Остен Кальт - Четыре берега Трибрежного моря

– Ага! Очень похоже! – подтвердила Пыль.

Тем временем Поньйи, которыми седоки управляли без видимых усилий, выстроились в линию, и наконец появились Поньйи-Вожак и его наездник.

Встав на дыбы, вожак громкохи-хикнул, потом пустился вдоль строя галопом. Доскакав до конца строя, всадник резко осадил Вожака, развернулся и уже неспешным шагом проделал путь вдоль строя, придирчиво оглядывая свой маленький (во всех смыслах) отряд. Закончив свой путь, наездник опять развернул своего забавно гарцующего скакуна и, доехав до середины строя, остановился.

Эльф выпрямил спину, коротко поклонился девочкам и заговорил, явно обращаясь к ним, но… они ничего не услышали. По выражению лиц двойняшек он очень быстро понял, что его видят, но не слышат, почесал в затылке, а затем недвусмысленно показал пальцами на свои уши. После этого жестом ладони призвал своих спутников сохранять спокойствие и терпение и застыл в ожидании.

И Эль, и Пыль сообразили одномоментно и довольно быстро. У Эль появились беличьи ушки с кисточками, а Пыль, чуть помедля, «трансформнула» аналогичные. Эльф склонился к голове своего Поньйи и что-то шепнул ему в то ухо, что было чуть длиннее. Поньйи хи-хикнул и… пожал плечами (это, конечно, звучит странно, но движение Вожака Поньйи было столь красноречиво, что, даже учитывая тот факт, что он был пусть нелепой и маленькой, но лошадью, движение это, кроме как пожатием плечами, истолковать было невозможно).

Поньйи снова хи-хикнул, а Эльф улыбнулся и наконец начал долгожданную речь:

– Имею ли я, полное имя которого Рибхукшан Плодородный, – Эльф высоко вздернул подбородок и продолжил: – Имею ли я счастье видеть перед собой юных дочерей, рожденных в браке вашего отца, достопочтимого Гуннбьйорна Ульфсона Третьего, потомка великого морехода Гуннбьйорна Ульфсона Первого и великой Валькирии Регинлейв?

Эльф сделал паузу и, не дождавшись ответа, продолжил:

– Равно как и дочерей вашей матери, что носит имя Йо Нельгды, полное имя чьей матери, Найт-Нюи-Ночь, временно утеряно в вечности, но вскоре будет или уже накануне было выяснено! Нюи, что была супругой великого воина и земледельца Взворыки Свет Ослябя, чего полного имени мы сегодня тоже не имеем чести знать и помнить, но вспомним завтра и непременно озвучим вчера!

Эльф поочередно посмотрел на Пыль и Эль. Он ждал ответа.

Девочки словно онемели. Наступила тишина. Вожак фыркнул, Рибхукшан Плодородный еще раз вопросительно посмотрел на Эль и Пыль. Наконец Эльфу надоело затянувшееся молчание, и он решил начать сначала.

– Имею ли я, Рибхукшан Плодородный, счастье видеть перед собой юных… – Тут он, видимо, передумав, улыбнулся и спросил:

– Девочки, меня зовут Риб. Вы меня слышите? Вы Эль и Пыль?

– Уф… – одновременно выдохнули девочки и хором ответили:

– Да, это мы, и мы слышим вас! – и поочередно представились: – Эль – дочь Йо-Нельгды; Пыль – дочь Гуннбьйорна.

Эльф непонимающе похлопал глазами, чуть наклонил голову, будто ожидая продолжения. Смешно, но Поньйи тоже наклонил голову, будто передразнивал седока.

Пыль и Эль, поняв недоумение Рибхукшана Плодородного, продолжили коротко:

– И, соответственно, наоборот.

– То есть вы обе подтверждаете, что являетесь детьми ваших досточтимых родителей в равной степени?

– Мы же двойняшки!

– Это ничего не значит, но в данном случае мне достаточно вашего слова и вашей уверенности, что дело обстоит именно так. Мне этого достаточно, несмотря на первоначальные сомнения в вашем родстве, которые меня посетили после того, как я вас увидел впервые.

– Ну, да, – хмыкнула Эль. – Я ведь брюнетка, а она… – Эль кивнула на Пыль.

– А я – блондинка, – продолжила Пыль, – но это даже хорошо.

– Почему хорошо? И кто вам это сказал? – заинтригованно спросил Эльф.

– Мама. Мама всегда так говорит. Потому что в детстве мама точно знала, кто из нас уже покушал, а кто нет. Ну и прочее…

– Ваша мама права. Вопросов больше не последует.

Эльф облегченно улыбнулся и продолжил:

– Поскольку все скучные, но необходимые формальности соблюдены, то я готов перейти к самой важной и приятной их части. Вы не против, если я буду краток и перейду на понятный и более привычный язык?

– А вы на каком языке с нами сейчас разговаривали?

– Он тоже должен был быть понятным, если вы об этом. Но официальным, разумеется. Прошу простить меня. Я только-только постигаю эту форму общения, но… – он глубоко вздохнул и продолжил: –Но это так выматывает, что я в этой форме общения очень скоро начинаю немножечко запутываться…

Эльф жалобно посмотрел на девочек.

Пыль улыбнулась и поспешила успокоить забавного Эльфа:

– Уверяем вас, что к подобным формулировкам мы давно привыкли, но будем только рады, если вы перейдете на менее официальный тон, господин Рибх Ушан. Ой, простите, не Ушан, а… Кушан, или…

– Вижу, позднесанскритское звучание моего имени несколько обременительно для вашего слуха. Исходя из этого, я не вижу смысла озвучивать его на изначальноэльфийском, ибо на моем родном языке оно еще сложнее. Поэтому можно звать меня просто и коротко. Я – Риб. Договорились?

– Да, господин Риб.

Эльф ловко спрыгнул с Поньйи, звякнув шпорами.

– Благодарю, юные леди! – Я уполномочен пригласить вас, Эль и Пыль, – тут он запнулся. – Это ничего, что я не упоминаю ваших родителей, как положено? И не называю вас полными именами?

– Ничего, господин Риб, тем более что вы уже упоминали и наших родителей, и родителей их родителей. Мы все любезно согласились и договорились перейти на короткие имена и нормальный язык, – поторопилась успокоить собеседника Эль.

– Благодарю, леди!

Риб поклонился.

– Итак, Пыль и Эль, вы приглашены на Тысячелетне Редчайше Случающееся Событие, а именно на коронацию и вхождение на трон нашего нового правителя!

– А Вы точно ничего не перепутали? Мы-то тут при чем? – недоуменно воскликнула Эль.

– Уверяю вас, что я точен и безошибочен, как мой солнечный Хронометр-Тене-Проблескометр! Ошибки быть не может! Могу ли я рассчитывать на положительный ответ и озвучить пославшему меня лицу ваше согласие?

Эль пожала плечами.

Пыль повторила движение сестры.

– Сей жест означает «ДА»? – Эльф был несколько озадачен.

– Решительное «Да»! – успокоила собеседника Эль.

– Благодарю за согласие, леди!

Эльф облегченно вздохнул и неожиданно продолжил:

– И уж совсем остался пустяк. Я хотел бы вручить вам вещь, принадлежащую в равной мере вашему благородному родителю Гуннбьйорну и вашему гениальному учителю Лунгвайту. Вещь, что была так неосторожно утеряна вами.

– Мы никогда и ничего не теряли из вещей родителей, кроме маминого тряпошного зайца, да и тот да-а-а-а-вно нашелся! – возмущенно заявила Эль.