Олеся Стаховская - Афанасьева, стой!

– Дело в том, Арина, что Павел оказался совсем не тем, кем мы его считали. Он невиновен в тех смертях, о которых я говорил.

Может, это покажется странным, но я почему-то обрадовалась.

– Значит, он обычный человек?

– Увы, а вот это не так. Павел – волокита.

– В смысле бабник? Что же тут необычного? Семёнов вон тоже бабник. Но это не делает его сверхъестественной сущностью. Хотя бабник он выдающийся.

Семёнов бросил в мою сторону многозначительный взгляд. Хотел возразить, наверное, аргументированно, но Захар Матвеевич так на него посмотрел, что тот опустил голову и принялся вдумчиво выводить письмена на бумаге. Ага, ты работай, Семёнов, работай. Объясняй руководству причину служебного рвения. Мне тоже интересно, что подвигло тебя на избиение беспомощного человека.

– Волокита – это не моральный облик означенного индивида, Арина. Это особого рода нечисть, которая питается энергией, выделяемой в процессе полового акта.

Раздался громкий треск. Мы с Захаром Матвеевичем синхронно повернули головы в сторону Семёнова. Оказалось, это ручка разломилась пополам в лапищах айтишника. Ему бы перестать злоупотреблять тяжелыми весами. А то канцелярских товаров не напасешься.

– Так вот, – продолжил Захар Матвеевич, – волокита – славянское название инкубов. Что такое инкуб вам известно?

Я кивнула. Начиталась в своё время разных книг. Развратный демон, вот кем оказался мой Прекрасный Принц.

– Противостоять обаянию инкубов невозможно. Это факт. Как и то, что в качестве пары они стараются выбирать ведьм, так как те энергетически значительно сильнее обычных женщин и, как правило, не страдают от подобной связи. Многие ведьмы сознательно идут на контакт с инкубами. Это позволяет безопасно скинуть излишки энергии. В большинстве своём такие пары самые крепкие, так как в их основе лежит взаимная выгода. Каждая сторона получает то, что ей необходимо. Инкуб – постоянный источник жизненной энергии, ведьма – возможность контролировать свою силу. Отдавая лишнюю энергию, она получает возможность ослабить контроль над эмоциональным состоянием. Видите ли, избыток энергии губителен для ведьм и ведунов, точнее для их окружения. Вы уже, наверное, ознакомились со сводом правил и поняли, что любая негативная эмоция, направленная на окружающих, может весьма деструктивно отразиться на их здоровье. А подобные действия жестоко караются. Инкубы забирают этот излишек, избавляя сильных ведьм от возможных эмоциональных всплесков. Плюс любовники они фантастические.

В кабинете снова раздался треск. Семёнов тихо чертыхнулся, выкинул в мусорную корзину обломки очередной ручки и потянулся за следующей.

– Вы так рассказываете об этом, словно испытали на себе, – улыбнулась я.

– Испытал, – не стал юлить Захар Матвеевич. – Моя супруга была суккубом. Это женская разновидность инкубов. Мы прожили тридцать лет в полном взаимопонимании. Пожалуй, этот брак можно назвать счастливым. Суккубы, как и инкубы, найдя энергетически сильного партнера, предпочитают хранить ему верность. Так намного удобнее, чем постоянно искать новые источники пропитания.

– Это же потребительство в чистом виде! – возмутилась я. Меня коробило от мысли о том, что союз мужчины и женщины строится не на любви и взаимном уважении, а на банальном энергетическом обмене. Да, я наивная и верю в большое и чистое чувство.

– А разве обычный брак не потребительство? – с иронией поинтересовался Захар Матвеевич. – Вы ещё очень молоды, Арина. И полны иллюзий. Но жизнь это исправит, поверьте. Что касается инкубов и суккубов, то с ними легко и приятно жить. Они удобны в быту и не создают проблем, скорее наоборот, стараются избавить от них партнера.

– Павел решил, что я ведьма?

– Да, он почувствовал это. Кроме того, вы заинтересовали его как женщина.

И снова треск, и обломки ручки летят в корзину под аккомпанемент тихих ругательств.

– Алексей, мы, наверное, мешаем тебе? – обратился к Семёнову Захар Матвеевич. – Может, лучше прогуляешься до кухни и там закончишь объяснительную?

– Ну уж нет! Я останусь, с вашего позволения, – довольно резко ответил айтишник.

– Как знаешь. Только, прошу тебя, прекрати разбазаривать государственное имущество.

Семёнов раздражённо кивнул.

– Вернемся к Павлу. Он убеждал нас, что не хотел причинить вам вреда, полагая, что вы в полной мере владеете своей силой и сознаете, кто он такой. Более того, Павел старался минимизировать первые контакты, давая вам время привыкнуть к нему. По крайней мере, так он нам сказал. Это правда?

– Да, – не стала отпираться я.

Стало понятно, почему Павел сбегал каждый раз.

– У него были серьёзные намерения в отношении вас. И теперь, когда все недоразумения устранены, если вы желаете продолжить эти отношения, никто из нас не станет препятствовать.

– Вы, должно быть, шутите?

– Ни в малейшей степени. Нам нечего ему предъявить. Он невиновен в нападениях на людей. Мы отпустим его. И ваше право решать, продолжать ли общение с ним. Если, конечно, вы не напишете заявление о причинении вреда. Тогда мы будем обязаны дать делу ход. Всё-таки на момент знакомства с Павлом вы не догадывались о своих способностях и, более того, излишками энергии не страдали. Если бы не действия инкуба, ваш контакт с энергетическим вампиром не привел бы к столь печальным последствиям. Так будем составлять заявление?

Я помотала головой. Не вижу смысла портить жизнь Павлу. Он же не знал, что ведьма из меня никакая. Продолжать с ним отношения я также не собиралась. Теперь-то я поняла, что моё чрезмерное увлечение Прекрасным Принцем было не чем иным, как влиянием его сверхъестественных особенностей. Ни о какой любви речи не шло. А раз так, зачем ввязываться в нездоровые отношения? Я не настолько цинична.

– Что ж, это ваш выбор, Арина. Я распоряжусь, чтобы Павла отпустили. Кстати, он очень просил о встрече с вами. Вы можете отказаться.

Снова помотала головой. Я должна увидеться с ним. Нужно расставить все точки над Ё.

Захар Матвеевич позвонил по служебному телефону, и через пару минут в кабинет ввели Павла. Ведун махнул головой Семёнову, и тот нехотя поднялся. На выходе будто бы случайно задел Павла плечом, отчего тот поморщился.

Я осталась наедине с Прекрасным Принцем. Но он уже не был столь прекрасен, как прежде. Его изрядно помяли в Управлении. Не представляю, сколько времени потребуется, чтобы с аристократичного лица сошли следы побоев. И это только лицо. Что же с остальными частями тела, скрытыми одеждой? Я сочувственно охнула и с трудом сдержала порыв броситься навстречу некогда любимому человеку, чтобы утешить и поддержать его.

Наверное, я и правда дура. Из-за него я пережила несколько малоприятных дней. Еле волочила ноги, полагая, что стала жертвой неизлечимой болезни. Впервые столкнулась с тем, что мужчина ставит своё удовольствие превыше всего, не считаясь с чувствами и мнением женщины. Разве за это не стоит презирать? Полагаю, стоит. Но я не испытывала сейчас презрения или ненависти. Только жалость. И возмущение действиями сотрудников Управления. Точнее, одного конкретного сотрудника.