Андрей Гатило - Операция Моро

– Памяти Бенедикта Ерофеева, – добавил я свою порцию сарказма в этот ведьмин шабаш.

– Венедикта?

– Нет, именно святого Бенедикта. Ерофеева.

Костер разгорелся быстро, благо сухих веток в этом ясеневом лесу несть числа. Как только эта чудовищная алхимическая смесь начала закипать, Виталий щедрой рукой всыпал в неё упаковку гвоздики, едва увернувшись от синего пламени, факелом рыкнувшего из недр почерневшего ведра.

– Ух ты, даже дух перехватило! – отпрянул Виталий. – Чуть морду не сожгло!

Словно собираясь сотворить неведомого гомункула, он периодически помешивал свое варево толстой веткой, что-то бормоча себе под нос. Ведро иногда радовало нас сполохами фиолетового пламени, одуряющим ароматом сивухи пополам с гвоздикой, убийственно-тошнотворный аромат распространялся над нашей стоянкой, безжалостно убивая комаров адским дыханием Вельзевула.

Это пили все, жадно, словно вурдалаки, сплевывая палочки гвоздики. Пили горячим, обжигаясь о края металлических кружек. Но слабые желудки не смогли удержать в себе этот царский напиток более трех минут, в среднем, и все дегустаторы глинтвейна разбежались кто куда, распространяя гвоздичный парфюм по периферии.

– Привет, самураи! – послышался чей-то голос из темноты.

А, это Леханос, из соседнего лагеря ролевиков.

– А почему… – раздалось из кустов. – Почему самураи?

– Так гвоздикой несет за версту! Только самураи свои мечи гвоздичным маслом чистят. Что тут у вас происходит?

Виталий, самый стойкий потребитель глинтвейна, щедро зачерпнул из ведра своей кружкой.

– Ничего себе, узварчик… – утерся Леханос, отнимая опустевшую кружку от усов. – Адское зелье!

Он вернул кружку, присел у костра, а по прошествии трех минут вздрогнул, согнулся пополам и в этой согбенной позе скрылся в кустах, составив компанию нашим глинтвейнострадальцам…

– Хорошее рвотное средство… – раздумчиво протянул Виталий, заглядывая внутрь ведра. – Еще осталось. Кому ещё?

– Не-ет! – кто-то заорал из неведомой темноты. – Пошел на…!

Виталий покачал головой.

– Не ценят…

Я только попробовал эту смесь, только пригубил её, и всё. Поэтому спал беспокойно и проснулся очень рано. Только начало светать. Гвоздикой несло отовсюду, поэтому я решил немного пройтись в сторону Заячьей поляны. Срезал по дороге прутик на манер тросточки, шёл, разбрасывая в стороны опавшую листву. И вдруг натыкаюсь на грибы. Оранжевые, четыре штуки.

Меня окатывает холодной волной, словно из душа. Я видел во сне эти грибы, точно – видел. Я недолго раздумывал, сорвал все четыре гриба и спрятал в карман. А в кармане лежал мой нож, который я купил в Спортмастере. Я вынул его и раскрыл, как во сне.

И увидел себя в отражении клинка.

Возвращаюсь к погасшему костру в каком-то трансе. Мало того, что почти не спал, так еще это наваждение…

Встаю и иду к роднику, пить охота. Мне навстречу бредет какой-то старик. Он собирает алюминиевые банки и прячет в пакет. Совершенно седой старикашка.

Вынимаю свою находку и еще раз тщательно осматриваю. Старик подходит ближе.

– Мухомор. Редкий в наших местах вид, – уверенно говорит старик, осмотрев мою добычу.

– Да?.. – я собираюсь выбросить их, но старик мягко останавливает мою руку.

– Он созрел. И ты созрел, – взгляд старика проникает в самую глубину моего сознания. Словно в колодец. И голос звучит, как из колодца. – Ты отказался от алкоголя, верно. Это первый шаг. Ты не спал всю ночь, тоже верно. Это второй шаг. Ты нашел грибы. Это третий шаг…

Оказавшись в полном смятении, пытаюсь что-то сказать, но старик, словно опытный гипнотизер, властно и спокойно останавливает мои попытки и продолжает:

– Это старые мухоморы, волшебные грибы. Созревшие. И ты созрел!

