Валерий Вайнин - Ученик

Даша вздохнула.

– Сдаюсь. Бросаю курить.

– Вот так сразу? – глупо улыбался сварщик.

– Именно сразу, – ответила Даша. – Иначе не бросишь.

Уроки закончились, и в школе было непривычно пусто. Лишь завуч Зинаида Павловна, семеня по коридору, пришпиливала на ходу свою девичью косу к затылку.

– Глеб Михайлович, – ее лицо выразило сочувствие, – ну как там? Обошлось?

Глеб небрежено отмахнулся.

– Просто недоразумение.

– Ну слава Богу, – облегченно вздохнула Зинаида Павловна. – Иван Гаврилович вас ждет.

– К нему и направляюсь, – сухо ответил Глеб.

Лицо завуча порозовело.

– Глеб Михайлович, я полагаю, что одежда учителя должна быть более строгой, чем ваша. Возможно, взгляды мои устарели, но я никогда… – голос ее дрогнул, – поверьте, никогда и никому, кроме вас лично, этих взглядов не высказывала, – задрав подбородок, она устремилась прочь.

Глядя на ее удаляющуюся нескладную фигуру, Глеб озадаченно почесал переносицу.

– Разрази меня гром.

Секретарь директора, бойкая семнадцатилетняя девчушка, при виде Глеба плутовато усмехнулась и кивнула на обитую коленкором дверь.

– Ждет-с. Злой, как…

Дверь приоткрылась, и в проеме показалась голова директора.

– Был бы я злой, Милка, я б давно распилил тебя на части. Прошу вас, Глеб Михайлович.

Глеб вошел и присел на предложенный стул.

– Извините за опоздание, Иван Гаврилович. Задержали на Лубянке.

Директор был низеньким, морщинистым и седым как лунь старичком. Хромая на левую ногу, он обошел вокруг стола и сел напротив Глеба.

– Долго мурыжили? – спросил он участливо.

– Обошлось без пыток, – ответил Глеб и выжидательно замолчал.

С тем же участливым видом директор выдержал паузу.

– Вы у нас работаете… с декабря, кажется? – уточнил он как бы невзначай.

Глеб кивнул.

– Чуть больше двух месяцев. А что?

– Жаль, Глеб Михайлович, что за эти два месяца мы в вами толком и не познакомились. Всю нынешнюю зиму я хвораю, хвораю – прямо черная полоса. Но мне весьма любопытно: что вы за человек?

Глеб пожал плечами.

– Тут я вам не ответчик.

– Уж я понимаю, – улыбнулся директор, – уж придется мне самому вас разгадывать. Но ведь вы мне в этом поможете, правда?

– В меру сил, – улыбнулся в ответ Глеб.

– Вот и чудненько. Прямо сейчас и начнем. Зачем вы устроили драку с подростками возле школы?

Глеб нахмурился.

– Иван Гаврилович, я ничего не устраивал. Я был вынужден вмешаться, так как…

– Да знаю, знаю, – мягко перебил директор. – Я только спрашиваю: зачем возле школы? Отвели бы их куда-нибудь и накостыляли по первое число. А рядом со школой… такой звон может пойти – хлопот не оберешься.

Глеб рассмеялся.

– Если дело лишь за этим… Действительно жаль, Иван Гаврилович, что мы с вами раньше не познакомились.

Директор просиял. Каждая морщинка на его лице улыбалась.

– А я о чем толкую! Такие парни, как мы с вами, всегда найдут общий язык. Если вас, к примеру, интересует Фонд, с которым я сотрудничаю, вам вовсе не обязательно собирать всякие сплетни. Вы, молодой человек, можете смело обратиться за информацией ко мне.

В этот момент дверь отворилась и в кабинет вошел олигарх Лосев собственной персоной.

– Или к Виталию Петровичу, – продолжал улыбаться директор. – Ведь вас, насколько мне известно, представлять друг другу не надо.

Олигарх был в соболиной шубе. Его красновато-серые глаза буравили Глеба, как нефтяную скважину, а лысина Виталия Петровича блестела, как шлем хоккеиста.

– Ловко ты меня надул, Глеб Михайлович, – мрачно проговорил он. – Таким лохом прикинулся – хоть в музей выставляй.

Глеб развел руками.

– А как прикажете себя вести? Взяли бы вы к себе в охрану жалкого учителя французского?

Лосев усмехнулся.

– Я б тебя, скорей, в психушку сдал.

– Вот видите, – вздохнул Глеб. – А мне между тем деньги нужны. Много денег для нормальной жизни, – проговорил он с фанатичным блеском в глазах и, развалясь на спинке стула, обратился к директору: – По этой самой причине я и заинтересовался вашим Фондом. Там где большие деньги крутятся, всегда есть возможность малость отщипнуть.

Олигарх и директор школы обменялись быстрыми взглядами.

– Но почему именно к Виталию Петровичу? – ласково спросил директор.

– Потому что, – отрубил Глеб, – из того что мне известно, я сделал вывод: Виталий Лосев не болтает о высоких материях и о завоеваниях демократии, а просто живет и дает жить другим. Поправьте меня, если ошибаюсь.

– Хм! – приподнял бровь олигарх. – Откуда ты так здорово знаешь французский?

– Я окончил Сорбонну. Можете проверить в ФСБ.

И вновь олигарх переглянулся с директором школы. Морщинки на лице директора сложились в обиженную гримасу.

– Зачем вы так, Глеб Михайлович?

– Предвижу и другие ваши вопросы, – продолжал чеканить Глеб. – С Элен Вилье я действительно познакомился в Ницце, когда был в турпоездке. Нас представил друг другу барон Мак-Грегор, с которым я пьянствовал неделю. У нас там подобралась такая компания… сплошные снобы. И мне пришлось… В общем, я нахально разыграл роль английского лорда, путешествующего инкогнито. О том, что я обычный российский гражданин, можете, опять же навести справки в ФСБ: они уже прокачали меня через компьютер. А что касается этой чокнутой Элен, то у меня аллергия на нее с первой встречи. Можете вообразить мои ощущения, когда ваша племянница, Виталий Петрович, привела меня в некую квартиру, где я услыхал истерический вопль: «Ах, лорд Грин! Ах, какая встреча!»

Лосев хохотнул.

– Зачем Дашка к ней поперлась?

Глеб пожал плечами.

– В подробности мы не вдавались. Какое-то интервью для какой-то статьи о кино… Виталий Петрович, мое дело маленькое: обеспечить личную охрану и доложить вам об опасных знакомствах Дарьи Николаевны. Хоть от Элен меня и тошнит, однако опасности в ней я не вижу.

Олигарх и директор школы переглянулись в третий раз. Теперь пауза несколько затянулась.

– Глеб Михайлович, – произнес наконец директор, – для чего вы нам все это выложили?

– Чтоб вы не подумали, будто со мной не стоит связываться. Если я из легкомыслия кое в чем и соврал, это не означает, что мне вообще нельзя доверять.

Красновато-серые глаза олигарха загорелись, как аварийные огни.

– А где доказательства, что тебе доверять можно?

Колючий взгляд директора спрятался под морщинистые веки.

– Ах, Виталий Петрович, – сокрушенно покачал он седой головой, – какой же вы подозрительный мужик! Разве у нас с вами стратегический объект? Ведь мы всего лишь сотрудники фонда, поддерживающего таланты. Дело это благородное, но чертовски хлопотное. С чего бы вам проявлять столь болезненную бдительность? Разве Глеб Михайлович, несмотря на его… я бы сказал, неуместное мальчишество, разве он может что-то у нас украсть?