Александр Лонс - Флэшбэк - flashback

— И ты, как я понял, согласился? — утвердительно спросил Алекс, глотнув пива.

— Согласился. Мне, понимаешь, тогда сама идея очень понравилась: одно дело газетные объявления, а совсем другое — специализированный каталог! Подписал я контракт, причем вполне качественный, юридически грамотный и без всяких уловок и ловушек. Я его изучил предварительно и своему адвокату показывал. Вот. Подписал по всей форме и деньги перевел. Время идет, все сроки проходят, а каталога все нет и нет. Ни слуху, ни духу. Нахожу в договоре телефон и звоню на фирму — а там занято, причем занято всегда и вглухую. Пишу по емейлу — тоже без ответа. На сайт захожу — а там только известный мне емейл и телефон, он же — факс. Факс не отвечает, естественно. Еще почтовый адрес есть — проспект маршала Блюхера, дом какой-то там. Поехал я по этому адресу…

— А там оказалась протезная мастерская? — проявил знание детективной классики Алекс.

— Зачем — протезная мастерская? — удивился неначитанный Пухов. — Обычный жилой дом. Но самое смешное было знаешь в чем? В том, что такая фирма действительно существует у нас реально, только совсем по другому адресу и сайт у нее не тот. И никаких каталогов они издавать пока не собираются, такой бабы не знают, хотя логотип действительно их, и продукция, что мне принесли, их производства.

— Так в чем же дело? Ну, кинули тебя на полкуска зеленых. Неприятно конечно, но ты надеюсь, правды искать не пошел? — предчувствуя продолжение, спросил Алекс.

— Не надейся, пошел. Я тогда не очень-то много зарабатывал, и пятьсот грин были для меня совсем даже не лишние. Прихожу я к ментам, а они даже заявление не приняли.

— Почему? — удивился Алекс.

— По кочану! Поржали от души и послали к Темным Силам. Ты, говорят, маг и кудесник, вот сам и ищи. Но интересно было не это. Там уже сидел один тип, который заказал этим же жуликам не одну страницу, как я, а десять. Разговорились мы с ним, как братья по несчастью, и решили объединить собственные усилия и трудиться в паре… Слушай, сейчас у меня выходной, хочешь, зайдем к нам в офис? Посмотришь, как я работаю.

— А чего ради? — Алекс насторожился. Пиво у него почти закончилось.

— Ну, так! Для общего развития, как ты любишь говорить. Поехали, нам все равно по дороге.

— По дороге куда? — не понял Алекс.

— Покатаемся по городу, заглянем еще в одно любопытное местечко. Тебе должно там понравиться, не весь же вечер здесь сидеть.

— Почему бы и нет? Тут очень мило, — Алекс посмотрел в зал поверх своей уже почти пустой кружки. — Да и Будвайзер у меня еще не закончился…

— Крушовице-светлое, Плезеньский Праздрой и Будвайзер… — Илья в хронологическом порядке перечислил сорта выпитого Алексом пива. — Ты что, охренел? Может хватит, а?

— Пожалуй, ты прав, — согласился Алекс, допивая свою кружку. — Как хорошо-то, хоспади! Ладно, поехали в твой офис. Кто-то из мудрых изрек такую фразу — «Многогранная личность напоминает граненый стакан, и если ты ощущаешь в желудке тяжесть, значит, слишком много женщин ищут пути к твоему сердцу». Вот так и я — хоть личность и не многогранная, и женщины путей к моему сердцу не ищут, ибо им это нафиг не надо, а вот тяжесть в желудке сегодня я уже ощущаю.

«Эх, жаль ноутбук не прихватил! — подумал Алекс. — Как раз недурная идейка в голову пришла, надо будет хорошенько проговорить про себя и запомнить».

Есть одно золотое правило — не рассказывай о своих неприятностях, если не уверен, что тебя хотят выслушать. Жаль только, что не все это правило знают.

Я быстренько оформил медицинское освобождение от работы, собрал все необходимые личные мелочи и лег в клинику. Как Стив и обещал, лечил он меня в этой своей похожей на санаторий психбольнице бесплатно, и не столько лекарствами (которые я с наслаждением спускал в унитаз) сколько отдельной палатой, хорошим сосновым воздухом, ежедневными беседами и вечерними совместными пьянками. Назначив лечение, Стив также настоятельно посоветовал мне заняться чем-нибудь очень приятным, для души. Выполняя его указание, я довольно быстро подцепил одну медсестричку, и в часы ее дежурств в ночную смену, у меня имелось с кем спать. Лика (так ее звали) не сверкала такой уж идеальной красотой, но была крепенькая, ладненькая и отличалась невероятно легким и веселым характером. Принимая во внимание место ее работы (психбольница) и учебы (медакадемия) сохранение таких качеств выглядело почти что чудом. Часто конкуренцию мне составлял кто-нибудь из дежурных врачей, но Лика была сильная девушка, и ее хватало на всех.

Палата, куда меня положили, больше походила на номер вполне терпимого отеля. Только автоматические железные шторы снаружи напоминали, что это все-таки не гостиница и не санаторий. Комната с широкой квадратной кроватью, терминалом, парой пуфиков, светопотолком, спокойными стенами без намека на видеообои. Современный удобный санузел со множеством каких-то непонятных мне приспособлений. Нигде ни одного острого угла, все предметы немного упругие: пол, стены, сантехника — все мягкое. Но больше всего мне понравился балкон, куда выходило окно. Широкая удобная лоджия, снабженная системой блокировки — выход из палаты при необходимости перекрывался. Балкон смотрел в лес, и в палате при открытой балконной двери всегда было тихо, только по ночам свистели сверчки, а утром пели птицы. Входная дверь в палату — тоже не так проста: без ручки и вообще без чего бы то ни было, только пятно дактилоскопа. Спасибо Стиву — он настроил распознавание на меня, чтобы я мог свободно путешествовать по отделению.

Само отделение предназначалось для «коррекции психических и эмоциональных расстройств средней степени тяжести». Вдобавок тут, на сугубо добровольной основе, лечили тяжелые и острые психозы. Тем не менее, отделение работало в «строгом» режиме: пациенты имели возможность выходить оттуда только в закрытый от посторонних глаз парк, да и то по специальному разрешению лечащего врача. Подписав согласие на лечение, пациент утрачивал самостоятельность на «проплаченный период».

Этот парк — кусочек прежнего леса — стоит особого комментария. Огороженный лесной участок, рассеченный удобными дорожками, естественный, но хорошо вычищенный и тщательно ухоженный. Удобные тропинки проложены так, чтобы сделать прогулки максимально приятными: благодаря разнообразным направлениям всегда можно найти тень, или наоборот — солнце и защиту от ветра. Кроме больных туда имел доступ только персонал клиники.

Контингент пациентов меня интересовал тогда чрезвычайно. Интерес этот сначала носил вполне праздный характер, но потом я заметил одну любопытную особенность, которая вскоре и подтвердилась. Некоторые больные-хроники обладали потрясающими талантами, и их вполне можно было бы использовать в оперативной работе, если должным образом наладить контакт, условия содержания, охрану и безопасность других служащих.