Пип Баллантайн - Министерство особых происшествий

— Значит, вы дождетесь своего партнера, а потом тут же уберетесь отсюда, так?

Девушка кивнула, и Элиза направилась к двери. За спиной она услышала, как Молли тихо сказала:

— Спасибо вам, кем бы вы ни были.

Снизу по-прежнему доносились драматические стоны пред­ставителей Общества Феникса. Возможно, именно излияния журналистки Молли заставили ее испытать угрызения совести по отношению к Констанции, племяннице Дивейна. Молодая девушка привлекла Элизу к себе и поцеловала, крепко и жад­но. Элизе пришлось подавить горячее желание высвободиться от ее объятий. На языке Констанции чувствовался сильный привкус настойки опия. Элиза ушла, когда Дивейн забылся в ласках своей юной племянницы. Задержись она еще хоть на миг, скорее всего, и сама стала бы его следующей добычей.

Приятели Гарри называли это нисходящей спиралью. По­смотрев выступление группы летчиков, которая позднее по предложению королевы превратилась в КИА — Королевский имперский аэрокорпус, в пабе на аэродроме они с Гарри при­соединились к двум элегантным джентльменам, на лицах кото­рых еще виднелись пыль и сажа, оставшиеся после полета. Они тогда беседовали о «нисходящей спирали» — термине, обозна­чающем ситуацию, когда при поломке самолета пилот и стре­лок оказываются пригвожденными к своим сиденьям невероят­ным давлением, и мир их по спирали скользит в небытие.

Именно такое чувство было у Элизы сейчас. Нисходящая спираль. Веллингтон, Констанция. Молли. Это было падени­ем в безумие, и теперь уже она — а не Гарри — должна стать тем спасительным маяком, который дарит луч надежды. У Мол­ли был шанс — слабенький, но все-таки шанс. Констанция? Бедная девушка, по-видимому, и дальше будет находить уте­шение в настойке опия, которую, без сомнения, поставляет ей тетушка Оливия.

«А Веллингтон, — подумала она, подходя к их двери. — Что насчет Веллингтона?»

Она вспомнила, что тогда еще спросила одного из летчиков, товарищей Гарри: «А как же выйти из этой нисходящей спи­рали?»

Он рассмеялся и ответил: «Остается только лететь дальше и надеяться, что Господь сотворит чудо».

Голова Элизы продолжала кружиться даже после того, как она нашла свою кровать. На ней спал Веллингтон. У Элизы снова защемило сердце. Ей требовались мужские объятия. Больше чем когда-либо ей хотелось, конечно, Гарри; но этот вариант был навеки потерян. Все, что она имела на сегодня, — это Веллингтон Букс. Человек из той самой элиты, в среду ко­торой они с таким трудом просочились. Агент, совершенно ли­шенный опыта оперативной работы. Мужчина, который, похоже, невосприимчив к ее чарам. И все же, если бы он про­сто повернулся и обнял ее, прикрыл ее собой, все было бы на­много лучше.

А он издал тихое урчание, витая в своих снах где-то очень далеко.

Элиза закрыла глаза.

Да, это была нисходящая спираль. Она пройдет ее всю, и именно она — Элиза Браун, а не Господь Бог на небесах — выручит их всех в трудную минуту.

С этой уверенностью она постепенно проваливалась в тяжелый сон. По идее, храп Веллингтона должен был помешать ей уснуть, но вместо этого она чувствовала, как вокруг нее сгуща­ется темнота. Темнота и еще отвратительное ощущение голо­вокружения. Элиза хваталась за ускользающую мысль — ве­роятно, это была молитва, чтобы сны ее были благостными. День был очень насыщенным, и ей необходим отдых, отдых, а не вечер, полный худших из всех возможных ситуаций, когда она подводила людей, которые на нее рассчитывали. Если она столкнется еще и с такими снами, это станет последней каплей.

Но внезапно она остро почувствовала, что вокруг светит солнце, а кровать под ней дрожит. Элизу будил Веллингтон Букс. Граница между вчера и сегодня оказалась очень резкой, но тем не менее все было именно так: наступило утро. Она пе­режила эту ночь.

Глаза ее распахнулись, и сквозь туман отступающего сна она заметила, как ее напарник скрылся за ширмой, чтобы пе­реодеться.

«Ох, какой вы скромный, мистер Букс, — подумала она, — и это при том, что мы провели ночь в одной постели!»

Расстояние, разделявшее их на громадной кровати, удиви­ло бы любую утреннюю горничную. Даже Веллингтон не мог отрицать насущной необходимости делить одну постель.

Однако заботило ее вовсе не это. Элиза размышляла над тем, что он думал насчет случившегося прошлой ночью. Веро­ятнее всего, воображение рисовало ему картины, отличавши­еся от реальности в худшую сторону. И не важно, что это бы­ло только предположение: внутри нее поднималась волна негодования. Черт возьми, не хватало еще ей разубеждать его в этих домыслах!

Пусть считает ее проституткой, если ему так нравится. Ей нет до этого никакого дела.

Так уж и никакого?

Несмотря на предполагаемую клевету со стороны Веллинг­тона, она знала, что вчера ночью совершила один хороший по­ступок. Теперь глупые журналисты уже должны были нахо­диться на пути в Лондон, и уже не важно, что они там напишут. Ко времени, когда выйдет их статья, они с Веллингтоном уже завершат свою операцию.

Если ее актерские способности прошли проверку успешно, миссис и мистер Сент-Джонсы будут приняты в это малень­кое и отвратительное тайное общество. Вздохнув, Элиза пе­рекатилась на бок, повернувшись спиной к ширме, за которой Веллингтон продолжал облачаться в наряд для этого спекта­кля. Он был по-своему очень увлечен и хорошо показал себя в своей роли, что дало ей передышку, но в то же время заин­триговало ее.

Разгладив постельное белье вокруг своих плеч, она огляде­лась по сторонам. Сегодня должен был состояться выезд на охоту, и Элиза была решительно настроена продолжать играть свою роль, ту, к которой ее подтолкнул Веллингтон. Ружье в ее руках — это уже было похоже на настоящий вызов.

Особенно когда человек, приказавший убить Гарри, находит­ся на расстоянии выстрела.

Из тени ширмы возник Веллингтон, одетый в зеленый тви­довый костюм; на ногах его красовались короткие брюки и вы­сокие шерстяные носки. Его борода поблескивала в лучах утреннего солнца, и в какое-то мгновение он напомнил ей один из тех силуэтов, которые висят на стене почти в каждой семье: образец нормального англичанина. Было очевидно, что Вел­лингтон не знает, что она уже проснулась. Искусству притво­ряться Элиза научилась еще у себя дома, а потом этот навык оказался очень полезным для выживания в школе.

Таким образом, это дало ей возможность немного пона­блюдать за тем, как Веллингтон на цыпочках ходит по ком­нате. Моменты, когда он не знал, что за ним следят, были просто очаровательны: он казался абсолютно расслаблен­ным, даже когда стоял перед зеркалом и поправлял свой гал­стук. Забавно, если учесть ситуацию, в которой они нахо­дились.