Андрей Гатило - Операция Моро

Стесняюсь сказать, но все гигиенические процедуры мне приходилось выполнять тоже арбузным соком, вернее – арбузными корками. И если кто-то вдруг, улыбаясь, говорил: «Жопа слипнется!», я не улыбался.

Я соглашался. Да, слипнется, и еще как…

Столько слезливого кудахтанья и жалобных стенаний мне не пришлось выслушать за всю свою жизнь.

И жизнь, и слезы, и любовь к коммунистической партии пришлось использовать в беседе со мной агроному, чтобы я оставил эту историю без огласки. Первым делом меня повезли в колхозный душ, где почему-то лилась либо ледяная вода, либо кипяток, среднего не дано. То обжигаясь, то охолоняясь, я отмылся от земляных и сахарных покровов. Одежду пришлось обождать, пока её стирали и сушили, я прохаживался по территории, облачившись в белый халат зоотехника.

Вот потом я совершил почти самоубийственное действие, сдуру, и никто даже не подумал, что этого делать категорически нельзя. Меня повели, как дорогого гостя, как папу римского, как королеву Викторию – в колхозную столовую. Шулюм, баранина и рис, квас и компот – все легло тяжким бременем в моё многострадальное нутро, я потерял сознание от мучительных спазмов в желудке, и за мной приехала скорая.

Вам интересно знать, что было дальше? Спешу заверить, что ничего интересного в промывании желудка и клизмах нет, и ничего привлекательного – тоже нет. Весь мой обед был извержен и проклят.

Но на этом мои мучения не окончились. Мне дали выпить стакан какой-то известковой жидкости, по вкусу – речная глина. И немедленно выпил…

Потом – рентген желудка. Вроде все нормально, желудок выдержал.

Мне вручили мензурку раствора магнезии, но я украдкой вылил его в раковину, посчитав, что хватит мне на этот раз всяких лекарствиев.

Вечером у меня были скоропостижные роды, случился выкидыш булыжника. Извините за столь интимные подробности, но я едва не разбил своим каменным первенцем больничный унитаз. В общем – в этом семестре я прошел самую суровую практику.

* * *

Заметил, что после операции некоторые мои сны приобрели странную, почти кинематографическую четкость и яркость. Иногда я даже не мог уверенно сказать, видел ли я это во сне… или все это происходило наяву… только давно… или я это припоминаю?

Снилось мне, что я иду по лесу. Прохлада, сумрак, дело идет к вечеру. Мне легко идти, иду без поклажи. Просто так иду, в руках легкая веточка, обычный срезанный прутик. Я иногда разбрасываю этой импровизированной тросточкой опавшую листву, будто ищу что-то.

Под листвой обнаруживаю грибы. Четыре штуки, сросшиеся вместе. Оранжевые. Вместе с комом земли вынимаю этот сросток, тщательно отряхиваю и прячу в карман.

У меня в руке оказывается складной нож. Полированная желтая рукоять удобно лежит в ладони, как родная. Привычным жестом нащупываю выступ на обухе, и клинок легко, свободно, но немного замедленно, будто под водой, выходит из своего желтого чрева. С мягким металлическим щелчком клинок принимает рабочее положение, как бы заявляя о своей готовности к работе. В отражении клинка я вижу себя.

Вот, собственно, и весь сон. Ничего особенного…

…если бы мы с друзьями, всей толпой, случайно не завалились в ближайший Спортмастер. Мой товарищ искал подходящую палатку, а остальные зашли в магазин просто от нечего делать, за компанию. И я туда же, поглазеть на разные занятные туристические спортивные штучки.

Карабины, котелки, фонарики, лыжи. Велосипед такой красивый, с колесами. Колеса крутятся. Друзья обступили какую-то палатку на стенде с явными намерениями посмотреть на неё изнутри. Консультант магазина добросовестно объясняет все преимущества именно этой модели и отчаянно шепелявит при этом. Почти свистит, что приводит моих друзей в дикий восторг. У Лехи истерика, а на глазах у Алины проступили слезы…

Я отошел и прогуливаюсь вдоль стендов с побрякушками.

Среди изобилия туристических ножей на стенде вижу складной нож с желтой рукоятью. Где-то я видел такой ножичек…

Не обращая внимания на цену, прошу показать мне его. Продавец уважительно вручает увесистый, как солидная гирька, овальный предмет. В руку нож скользнул быстро, будто живая рыба, и слился с ладонью, не желая с ней расставаться. Будто младенец признал мамку. Я крепко сжал рукоять и почти неосознанно, по темной памяти, раскрыл нож одним движением, не успев понять, как это произошло.

– Знакомая модель? – осведомился продавец.

Я кивнул, в горле пересохло.

Пришлось перезанять немного денег у Лехи, Алины и Курта, по цене ножичек оказался почти неподъемным для моего кармана.

Сейчас я понимаю, что обрел предмет силы. Что это такое? Как это объяснить… Не знаю, надо прочувствовать. Например, что такое воздух? Смесь газов… Ну и что? Зачем мне это знать? Я могу дышать, и не понимая этого.

Предметы силы иногда сами идут к нам. Как воздух, вода и пища. Только воздух, вода и пища нам привычны, а все новое – непривычно. И может напугать.

Я долго не мог наиграться ножом. Вернее, я не играл с ним, нож внушал невольное уважение, как крупная породистая собака. Вроде смирный пес, а как посмотрит в глаза, так спина холодеет.

Ножик оказался на удивление живучим, надежным и острым. Резал все подряд, что приходилось резать. Колбасу, сыр – на лету, с ходу, так тонко, что можно было смотреть сквозь листик сыра на звезды. Сырую рыбу резал, как воду, без сопротивления, рассекая мышечные волокна вдоль и поперек. Я берег режущую кромку клинка, тщательно вытирал его от воды, смазывал шарнир ножа специальным аэрозолем WD-40, ухаживал за ним, как за любимой девушкой. Снабдил его длинным ремешком на карабине, чтобы не потерять и всегда таскал его с собой, везде. Я так привык к нему, что без ножа и теперь чувствую себя не вполне одетым, как без штанов.

Так вот, прошлой осенью, как только Леха приобрел свою вожделенную палатку, мы всей компанией отправились в лес. А туристы мы никакие. Да и лес пригородный, поэтому шли без особых приготовлений. Бутерброды, пиво. Что еще надо для пикника на природе, в лесу? Да, средство от комаров. А то сожрут живьем. Мы дошли до места рядом с родником, быстро развернули палатку, достали пиво, вывалили всю свою снедь на травку и принялись отдыхать. Кто как умел…

Самый изобретательный товарищ из нашей группы, по имени Виталий, как только стемнело и немного похолодало, решил порадовать нас глинтвейном собственного приготовления. А мы еще недоумевали – зачем он тащит с собой оцинкованное ведро? В импровизированный глинтвейн вошло две бутылки водки, четыре бутылки отвратительного желтого вина «Анапа», стакан сахара и бутылка пива.

– Коктейль «Улыбка Троцкого»! – сообщил Виталий, с удовольствием разглядывая жуткий цвет своего зелья.