Петр Завертаев - Небесная милиция

— Ты знаешь, как раскладывается это кресло?

— Знаю, — сказал Обиходов, — но лучше разложить мое, чтобы не мешал руль.

— А нас никто не увидит здесь?

— Не бойся, здесь никого нет. Иди ко мне, — Обиходов быстро опустил спинку сидения и повлек Кристину к себе.

— Подожди, — Кристина сняла очки и положила их на панель приборов, потом расстегнула застежку на юбке, ловкими движениями стянула ее, аккуратно сложила и бросила на заднее сидение, потом, оглянувшись по сторонам, сняла блузку и лифчик. Обиходов наконец-то увидел во всей своей красе ее грудь.

Кристина переместилась на пассажирское сидение рядом с Обиходовым. С протяжным глухим стоном она впилась в его рот губами, а руками проворно стала расстегивать брючный ремень и ширинку. Обиходов с готовностью отдал инициативу. Кристина быстро стянула с него брюки, расстегнула рубашку и заскользила губами вниз, бегло и жадно целуя его грудь и живот. Обиходов почувствовал на своем обнажившемся причинном месте сначала ее руку, маленькую, цепкую и очень уверенную, а потом и губы, которые несмотря на смену обстоятельств, оставались такими же горячими, влажными, упругими и податливыми одновременно. Он опустил глаза и увидел обнаженные плечи Кристины и ее голову с гладко собранными в хвостик черными волосами. Обиходов почувствовал, как в нижней части живота стремительно накапливается критическая масса сладострастного ядерного заряда. Он стал дышать чаще и глубже, чтобы взрыв не произошел слишком рано. Пылающий шар все разрастался в размерах, он уже заполнил собой и салон автомобиля и паркинг и весь окружающий мир. Из уст Обиходова вырвался стон.

И в эту самую секунду раздался телефонный звонок.

Обиходов сначала даже не понял, что это. Звонок был незнакомый. В первой мгновение Обиходов подумал, что это был телефон Кристины, но потом вспомнил, что это его телефон, а звонок кажется незнакомым, потому что он запрограммировал дурацкую детскую мелодию в три ноты для звонков от ближайших родственников. На мобильный звонили они нечасто, потому что жили все далеко от Москвы и если звонили, то в основном домой и в выходные.

«Родители! — мелькнуло в голове у Обиходова. — Так поздно! Что-то случилось?! Черт!».

Он взглянул вниз на Кристину. Ее голова замедлила волнообразные движения. Телефон все звонил.

Кристина отстранилась, посмотрела на Обиходова и произнесла:

— У нас что, детский утренник?

— Извини, — сказал Обиходов. — Нужно ответить.

Он приподнялся, неловко чмокнул Кристину в щеку и начал шарить внизу, в ногах, где комком лежали его брюки. Найти карман оказалось делом непростым, а телефон все звонил.

— Черт! — сдавленно ругался Обиходов, — Черт!

Наконец, он отыскал телефон и взглянул на мерцающий экранчик.

«Брат» — высветилось на экранчике.

— Черт! — снова выругался Обиходов, но уже с облегчением. Значит, с родителями все в порядке. Он просто упустил из виду, что его двоюродный брат Павел тоже проходил по списку ближайших родственников, во всяком случае, в телефоне.

Обиходов нажал кнопку:

— Алло?

В трубке сквозь шум и треск прорвался голос брата:

— Алло! Жорж! Это я, Павел, ты слышишь меня?

— Слышу, что случилось?

— Слушай, Жорж, беда, — голос его был странным, взвинченным и каким-то срывающимся, как после долгого бега. — Я вляпался, Жорж. Серьезно вляпался. Нужна твоя помощь!

— Что случилось-то, можешь объяснить?

— Не могу, долгая история. Я полном дерьме, Жорж. В полном дерьме! — Обиходову показалось, что Павел плакал. — Если ты не поможешь, мне конец. Без шуток, Жорж! Я погиб!

В трубке послышалось всхлипыванье. Обиходов провел ладонью по лицу, пытаясь собраться с мыслями, и сказал:

— Что нужно сделать?

— Приезжай, Жорж! Пожалуйста! Очень прошу, приезжай!

— Ну, хорошо, куда ехать-то, к тебе?

— Нет! — воскликнул Павел. — Ко мне нельзя! Приезжай, на Смотровую, к Университету. Давай встретимся там, через полчаса. Жорж, пожалуйста, помоги. Если ты не поможешь, я — труп.

— Хорошо, сейчас приеду, — сказал Обиходов и дал отбой.

Он вздохнул и посмотрел на Кристину:

— Слушай, извини. Тут такое дело. Я должен ехать. Что-то случилось с моим братом.

Кристина усмехнулась и холодно произнесла:

— Чудесно! Просто чудесно!

— Прости! — Обиходов потянулся к ней, чтобы поцеловать.

— Не надо! — Кристина отстранилась. — Выйди, пожалуйста, из машины, мне нужно одеться.

Обиходов быстро натянул брюки и вышел из машины.

— Послушай, Кристина, — он наклонился к окну, застегивая ширинку и ремень. — Мне очень жаль, что так глупо все получилось. Давай встретимся как-нибудь. Давай завтра, а?

— Нет! — коротко сказала Кристина.

Обиходов нежно провел ладонью по крыше «пежо» и сказал со вздохом:

— Прости.

За столиком в ресторане «Zaimka», гламурном заповеднике таежной романтики в центре Москвы, сидели два человека, Барсуков и Вешнев. По внешнему виду и повадкам они относились к той породе человеческих существ, которая если и выбирается из городских джунглей, то никак не дальше лесов рублево-успенского направления. На деньги, которые Барсуков заплатил за свой костюм, можно было бы снарядить геологическую экспедицию, а часы Вешнева стоили столько же, сколько вертолет Ми-2, полноразмерный муляж которого был установлен тут же, в зале ресторана. Барсуков сосредоточенно поедал жаренную оленину. Вешнев ковырялся вилкой в дикой утке с брусничным соусом.

— В меню написано, что в этой утке может попасться мелкая дробь, — сообщил Вешнев. — Все по-взрослому.

Барсуков ел молча.

— Чудное заведение! Чудное, — продолжил Вешнев. — Жаль, что я раньше сюда не наведывался, а то, знаешь, воротит уже от суши и сашими. Мой желудок отказывается их переваривать. Вообще, я считаю, японскую кухню сильно переоценивают. Есть сырую рыбу с водорослями — это варварство, обыкновенное варварство. Просто японцам не удалось в свое время стащить у китайцев правильный рецепт. Китайцы-то рыбу и гадов морских готовят отменно. Жарят, парят, все как положено. — Вешнев отправил в рот кусок утки. — Однако, заметь, японцы даже варварство свое сделали коммерчески выгодным. Суши — это же идеальный товар, почти как гербалайф. Сырье копеечное, обработки минимум. Правильно позиционируй, вложись в раскрутку — и все. Стриги купоны. В результате у нас суши-баров сейчас больше, чем пивняков, а сашими, наверное, уже в рабочих столовых подают. Вот так дела делаются. Не согласен?

Барсуков молчал.

— Слушай, ты чего такой хмурый? — спросил Вешнев. — Не заболел?

— Не заболел, — ответил Барсуков. — Просто… сплю плохо.

— Бессонница?

— Нет, — сказал Барсуков и добавил. — Это неважно. Ты о деле хотел.