Александр Лонс - Договор

Итак — я, кажется, заболеваю. Мне как-то уже все равно, ни до чего нет дела, только ужасная слабость и неспособность к какому-то занятию… Сходим с ума? Хе-хе!

Зачиталась Энн Райс. По-моему, кроме всего прочего, мне скоро будут сниться вампиры, и я начну читать чужие мысли… Безумно красивая книга, не знаю уж как там литературный стиль, но содержание прекрасно. Исповедь Лестата, героя "Вампирских Хроник", пытающегося отыскать истоки своего вечного существования, встретиться с детьми тысячелетий, проносит меня сквозь века и континенты: древний Египет и Америка двадцатого века, Римская империя, Венеция эпохи Возрождения… Если бы я писала книги, они были бы примерно такими же — но сильно хуже. Все герои мучались-мучались, а потом бы кончали с собой от полной безысходности и ненужности своего существования. Вопрос только в том, зачем писать подобное — за меня все это давно уже сделали другие…

Сегодня вообще был совершенно потрясный день. После работы с компанией поехали в кино, до которого нужно было еще часок погулять по одному из самых чумазых районов Москвы. Грязноватый парк, раздолбанная скамеечка, старые машины там и тут, неаппетитный рынок, пиво — кошмар какой-то. Но все-таки мне стало очень хорошо! Даже не знаю почему. Какой же я все-таки разный человек — то не могу пить из некрасивой чашки, то вот так вот провожу время…

Попали на "Корабль-призрак"… Честно? Удовольствие получила! Сначала идет такой типичный тупой американский фильмец, а конец совершенно не вписывается и переворачивает все ощущение от фильма — может, для других он и показался понятным, но мне, с моими ненормальными ассоциациями…

Весело потом добирались домой — на трамвайных путях произошла авария, и с того места мы шли пешком… это где-то минут сорок пять быстрого хода. Еще приходилось поддерживать одну приятельницу, которая надела сапоги с высокими каблуками и не могла за нами успеть…

С диким восторгом прошлась под дождем без шапки — настоящая гроза, и это — осенью! Когда надо мной сверкнула молния, я страшно испугалась — от неожиданности. Но получила колоссальное удовольствие! Правда, это стоило мне испорченной прически — волосы, гады такие, опять завились не так как надо. Но это не важно, ой как не важно! А может, и важно?

Нет, я определенно "сова". Вот между двенадцатью и двумя часами ночи на меня что-то накатило, и я вдруг занялась хозяйством. Постирала свои штаны, хотя планировала их завтра надевать, потом помыла ботинки; заметив, что дверь в ванную грязная, протерла и ее, подмела на кухне, вымыла пол, почистила батарею… Короче, сделала что смогла. Самое интересное: муж этого совершенно не заметил. Наверное, так привычно для нормальных людей.

Навязчивое желание разобраться во всех своих мыслях, разложить их по полочкам, понять, о чем же они. Как бы это реализовать? Я бы и сейчас готова, да спать-то иногда надо. Нет, определенно надо что-то менять, ибо моя голова полна чего-то совсем ненужного; если представлять ее в виде компьютера, то мысли надо заархивировать, чтобы занимали меньше места. Голова в виде компьютера? Да, это компьютер в виде головы… Куда катится мир? Или куда качусь я?! Я — некий компьютер, в котором хранится информация. У каждого человека своя папочка и свой набор файлов. В каждом файле какая-то "Санта-Барбара", какие-то злостные ошибки, дурацкие истории. И на каждом файле пометка "от того-то", или "не для того-то". В итоге я являюсь человеком, который слишком много знает про каждого в отдельности…

Все время слилось в какую то сплошную канитель с краткими перерывами на сон, глюками во сне и наяву и бесконечной головной болью. Достать меня можно, в основном, только по мобильнику, дома я бываю редко, да и то в каком-то странном состоянии. Приснился очередной странный сон — часть его я вижу как участница, продолжение читаю по какой-то книге с пожелтевшими страницами, а потом снова вижу. Что бы это могло значить? Что я зачиталась? Или наоборот? Странно, безумно странно…

Еще два новеньких шрамика на руке… Ну за что? Я ж, в отличие от других, через заборы не прыгаю, активным отдыхом не занимаюсь, живу тихо-мирно… Хотя, может, в этих шрамах что-то и есть, может, это какое-то мне предупреждение? Кого бы спросить…

Утром опять звонил телефон. Звонят и бросают трубку. Итого — в нашей квартире телефон звонит раза в три чаще, чем в обычное время. Прозванивают квартиру? Ну и дураки — красть все равно нечего. А они все равно звонят — вчера было легче, полдня меня не было дома. Сегодня звонили раза три, который день уже? Второй? Третий?

А что, если они вломятся, когда буду одна дома? Оружие мне по штату не положено. Что я смогу сделать — брызнуть из газового баллончика, учитывая, что это нельзя делать в закрытом помещении? Ну, отрубятся они на пару минут, дальше-то что? Запереться в туалете и сидеть ждать, пока они уйдут? Вы думаете, я вспомню, что есть телефон и номер ноль-два? Еще могу закричать, но что это даст? Каждый раз, когда уходишь, запираешь на все замки. А вот так подумаешь — какой же ты беззащитный человек… Блин, и так с нервами не все в порядке, так еще вздрагиваешь, когда звонит телефон, как будто они тебя по телефону задушат. Сегодня умотаю до конца дня… Пусть грабят, зато я этого не увижу. Может, позвонят-позвонят и отвянут?

Принять окончательное решение меня заставила одна история на работе. Это, собственно, было просто последней каплей, и я решилась.

А произошло следующее. У меня, кроме всякого старья, появилось и совсем новое дело. Еще одно. Как-то в первой половине дня к нам пришла шефская секретарша и принесла очередные бумажки. Передала мне целую стопу и, криво улыбаясь, велела через пять минут зайти в кабинет к Петру Семеновичу. После чего она важно удалилась, неспешно переставляя свои длинные, как у фотомодели, ноги и покачивая на ходу туго обтянутой задницей в коротенькой юбчонке. Все прекрасно знали, что каждую пятницу, после рабочего дня, шеф зазывал ее к себе, после чего они запирались в его кабинете минут на сорок. Чем они там занимались, понять было не так уж и трудно, но все наши сотрудники упорно не замечали этого и делали вид, что так оно и положено. Шеф, видимо, любил разнообразие — секретарши менялись у него в среднем раз в полгода, — но при этом выдерживал стиль — все как одна были невероятно похожие друг на друга и непроходимо глупые стриженые блондинки. Где уж он их подбирал, я даже и не знаю. Но нынешняя продержалась уже больше среднестатистического срока. Она была моей тезкой, но все звали ее почему-то Тина или Тиночка, а за глаза — Тинка. Самое смешное, что ей такое собачье имя почему-то очень нравилось. Несмотря на положенную ей по штату глупость, она обладала какой-то животной хитростью и изворотливостью. Меня она, судя по всему, терпеть не могла, подчеркнуто вежливо называла "Валентина Игоревна" и при возможности устраивала всякие мелкие гадости. То отчет вовремя не передаст, то срочные документы задержит, то еще как-нибудь подставит. И все это у нее так ловко получалось, что крайней всегда оказывалась именно я.