Анна Чухраенко - Тройная cпираль

Разговор с рыжей сокурсницей быстро подошел к концу, так как Ева совершенно не поддерживала эгоистичных взглядов приятельницы, а той было не интересно рассуждать об участии подруги в научных исследованиях во благо спасения онкобольных. Оставшись наедине с собой, Ева погрузилась в мысли о своем будущем. Только представляла она его не в ключе рекомендаций расчетливой приятельницы, а с наивной и светлой верой прожить жизнь, оставив глубокий след для развития человечества. Однажды она уже почти покинула этот мир, точно зная, что уходит бесследно. Тогда, на пороге смерти, ее жизнь казалась ей ничего не значащей пушинкой, которую первая же сильная буря может запросто сдуть в пропасть. Но теперь, когда ей дан второй шанс на жизнь, она хотела быть полезной здесь и сейчас. Тем более что такая возможность появилась сама собой. Вчера ее ведущий доктор предложил ей участвовать в научном исследовании по искоренению раковых клеток головного мозга. Ей же, в свою очередь, требовалось проходить дважды в год все необходимые исследования и не препятствовать публикации личных данных.

Наутро ей следует явиться на встречу с профессором Шиллингом, который, тщательно изучив ее случай, проявил большую заинтересованность. Профессор нейрохирургии Адам Шиллинг, практикующий в клинике Шарите города Берлина, лично хлопотал о передаче уникального случая Евы Валтасаровой под свое попечение. Профессор обладал всемирно признанным именем и обширными знаниями в области нейрохирургии, поэтому коллеги клиники Рехтс дер Изар всеми силами тому посодействовали.

Больничный запах в немецкой клинике, хоть и на удивление отличался от петербургского, оставался все тем же. Он буквально пронзил грудь Евы, когда та постучала в кабинет профессора Шиллинга. Накануне медперсонал настойчиво просил юную пациентку явиться в кабинет 003 ровно к 10 утра. В проеме распахнувшихся дверей предстала статная немка средних лет в строгом деловом костюме, с идеальным мейк-апом и такой же укладкой. Представившись Уршулой Фишер, секретарь проф. Вагнера попросила присесть в приемной и ожидать, когда ее позовут. Хоть кабинет и принадлежал проф. Вагнеру, фрау Фишер любезно объяснила, что девушка не ошиблась номером и проф. Шиллинг из Берлина действительно принимает именно здесь.

Анкету не пришлось в сотый раз заполнять, чему Ева по-детски обрадовалась. Каждый раз, встречая новых людей, девушка не переставала удивляться их высокому уровню владения английским языком. «Скорее всего, в школах Германии очень строго и ответственно подходят к преподаванию иностранных языков», – пришла к выводу Ева. К вопросу более углубленного изучения английского языка она сама пришла на втором курсе университета, когда ей повезло устроиться на работу в турагентство и довелось напрямую общаться с иностранными поставщиками.

Сидя в приемной и листая немецкие научные журналы, она могла смотреть только на картинки, поскольку немецкий текст был ей непонятен. Перед глазами возникла цветная картинка с изображением ДНК. Разноцветная спираль настолько обворожительно смотрела на Еву с глянцевого журнала, что девушка полностью погрузилась в ее изучение и не услышала, как фрау секретарь строго, по слогам, произнесла ее имя.

– Мисс Вал-та-са-ро-ва, прошу! Вас ждут, проходите, – и легким взмахом руки указала на внутреннюю дверь в приемной. Ева очнулась от сна ДНК и двинулась в указанном направлении.

– Добрый день, – успела застенчиво, чуть слышно произнести Ева, увидев за громадным письменным столом задумчивое, серьезное лицо брюнета. «Хм, я представляла берлинского профессора седым, в очках и гораздо постарше… Все вокруг только и твердят, что Шиллинг – всемирно признанный эксперт в области нейрохирургии. И действительно, в Германии все известные профессора уже в возрасте, ну, по крайней мере те, которых мне довелось здесь увидеть», – секундная мысль успела проскочить в голове Евы.

– Добрый день, будьте добры, присаживайтесь, – послышался низкий тембр с едва уловимой хрипотцой. Звук мужского голоса моментально пробежался по телу девушки, оставив за собой мурашки на коже – реакция, неконтролируемая человеческим сознанием. Ева покраснела моментально, на доли секунды ей представилось, что чрезмерная чувствительность ее кожи не останется незамеченной, и это показалось ей постыдным.

– Вы ведь говорите по-английски? – слегка замешкавшись, спросил господин с серьезным выражением хоть и достаточно зрелого, но очень свежего лица. У него были карие, глубоко посаженные бездонные глаза, из которых исходила некая тайная ухмылка, или даже тот дьявольский огонек, присущий еще тем искателям приключений.

– Да, немного. То есть я легко понимаю обычную речь, – растерянно ответила Ева, прикусив нижнюю губу. Обычно она не испытывала стеснения перед докторами, за последние пять лет привыкнув к ежедневному общению с ними. Сейчас же она чувствовала себя отличницей, которая впервые не выполнила домашнее задание и была поймана с поличным строгим учителем. И тот факт, как казалось самой Еве, что отвечала и вела себя она крайне нелепо, стеснял ее еще больше.

– Мисс Ева Валтасарова, насколько мне известно, вы согласны участвовать в научном исследовании, за что я и мои коллеги вам очень признательны, – уже гораздо увереннее продолжил доктор. – От вас требуется лишь проходить плановое обследование в клинике Шарите каждые шесть месяцев. То есть с этой целью вы должны прилетать в Берлин, а не Мюнхен. Надеюсь, вы не успели навсегда потерять свое сердце в Баварии? А то Берлин не любит грустных туристов, – растянув губы в улыбке, профессор шутливо помахал указательным пальцем.

– Спасибо! Да нет, что вы?! Я только рада помочь, – Ева собрала все силы, чтобы казаться как можно серьезнее. Ей очень хотелось быть таковой, или хотя бы смотреться со стороны, только бы разворачивающийся внизу живота сладостный трепет не заметил никто. Особенно он! Как и любой эмоциональный человек, Ева воспринимала окружающий мир через призму своих чувств, и была уверена, что посторонние также чувствуют происходящее внутри нее. Как, почему и по каким причинам она начинала испытывать неловкость, трепет, дрожь по всему телу и даже испуг девушка объяснить не могла. Слишком уж быстро и расплывчато все это происходило.

– Я имел возможность ознакомиться с вашим случаем в прошлом году на Европейской конференции новых технологий прочтения ДНК. Коллега из Мюнхена привел ваш прецедент как результат ошибочного понимания ДНК и реальную возможность так званой перезагрузки того… – на этом месте Шиллинг сделал паузу, задумчиво опустил взгляд в стол и на пару минут застыл в такой позе.