Дэвид Хартвелл - Научная фантастика. Ренессанс

— Еще кое-что, Берти. То рукопожатие. Мири высказалась очень решительно. Она не желает твоего присутствия, даже пассивного. Понимаешь?

— Конечно. Ладно, я отбываю в Сибирь. Пока. — Голос Берти оборвался преувеличенно громким щелчком.

Отец, конечно же, был дома. Луис Орозко слонялся по кухне. Он рассеянно махнул рукой, приветствуя вошедшего сына. Дом был оснащен хорошей внутренней сетью, питавшейся от установки под крышей. Хуан почти машинально отсекал фантастические изображения. Ему было не слишком интересно, что видит и где представляет себя папочка.

Он ужом протиснулся мимо отца в гостиную. Папа у него ничего. Отец самого Луиса Орозко в 1980-х был нелегалом. Дед тоже жил в северном районе, но только в картонных хижинах и земляных туннелях, скрывавшихся в каньонах. Они с женой выбивались из сил ради единственного сына, и Луис Орозко выбивался из сил, чтобы выучиться на инженера-программиста. Иногда, спускаясь с небес на землю, отец со смехом заявлял, что он — один из лучших в мире специалистов по «Regna 5». И, наверно, в течение года или двух его знания были востребованы. Так что три года обучения обеспечили пару лет хорошего дохода. Такое со многими случалось, только папа Хуана оказался из тех, кто сдался.

— Мам, с тобой можно поговорить?

Часть стены и потолка стали прозрачными. Исабель Орозко работала наверху. Она с любопытством взглянула вниз, на сына.

— Привет, Хуан! Я думала, из-за экзаменов ты задержишься допоздна.

Хуан вприпрыжку взлетел по лестнице, отвечая на ходу.

— Да, дел полно.

— А, значит, будешь работать отсюда?

Хуан вошел к ней в комнату и торопливо обнял мать.

— Нет, я поужинаю и пойду к однокласснице, с которой занимаюсь локальным проектом.

Теперь мама смотрела прямо на него, и Хуан видел, что ему удалось полностью завладеть ее вниманием.

— Я только что узнавала насчет локального экзамена. По-моему, отличная мысль! — Мама считала, что важнее всего реальная почва под ногами. Когда Хуан был помладше, она часто брала его с собой в поездки по округу.

— Ну да, — вздохнул Хуан, — мы многому научимся.

Взгляд мамы стал пристальным.

— А Бертрам в нем не участвует, да?

— Нет, мам.

Не стоит пока говорить про неограниченный проект.

— Его ведь сейчас нет в доме?

— Конечно нет! — Находясь дома, Хуан перекрывал доступ своим друзьям. И мама об этом знала. — Когда он здесь, ты его видишь. Как и всех, кто меня навещает.

— Прекрасно.

Она, кажется, немного смутилась, по крайней мере не стала напоминать, что считает «маленького Берти слишком уж пронырливым». На секунду мама отвлеклась, проворно отстучав что-то пальцами по клавиатуре. Хуан видел, что она сейчас в Боррего-Спрингс, сопровождает каких-то киношников из Лос-Анджелеса.

— Вообще-то я хотел спросить, нельзя ли мне на сегодня взять машину. Мне надо в Фоллбрук.

— Секундочку. — Мама закончила дело, которым занималась. — Так с кем ты в команде?

— С очень хорошей ученицей. — Хуан показал ей Мири.

Мать неуверенно и слегка удивленно улыбнулась.

— Тебе повезло… Да, она действительно хорошо учится и сильна в том, в чем ты слабее всего, — и наоборот, конечно. — Она помолчала, просматривая файл Гу. — Семья держится обособленно, но это неплохо.

— И живут они в безопасной части города.

Мать хмыкнула.

— Да, там вполне безопасно.

Из уважения к школьным правилам она не стала расспрашивать о командном проекте. И хорошо, что не стала, потому что Хуан понятия не имел, что задумала Мири Гу.

— Только держись подальше от Пендлтонского лагеря, слышишь?

— Да, мэм.

— Ладно, можешь отправляться, как только поужинаешь. У меня денежный клиент, я сейчас не могу отвлекаться. Иди вниз и сделай себе и отцу поесть. И постарайся чему-нибудь научиться на этом локальном проекте, хорошо? Есть множество профессий, которыми можно овладеть и без всякой фантастической чуши.

— Да, мэм.

Он усмехнулся, погладил ее по плечу и побежал вниз по лестнице. После того как папина карьера программиста рухнула, мама все больше сил тратила на свою работу в информационной службе «411». Никто на свете сейчас не знал округ Сан-Диего лучше. Большинство дел занимало у нее от нескольких секунд до нескольких минут. Направлять людей, отвечать на сложные вопросы… Другие обязанности, например историческая справка по Migratión [87] Миграция (исп.). , были постоянными. Мама очень гордилась тем, что в ее работе, по сути, задействована сотня профессий и ни одна из них напрямую не зависит от высокотехнологичного оборудования. Она намекала Хуану — словами и без слов, — что ему, может статься, придется много хуже.

Глядя на сидящего за кухонным столом отца, Хуан сознавал, что имеет в виду мать. Он понял это еще в шесть лет. Луис Орозко ел рассеянно, как человек, вернувшийся домой после тяжелого трудового дня. В воздухе вокруг него парили призраки из мыльных опер, в которых он даже не принимал участия. Может, ближе к вечеру он активно включится в какой-нибудь фильм, но это занятие тоже не требует ни малейших усилий. Папа постоянно пребывал в прошлом или в другом измерении. И мама боялась, что Хуан кончит так же. Вот уж чего не будет! Я выберу лучшее и научусь, притом научусь не за годы, а за несколько дней. А когда мое лучшее вдруг станет никому не нужным, я найду другое и ему тоже быстро научусь.

Мама много работала, и она, конечно, замечательная, только ее информационная служба… это же тупик. Дай бог, чтобы она никогда этого не осознала. Хуан уж точно не станет разбивать ей сердце, говоря об этом. Местный мирок затягивает, но округ Сан-Диего, со всей его историей, промышленностью и университетами, — песчинка по сравнению с миром людей и идей, бурлящими вокруг. Было время, когда папа Хуана пытался стать его частью, да не угнался или оказался слишком негибким. Со мной будет по-другому. Голубенькие таблеточки об этом позаботятся. Возможно, цена станет слишком высокой: бывали минуты, когда Хуан тупел настолько, что не мог вспомнить собственного имени. Что-то вроде приступов, но они быстро проходили. Всегда. До сих пор. С товаром, которым торгуют из-под полы, никогда ни в чем нельзя быть уверенным.

Но Хуан твердо решил для себя одно: я приспособлюсь. Он не станет неудачником, как его отец.

Хуан вышел из машины за пару кварталов от дома Гу. Он уверял себя, что хочет освоиться в чужом районе: это не самая популярная часть города. Но настоящая причина была в другом — слишком уж быстро он доехал. И не успел подготовиться к тому, чтобы лицом к лицу встретиться со своей партнершей по команде.

Западный Фоллбрук не относился к фешенебельным районам, но уж точно был богаче и современнее, чем Лас-Меситас. Б ольшую часть своих доходов он получал благодаря тому, что примыкал к восточным воротам лагеря Пендлтон. Хуан шагал по залитой вечерним солнцем улице и вертел головой во все стороны. Народу было немного: несколько взрослых, вышедших на пробежку, да играющие в какую-то загадочную игру малыши.