Максим Дегтярев - Предупреждение

Говард подтащил его на прежнее место и включил в сеть. Когда робот загрузился, он спросил:

— Кому ты пытался позвонить?

— Я должен связаться с Эолом.

Говард выдернул вилку и сел сочинять мне письмо.

19.05, база "Ваал", система Примы

База космического флота "Ваал" была крупнейшей в галактике. Уже двадцать лет назад, когда ее только проектировали, было ясно, что нашу с эолийцами дружбу лучше гарантировать силой. При этом, конечно, никто не знал, насколько база будет эффективной против более продвинутого врага, и никто не собирался этого проверять. Строители превратили сто миллиардов марок в километровый вытянутый параллелепипед с шарообразным набалдашником. Вдоль параллелепипеда причаливали корабли, в набалдашнике существовали офицеры, гражданские служащие и роботы.

Человека, видевшего тройную Горгону с черной дырой посередине, мало что может удивить. Я Горгону не видел, поэтому "Ваал" произвел на меня впечатление. Новоиспеченные офицеры оглаживали форму, чтобы предстать перед адмиралом Слоттером в лучшем виде. Долорес застряла в ванной по той же причине. Я уже вышел и из призывного возраста и из детства, поэтому ограничился тем, что разрядил бластер (вынув из него батарею, а не в кого-то).

Наш БПК-8997 причалил в самом дальнем конце километрового причала. Я постучал в каюту Долорес и крикнул, что пора выходить. Офицеры были бы рады ее подождать, но их ждал Слоттер, который не видел Долорес и поэтому не смог бы простить им опоздание.

Наконец, агент соизволила выйти. На ее комбинезоне в стиле "милитари" появились две планки каких-то наград. Думаю, адмирал разобрал бы, каких именно. Все мои награды были спрятаны в трех разных банках, и демонстрировать их я не собирался.

— Готовимся к шоу? — спросил я.

— Вы бы хоть ботинки почистили, что ли.

— Я боялся, что офицеры подумают, что я их пародирую, поэтому оставил, как есть.

— Когда это вы начали бояться быть шутом?

Я подхватил ее рюкзак и пошел к выходу. Она догнала меня и отобрала его.

— Мы на флоте. Здесь нет носильщиков.

Шоу есть шоу, и я смирился.

Адъютант адмирала ждал нас по ту сторону шлюза. Вместе с ним мы погрузились на тележку, которая по рельсам довезла нас до жилых отсеков. План базы составлял военную тайну, поэтому я пытался выучивать закоулки наизусть. Люди в форме провожали нас подозрительными взглядами, которые прояснялись, лишь, когда они замечали, что мы идем под присмотром. Звания встречавшихся офицеров росли с каждым этажом и поворотом. Когда мы наткнулись на контр-адмирала, я понял, что конец путешествия близок.

В приемной нас просили подождать, пока Слоттер не разберется с новоприбывшими офицерами. Они вышли из кабинета в радостном возбуждении, которое постарались передать Долорес, в упор не замечая меня. Секретарем Слоттера была изящная молодая девушка, и я переключил свое внимание на нее. Когда Слоттер выразил готовность принять Долорес, я подмигнул секретарю, и она строго сказала моей напарнице:

— Вас одну.

Напарница смерила меня недовольным взглядом и промаршировала в кабинет без меня.

— Спасибо, — сказал я девушке, и мы продолжили обсуждение звезд и созвездий. Встречаться с адмиралом я не имел никакого желания.

Долорес пробыла у него с полчаса. Видимо, радостное возбуждение Слоттер передавал сегодня всем. Агент появилась с улыбкой и румянцем на щеках. Я пожалел, что не составил ей компанию. Седовласый адмирал вышел ее проводить и заметил меня. Взгляд Долорес умолял меня хотя бы встать. Я сказал секретарю, что мне пора и поздоровался с адмиралом.

— Мой сотрудник, — подсказала ему Долорес.

— Я скажу адъютанту, чтобы он показал место, где ваш сотрудник мог бы вас подождать.

— Прошу прощения, адмирал, но, к сожалению, он мне нужен.

— К сожалению?

— Да, адмирал. К огромному.

Мне было позволено сопровождать ее в госпиталь.

Адъютант построил нас в затылок и велел следовать за ним. Из приемной мы дошли до лифтов и спустились далеко вниз, практически к южному полюсу жилой сферы. На стене здесь был красный крест, пахло лекарствами и моющим средством. Пациент в серой пижаме прохаживался по коридору, робот развозил подносы то ли с едой, то ли лекарства они тут потребляют тарелками. Мы свернули к двери с надписью "Лаборатории. Только для персонала".

Маленькая женщина отвлеклась от электронного микроскопа.

— Доктор Ма Хун, — представилась она, — мне позвонили, что вы придете.

Мы тоже представились. Доктор Ма рассказала, что здесь они изучают мутагенность некоторых видов излучения, которым могут подвергаться астронавты. Поэтому и качество оборудования и квалификация персонала у них на самом высоком уровне. Долорес открыла контейнер с образцами, пересчитала стекла и выдохнула:

— Вот. Это оно.

Я пояснил, что не все следы на этих стеклах человеческие, и надо понять, в чем отличие. Ма Хун ответила, что это просто.

Мы сидели в углу и, затаив дыхание, наблюдали за ее манипуляциями.

— Это, без сомнения, человек, — сказала она в какой-то момент и взяла следующее стекло. Долорес схватила меня за руку, потом передумала и отпустила. Заметив наши мучения, Ма Хун подманила нас к одному из компьютерных терминалов.

— Это генный конструктор. Из таблицы заказываете мутации, а потом смотрите, что получилось. Дети это обожают.

У Долорес слон отрастил крылья и научился петь фальцетом, мой паук получил единственное, но большое ухо, в котором он беспрерывно ковырялся. Понятно, почему это нравится детям.

— А вот это уже интересно! — услышали мы голос Ма Хун.

Мы потребовали немедленно поделиться открытием.

— Пока только общая картина, — пояснила она, — эта ДНК в целом человеческая, но есть отличия. Пока я насчитала двадцать мутаций.

— Чем они могли быть вызваны? — спросила Долорес.

— Трудно сказать. Я с подобными изменениями пока не встречалась. Надо попытаться смоделировать последствия этих мутаций.

При этих словах я обернулся на своего паука.

— Боюсь, — улыбнулась Ма Хун, — задача будет более сложной. Честно сказать, мы до сих пор не знаем всех причинно-следственных связей, рожденных изменением генома. Я запущу симулятор, а пока он работает, просмотрю оставшиеся образцы.

В скором времени все стекла были разделены на три стопки. В первой содержалась ДНК человека, во второй — мутировавшая ДНК, в третьей, меньшей, было и то и другое. Ма Хун вплотную занялась второй стопкой.

— Большинство мутаций здесь совпадает, — сказала она, — и мне кажется, что эти мутации не случайны. Например, были изменены ряд генов, которые, по мнению наших геронтологов, отвечают за продолжительность жизни. Наверное, эти люди живут дольше нас.