Елена Нестерова - 10 способов убить Меня!

Я ничего не почувствовал когда убивал их, они заслужили этого. Тогда, я впервые спросил себя – А были ли они людьми? Хотя, что гадать, когда сам напоминаешь зомби. Руки так и чесались запустить пилотную серию – Смерть в самолёте. Отличный получился бы фильм!

Слегка замечтавшись и успокоившись, я запрыгнул в пустой автобус.

В прихваченной куртке оказался проездной и сидя в автобусе, я думал, что дала мне это смерть?

Прошлая – позволила запоминать то, что обычному человеку не под силу. А эта? Сил вроде прибавилось. Но это спорно. Подёргал поручень, держится крепко, оторвать не смог. Нет, причина в чём-то другом.

Меня клонило в сон, и я вновь увидел ту мёртвую девушку, а потом, ещё одну и ещё… Они были ещё живы, когда эти мерзавцы издевались над ними. Они плакали и кричали, молили о пощаде, но в конце всё равно погибали.

Вседозволенность разрушает сознание. Каждую ночь, творя такое в морге, они однажды сделают это с живой девушкой, и это только начало. Я свернул голову будущим маньякам. Тот дар, что был мне дан за пулю в сердце – будущее. Я видел будущее! Люди, как крошечные муравьи выбирали свою дорогу, но не всегда жизнь бывает любезна с ними.

Следующую неделю я провёл как во сне.

Первый душ занял целые сутки. Я старался отмыться от чужих и своих мерзостей. Тёр себя мочалкой до красных пятен, почти сдирая в кровь нежные места своего тела. Я старый, но местами нежный – так можно было бы пошутить, но не в этот раз.

Вернувшись в парк, где уже сняли ленту полицейского ограждения, я с первого раза нашёл свой пистолет, закинутый в кусты. Постояв минуту над бурым пятном, я достал из машины букет и положил его ровно в центр. Это была кровь моего друга. Тридцать лет и пять минут дружбы. Покойся с миром, дорогой Макс! Я достану этого гада и разорву его на мелкие части за каждую минуту нашей дружбы.

Затем я перезарядил пистолет и отправился гулять по улицам Москвы. Стоило мне притормозить, я видел, как мир меняется. Дома растут, дороги становятся шире, а люди надевают новые маски безразличия, ещё хуже, чем теперь.

Такую маску носил и я, с ехидной довольной улыбкой и безразличием к окружающему миру. Теперь её сдуло ветром перемен, холодным и настоящим. Я больше не улыбался!

Вглядываясь в лицо каждого прохожего, я видел его будущее. Не всё мне нравилось. Многое хотелось переделать в этих короткометражках.

Даже актёров сменить, но это было не в моей компетенции, впервые в жизни. Я застрял в лабиринте чужих судеб. Сострадание работает на коротком расстоянии, когда в этом нуждаются твои родные или друзья, но, когда тысячи людей – несчастны, а ты не можешь помочь, хочется спрятаться под одеяло и закрыть глаза.

И вот на третий день я встретил человека – одного дня. Не смейтесь! Забавный такой мальчишка, без будущего! Он не менялся как остальные, а шёл по улице с незабываемой ласковой улыбкой. Такой, точно мог обнять весь мир, отдавая всего себя. Его странность была вызывающей. Он со всеми здоровался как полоумный. Помните, игра такая в детстве была, кто больше всех с незнакомыми людьми поздоровается и по шее не получит? Не помните?

Самое невероятное было то, что он сумки старичкам до дома подносил, да, и те давали, так запросто. Были уверены, что не украдёт. Я один раз попробовал и затрещину получил от ветерана войны, а этот пацан подрулил и, старик ему не только авоську свою отдал и ключи от квартиры, да ещё и орден подарить хотел за боевые заслуги. Тот еле отвертелся, обещав зайти позже.

Я шёл сзади него и не верил своим глазам. Это магию или гипноз?

После старичка, парень сел в пустой автобус, конечная, наверное, но народ быстро набежал, и он место уступать начал, а это по нынешнем временам, большая редкость. Словно чувствовал кому оно нужнее, и не только старикам и беременным женщинам, а многим, у кого в глазах печаль была и усталость.

Целый день он был под моим пристальным вниманием и хотел уже я домой уйти, когда паренёк к своему подъезду подошёл, но что-то кольнуло внутри, и я последовал за ним.

Ссора была в самом разгаре.

– Что, чудила, не понял с первого раза? Настька моя!

– Настя сама вправе выбирать. Она взрослый человек. А ты давишь на неё и запугиваешь. Мы с тобой на честную дуэль договаривались, а что выходит? Нет у тебя чести!

– Да плевал я на твою дуэль! Сейчас сверну тебе шею, и выбор будет очевиден.

Нападающий был раза в два крупнее паренька, а в руках держал нож, и вполне внушительных размеров. Медлить было нельзя.

Я оттолкнул своего подопечного, и нож воткнулся в меня как в масло, мягко так, безболезненно.

Я схватил пацана за грудки, и прохрипел:

– Ещё раз рядом с ним увижу с того света достану!

Убийца хотел выдернуть нож, но я не дал.

– А улику оставь! Как я тебя в тюрьму сажать буду?

Здоровяк убежал, а растерянный мальчик тыкал в кнопки телефона пытаясь вызвать скорую помощь.

– Как же так? Зачем вы вступились? Что дальше то? Как жить?

– Ты меня вопросами не заваливай. Послушай, что я скажу, и не перебивай. Неохота из железного ящика опять выбираться.

Никуда не звони, дай мне умереть. А нож – вынь, как только я перестану дышать и аккуратненько в пакет положи, чтобы отпечатки остались.

– Не могу я вам дать умереть. Вы что такое говорите? Это от боли, наверное.

– Ты тут далеко живёшь?

– Вот моя квартира. Вы у неё стоите.

– Дома кто есть?

– Нет никого?

– Тогда открывай свою дверь и дай человеку полежать перед очередной смертью.

Он дотащил меня до дивана, и я завис на краю, обессиленный для того, что ровно вытянуть ноги и сложить руки на груди. Хотелось хоть раз сделать это демонстративно правильно.

Я поманил к себе паренька, и уже хриплым ускользающим голосом объяснил ему правила игры.

– Я сейчас умру, на часок, не больше. Но если вдруг не воскресну вовремя, звони в полицию и сдавай того пацана, себя не подставляй. Обещай мне! Зря я, что ли в бою пал, как герой.

Я пытался улыбнуться, подбодрить его, но это было бесполезно. Он хлюпал носом и кажется даже – плакал, что в его возрасте совсем не удивительно, видя, как кто-то умирает по твоей вине.

Мои глаза медленно закрылись и свет потух. Лишь тогда я увидел будущее этого паренька. Через много лет он будет клясться в верности своей стране и народу, положив руку на конституцию.

Наверно стоило того, подумало моё бездыханное тело, и я воскрес.

Глава 4

Чудовища, чью вижу тень…

Очнувшись, я поспешил успокоить мальчика и выбежал на улицу. Никогда не забуду его глаза, огромные как блюдца. Может от изумления, а может и от восторга. На его глазах произошло чуда, а это не шутки для верующего человека. В его квартире было много икон. На прикроватном столике на узорчатой скатёрке лежала библия. Даже умирая, я заметил её. Возможно, именно этот случай героизма завершит его становление как личности.