я на это не способна. Была неспособна до тебя. Ты ведёшь себя абсолютно не так, совершенно алогично. Ты боишься меня, но при этом постоянно тянешься, ты с трудом принимаешь дорогие подарки, словно они и вовсе тебе не нужны, ты сидишь передо мной в старой мужской футболке, от которой пахнет дешёвым мужским одеколоном. Ты вечно задаёшь кучу вопросов. И, тем не менее, заставляешь меня чувствовать. Ну что? – она на миг поворачивается ко мне с улыбкой, а потом снова смотрит на дорогу, – Для начала этого достаточно?

Она говорит настолько серьёзно, что мне даже кажется это грустным. Но, с другой стороны – не могу же я жалеть жестокую преступницу. Она пытается казаться такой невинной, но я не дам ей доиграть эту партию по её правилам.

– Тебя мало кто понимает из-за того, какие вещи ты вытворяешь. Вероятно, я тоже не пойму. Я бы попыталась, но ты не горишь желанием мне об этом рассказывать.

– Ты не хотела бы знать.

– Не говори за меня! Это ты все портишь своими глупыми тайнами! – я начинаю выходить из себя.

– Ты не знаешь, о чем говоришь! – повышает она тон в ответ.

– Тогда в парке ты хотела убить меня, Доминика?

– Лисёнок! – она звонко смеется, одарив меня издевательским взглядом, – Я что, по-твоему, маньячка–убийца?

– Ты явно хотела сделать что-то со мной, мне было очень страшно, ты сказала, что ты не человек. Что я должна думать по твоему мнению? Если это твой способ флирта, то он очень тупой, – я не выдерживаю.

– Ты боялась меня тогда, но сейчас совершенно спокойно посреди ночи едешь со мной в никуда? Интересно. А что скрываешь ты, золотце?

– Разве что, тебя от мужа, – это правда, хоть и не полностью.

– Думаю, с этим нет проблем. Он либо доверяет тебе, что говорит о том, что он глуп, либо он сам тебе не всё договаривает, либо ему просто плевать на тебя, – улыбается она.

– Мы любим друг друга, он знает, что я бы…

Не могу договорить до конца, потому, что уже сделала. Потому что уже предала его доверие. Сделала то, о чем ни он, ни я помыслить никогда не могли. Доминика смеётся, её смех задорный и звонкий, он располагает.

– Ладно. Но теперь-то ты расскажешь ему, что впервые почувствовала настоящую жизнь на заднем сидении машины? – самодовольно выдаёт она.

– Какая же ты!

Музыку, звучащую фоном нашего разговора, прерывает вызов на телефоне. Доминика мельком кидает взгляд на экран и принимает вызов, нажав кнопку на приборной панели.

– Привет, мам. Волнуешься?

Мы встаём на светофоре. Судя по тому, как её тело расслабляется в сидении – она не против, чтобы я слышала этот разговор.

– Где ты? – требовательный женский голос явно не приветственно воспринимает беззаботность Доминики.

– Катаюсь по городу.

– С кем? – не унимается её собеседница.

– Я рассказывала тебе о ней.

– Я ждала тебя весь день, думала, что после клуба ты вернёшься ко мне. Скучаю. Когда ты будешь?

– Когда захочу, не стоит меня ждать.

Закончив разговор, Доминика полностью отключает свой телефон. Видимо, звонки матери для неё нежелательный фактор. Она тоже странная. Что это за мать, что не волнуется, а скучает? По-моему, в самом начале разговора Доминика специально дала понять той женщине, что она на громкой связи. Ещё до меня доходит, что это тот третий голос, что был на записи Оливера. Получается, эта женщина действительно её мама. Но тогда всё выглядит ещё более странно.