Александр Лонс - Разрыв легенды

Конечно, Протей справился, отделавшись синяками и парой незначительных ссадин. Из-за характера своей работы он временами попадал в переделки и покруче, поэтому всегда носил с собой комплект стягивающих пластиковых хомутиков. Только вот как быть со слухами? Протей атлетом не выглядел. Разговоры про то, как один человек смог отоварить компанию агрессивных подростков, были ему совершенно ни к чему. В отличие от разных полулегендарных колдунов и ведьм, Протей не мог прочистить мозги нападавшим, как не умел устраивать им потерю памяти. Оставалось одно. Проникновенная беседа.

Протей сложил связанных юнцов в кучу и произнес им прочувствованную речь. Доходчиво объяснил на понятных примерах, что так поступать не следовало. Доброе слово явно не помогло. В ответ послышалась грязная брань вперемежку со смертельными угрозами. Тогда метаморф поднял на ноги самого крупного из этой компании, убедительно стукнул, чтобы тот не сильно рыпался, сдернул с него штаны и заставил мочиться на лица своих друзей, подробно фиксируя всю процедуру на телефон. То была не самая оригинальная идея Протея: подобную расправу он уже видел в каком-то из туземных фильмов, когда вникал в местные реалии. Потом Протей столкнул активного фигуранта в общую компанию и заново растолковал «детишкам», что болтать лишнее не в их интересах. Пришлось пообещать, что в следующий раз ему не составит особого труда заставить их трахать друг друга с подробной видеозаписью всего процесса. А уж если и это не поможет, придется колени переломать, в полном смысле этого слова. Потом он ушел. Стражи закона на месте происшествия в тот вечер так и не появились.

Для Протея подобные эпизоды были почти что мелочами. Основное беспокойство доставлял клиент. Наблюдение за ним. Он то с кем-то встречался, то безвылазно сидел в своем кабинете, то вдруг куда-нибудь неожиданно уезжал. Случалось это спонтанно, без всякой системы и без раннего предупреждения. Пришлось в машину ему установить шпионский маячок, ведь, по договору, особо часто попадаться ему на глаза не следовало. Все это заставило Протея пойти на риск и устроить небольшой спектакль…

Иногда я думаю, как же повезло тем, кто по природе своей бесчувственная мразь, подлец и жлоб. Они берут от бытия все, что захотят, а совесть при этом их абсолютно не мучает. Идут по жизни без мыслей и сожалений. Большинству же людей нормальных ради подобных результатов приходится пережить немало стрессов, катарсисов и психологических травм. Много работать над собой. Вот не каждый раз могу быть жлобом, а часто бывает, что надо. Стараюсь, но не всегда получается.

Адаптацию приходилось совмещать с поисками, а поиски начинать с самого неподходящего места. Со своего рабочего офиса. Сразу все пошло как-то криво. Причем если на поиски времени, как обычно, не хватало, то на всякую ерунду обязательно находилось. Это моя личная примета. Многократно проверенная. Закон кармы.

Я торчу тут уже довольно долго, а сюжет не вырисовывается. Что я вообще здесь делаю? По делу, которое мне надлежало тут выполнять, пока ничего интересного не имелось. Почти ничего. Ничего вразумительного. Интересно, для чего мне поручили разбираться еще и с этой эпидемией? У моего админа Скиннера имелась, по-видимому, пакостная задумка осложнить командировку весьма актуальной «вирусной» темой. Зачем, интересно? Мне одних только пиратских переходов вполне было бы достаточно.

Без каких-либо усилий я выяснил, что эпидемия действительно имела место. Летальность достигала десяти-двенадцати процентов от числа исходов. Некоторые умники уверяли, что смертность вызывало само лечение, – с этим еще предстояло разобраться. Поэтому первое, что сделал, придя «к себе домой», – это связался с очередным фигурантом из списка контактов, любезно предоставленного мне там, на той стороне. Я не знал этого человека, а он не знал меня. Судя по всему, наши дела были ему если не в тягость, то уж точно не в радость.

– Здравствуйте, вы Артур? Артур Возницын?

– Кто это говорит? – послышался недовольный голос с того конца. Спал он там, что ли? Я назвал запомненный пароль. Идиотская ситуация, как в плохом шпионском детективе.

– А, вы оттуда… – бесцветно ответил мой собеседник. – Да, я это. Называйте меня Арт, будто мы старые друзья. Как вас звать-величать?

Я сказал, как.

– Очень приятно, – подтвердил Арт. Врал, конечно. Не было ему приятно. Если бы мог, он бы послал меня по краткому адресу, отключился и продолжил бы спать. Но не в состоянии был позволить себе такие вольности: его держали на крепком крючке. – Что вы хотите?

– Все об эпидемии и лечении этой болезни. Все, что знаете.

– Вообще-то, это долго…

– Не торопитесь, у нас двое суток. Напишите или надиктуйте имеющуюся у вас информацию и перешлите мне. Запоминайте адрес. Это тот номер, который высветился, только без черточек и пробелов, «собака» бэ-ка ру. Запомнили?

– Чего там запоминать.

– Очень хорошо. Через два дня жду от вас сообщение.

– Кое-что могу сказать сразу – возможно, этого хватит, и вы от меня наконец отступите.

– Слушаю.

– Там вот что… Да, запись включите, чтобы не повторяться потом.

– Уже, – подтвердил я.

– Так вот, что вам уже известно об этой эпидемии?

Я кратко, но емко пересказал все свои знания по данному поводу.

– Так и есть, только лечение тут ни при чем. Относительно сходящих с ума людей ничего конкретного сказать не могу, информацией не владею. Возможно… не хочу врать, не знаю. Понимаете, всего за пару месяцев мир изменился до неузнаваемости. Люди оказались заперты в границах своих стран, городов и даже квартир. Привычные развлечения – прогулки, походы в кинотеатры и на концерты – исчезли или трансформировались, перейдя в онлайн. Туда же перешли образование, работа и встречи с друзьями. Походы по магазинам и в кафе заменила доставка. Но главное, что мир быстро осознал, – насколько все это удобно. А потом, когда человечество победит – если, конечно, победит – эпидемию, от некоторых новых привычек будет трудно отказаться. Зато про само заболевание известно следующее…

Далее Арт минут тридцать говорил почти не прерываясь. Его речь записывалась, а я думал, что всякий раз в начале нового дела испытываю ощущение клетки. Словно заперт без всякой возможности выхода. Боюсь, что не справлюсь, что не успею, что заказчик поймет, какой я шарлатан и жулик, растреплет всем знакомым и незнакомым. Все станут показывать пальцем. Отстранят, выгонят, внесут в игнор-лист… Однако обычно мне везло. Удачи следовали даже чаще, чем я рассчитывал, постепенно пришла уверенность в своих силах, а затем и убеждение в собственном профессионализме. Случавшиеся все реже и реже провалы пугали уже не столь сильно, а финансовая подушка, позволяющая при случае возвращать аванс, давала уверенность в себе и завтрашнем дне. Все это пришло. Но тем не менее первоначальный страх сохранялся. Он сделался чем-то вроде дурной привычки, навязчивого состояния, регулярно возникающего в начале каждого нового дела. Вскоре процесс преодоления давался все легче и легче, панический ужас почти прошел. Осталась всего лишь привычная боязнь завалить новое расследование и потерять работу.