Вздрагиваю и роняю свои мухоморы. Осознаю, что сижу рядом с костром, который почти остыл. Оказывается, я мгновенно заснул, как только присел у костра. Конечно – бессонная ночь. И этот старик мне привиделся.

– Обосраться, эбануться, грибочек! – сказал возникший из ниоткуда Виталий, собираясь пнуть мои грибы носком сапога. Я быстро подхватываю несчастные грибы и прижимаю их к себе, как котят.

– Ты будь поосторожнее с ними! – каким-то чужим голосом говорит Виталий, покуривая кальян.

Откуда он раздобыл в лесу кальян?! В ведре он его прятал, что ли?

– А почему? – спрашиваю я, по одному отправляя грибы обратно в карман.

– Буфотенин, органический яд триптаминового ряда, – как по писаному говорит Виталий, посасывая мундштук кальяна. – Смертельно опасно. Но в них есть и мусцимол. А это уже достойно внимания. После путешествия, когда съешь их, собери мочу. Я тоже желаю отправиться в темные миры.

– Ты что, дурак?! – я уже с испугом слушаю его странные речи.

– Откуси с одной стороны. А потом с другой… – вальяжно продолжает Виталий.

Он уже улегся на травку и лежа меланхолично покуривает кальян.

– Со стороны чего? – я в недоумении.

– Гриба…

И я опять вздрагиваю и просыпаюсь. Вот же черт! Я всё ещё сижу возле простывшего костра, в крайне неудобной позе, с кучкой грибов в скрюченных судорогой пальцах.

Из палатки раздается богатырский храп. Заглядываю туда – это Виталий храпит в позе младенца, и кальяна у него нет. Я проверял.

Вернувшись домой, я залез в справочники и всё тщательно прочитал о мусцимоле. Да, смертельно опасно. Но грибы выбрасывать не стал, отложил их до лучших времен.

ПУТЕШЕСТВИЯ ПЬЕРО

Но как мне быть, ведь ночью надо спать?

Б.Окуджава, песенка Пьеро

(от имени А. Павловского)

Работал я тогда в химической лаборатории. Исследовал бензин на содержание ядовитых присадок. И приходилось забраковывать изрядное количество этилированного бензина, потому как особенно часто в изъятых образцах попадался тетраэтилсвинец.

Естественно, я весьма дорожил своей работой. Хорошая зарплата, отпуск в летнее время, всяческие льготы, молоко бесплатно. Не всегда молоко, иногда давали йогурты, сметану, творожок. Что было на МКС – то и давали. А мы не отказывались, жрали все подряд. На халяву и хлорка – творог. Чего ещё хотеть?

Каждый день, по звонку, хочешь ли, не хочешь ли – на работу.

– Кто на выезд? – донеслось из кабинета начальника.

Может быть, развеяться? Как выяснилось впоследствии, зря я вызвался тогда. Понесло же меня на эту галеру! Ладно, сам навязался. Думал, что по городу поедем, да…

Только по городу Ростову, радость-то какая!

Трясусь в нашей дежурной машине, до крайности неудобной. Обычный уазик-буханка, с решетчатыми отсеками для служебных собак.

И две сидушки для людей,

И две подушки для бл…ей.

И 310 верст пути

Без остановок, мать ети!

И дали ей сесть, и охренела девица… Признаться, я бывал в командировках, ездил я в командировки, носили меня черти, но не в таких же условиях! И самое главное – на хрена?! Что там, в Ростове, своих специалистов нет? И вообще – зачем для отбора проб нужен специалист? Неужели я как-то по-особому пузырек наберу, с присвистом и с плясками? Вот этих юридических подковерных игр, пальцевых фигур, страстнЫх особенностей оперативно-розыскных экспериментов до сих пор не пойму. Вот же, снегирь снесся в открытые ладони. Не было печали, так подай скрытую операцию, высокой степени секретности. Я должен взять образцы топлива. Бензина там, всех марок, дизельного топлива, рыбки, муки, маслица…Пусть маманька пирогов напечет, негласно.